Книга Тандем - Константин Ковальский

* * *

– Брось пистолет, – приказал Инквизитор.

– Колыванов… – Юлий подумал, что сходит с ума. – Что ты делаешь?

– Его фамилия не Колыванов, – сказал из своего угла Данила. – Его фамилия – Меджиславский.

– Здравствуй, братец, – оскалился Богдан.

Зацепин почувствовал тошноту. «Они братья?!»

Он сделал молниеносный выпад, который всегда приносил победу в стычках с бандитами. Движение было неожиданным и стремительным, но… не достигло своей цели. У Богдана отпала необходимость разыгрывать зеленого стажера, блюющего от одного вида крови и неспособного на решительные действия. Железная рука спецназовца легко блокировала удар и обратным движением выбила пистолет из рук Зацепина.

– Лежать! – негромко крикнул Инквизитор, подсечкой сбивая старлея с ног.

Юлий грохнулся на пол, сбив табурет и ударившись головой о батарею. Маша издала приглушенный пленкой вой.

Данила незаметно, как ему показалось, сделал шаг. Но Богдан заметил его движение.

– И ты, братец, стой где стоишь.

Юлий не мог пошевелиться. Голова раскалывалась от удара и безумия ситуации. Вот и разгадка. Простая и страшная. Он долго стремился к встрече с убийцей, но в страшном сне не мог представить ее такой.

– За что ты Поречко убил? И… – Юлий закашлялся, – и Серегу?

– Поречко оказался в ненужное время в ненужном месте, а Киреев… в принципе то же самое. Нужно, кстати, заехать к Сереге, а то – вдруг выживет?

Зацепин в бессильной ярости сжал кулаки, но остался на полу. Колыванов оказался опытным бойцом. Хотя какой он, к черту, Колыванов? Меджиславский! Неужели они заодно?

– Как же я не догадался проверить сам, что твой брат не сгорел? – Он повернул голову к иллюзионисту. – Ловко вы все придумали!

– Какой же ты дурак, Юлик, – мрачно ответил Данила. Все кусочки мозаики встали на свои места. Но произошло это слишком поздно. – Ты так ничего и не понял. Он убьет нас всех.

* * *

Богдан подобрал второй пистолет и стал на безопасном расстоянии от лежащего Зацепина.

– Извини, Данила, это не входило в мои первоначальные планы. Я даже подумывал все рассказать тебе.

– Ты псих, – сказал Юлий. Он хотел каким-нибудь образом спровоцировать убийцу. Но Богдан лишь усмехнулся:

– Это вы все больны. Не понимаете очевидных вещей. Даже мой старший брат – и тот не понимает. А я так надеялся на нашу встречу…

– Еще не поздно все изменить, – сказал иллюзионист.

Нужно протянуть время, заговорить его…

– Тш-ш-ш… – Инквизитор, словно прочитав его мысли, приложил ствол пистолета к губам. – Пришло время умирать.

В его глазах не было и тени сумасшествия. Целеустремленность – да. Уверенность в своей правоте – безусловно. Присутствовала даже небольшая печаль от непонимания близких людей. Но безумия там определенно не наблюдалось. И это было самое страшное. Безумие было внутри. Богдан поднял пистолет. За спиной Данилы задергалась связанная Маша, в ужасе мыча что-то сквозь клейкую ленту. Она даже попыталась встать, но ножка стула подломилась, и жена Зацепина грохнулась вместе со стулом на пол.

Время замедлилось. Данила ощутил полную пустоту сознания. Никаких мыслей. Потом на выручку услужливо пришла опережающая события картина: сейчас пуля из пистолета Зацепина разнесет ему голову, забрызгав мозгами Марию, затем наступит черед самой Маши – точным и сильным ударом кинжал вырежет из нее жизнь, потом Зацепин…

А ведь он так хотел найти своего двоюродного брата. Помочь ему. Это была одна из целей его поездки. Но все не было времени – то шоу, то гастроли… А теперь объявившийся брат станет его убийцей.

– Ты знаешь, что у тебя есть родной брат?

Фраза выскочила сама, неожиданно для самого Данилы. Но она остановила движение указательного пальца, замершего на спусковом крючке. Богдан молчал, только лицо немного исказилось. Смесь недоверия, презрения и… надежды?

– У меня с собой фотография.

Иллюзионист осторожно сделал шаг и медленно полез в карман.

– Там ты, твой брат, твоя мама и дядя Витя… твой отец.

Когда он вытащил руку, в ней ничего не было, за исключением… обыкновенной карты.

– Не в этом… – растерянно сказал Данила, с удивлением посмотрев на зажатый между средним и указательным пальцами кусочек пластика с изображением смеющегося шута.

Левой рукой он похлопал себя по карманам куртки:

– Да, здесь… «Только бы Юлик вспомнил, он не может не вспомнить!»… Точно, вот она.

Он медленно достал из пачки одну фотографию, держа ее изображение лицом к себе.

Богдан напоминал каменное изваяние, только палец подрагивал, словно раздумывая – нажать или нет?

Зацепин застонал и перевернулся на бок. Данила даже не посмотрел на него, боясь отвлечь внимание своего двоюродного брата от себя. Оставалось только надеяться, что в нужный момент Юлий сделает все как надо.

– Стой, – мертвым голосом сказал Инквизитор. – Этого не может быть. Почему… – он облизал пересохшие губы, – я не знал?

Пистолет немного опустился. «Ну же, еще чуть-чуть!»

Глядя на фотографию, Данила покрутил ее в своих пальцах. На миг – на короткий миг – Инквизитор отвлекся и посмотрел на фото. Он почти поверил!

Но на фотографии была только стройная красавица Ирочка, снятая на фоне Латинского собора. Она улыбалась в объектив, левой рукой поправляя волосы, а правой махая фотографу.

Губы Инквизитора задрожали, обнажив крепкие белые зубы. Лицо исказилось в припадке ненависти, показывая настоящее обличье этого страшного человека. Настоящего Инквизитора! Пистолет дернулся вверх.

Данила резко дернул кистью, и джокер угодил прямо в перекошенное лицо Богдана, рассекая ему бровь над левым глазом.

Грохнул выстрел, но бросок сделал свое дело – пуля прошла мимо! Данила кинулся вперед, боковым зрением отметив метнувшегося с пола из неимоверно неудобного положения Зацепина.

Второй, оглушающий в замкнутом пространстве выстрел – и левое плечо иллюзиониста онемело, как после удара ломом.

Данилу развернуло вокруг своей оси, и он упал на пол.

Юлий сбил с ног Инквизитора, и они покатились по полу, рыча, словно взбесившиеся бультерьеры, пытаясь вырвать пистолет друг у друга.

Бах!!! Бах!!!

Клубок тел распался, и уже два тела корчились на полу: Богдан вертелся юлой, скребя ногами и глухо завывая, а Юлий, зажимая стремительно набухавшую кровью рубаху, оттолкнул ногой пистолет и, скрючившись от адской боли в простреленном боку, скрипел зубами.

Богдан затих. Из его кармана выпала маленькая черная коробочка, с помощью которой он менял голос, звоня по телефону. В комнате остро пахло порохом. Данила встал на колени, затем, опираясь правой рукой о стол, поднялся на ноги. Левая рука беспомощной плетью повисла вдоль тела. Все решилось за какие-то секунды.