Книга Пик Дьявола - Деон Мейер

— Где двое полицейских, которые стояли у двери?

— Не знаю.

Он пролистал брошюрку.

— Что хотите?

— Все равно. Только без лука и чеснока. — Она потрясла головой. — Мне все равно. Все, что угодно.

Он вынул из кармана мобильный телефон, позвонил и сделал заказ. Когда его попросили назвать адрес, он замялся, и хозяйка подсказала ему. Он сказал, что ему нужно позвонить по работе, и спросил разрешения выйти на балкон. Задувал ветер. Он закрыл за собой дверь и набрал номер Нгубане.

— Тим, ты в курсе? ОБОП больше не охраняет квартиру матери девочки.

— Нет, я сегодня там не был. Я звонил, но она ничего мне не сказала.

— Какие же они идиоты!

— Может, решили, что она уже вне опасности.

— А может, решили, что это не их проблема.

— Что мы можем сделать?

— У меня нет лишних людей. Вся оперативно-следственная группа сейчас в Кэмпс-Бэй.

— Я поговорю с начальством.

— Спасибо, Тим!

Он окинул взглядом раскинувшийся внизу город. Последние лучи солнца отражались в окнах отелей в районе Странда. Грозит ли ей опасность? Члены его следственной группы следят за Сангренегрой. Четверо его приспешников до сих пор находятся за решеткой.

Бык Бёкес наверняка что-то знает. Ему известно, насколько велика армия Сангренегры. Сколько у него подручных, которые не живут в особняке в Кэмпс-Бэй. Наверное, у него много подручных. Местные прихлебатели, помощники, случайные люди: невозможно ворочать крупными партиями наркотиков с помощью всего пяти человек. Он позвонил своим и спросил, на месте ли еще капитан Хелена Лау. Его тут же соединили с капитаном, и он попросил дать ему номер мобильного телефона Быка Бёкеса.

— Минуточку, — сказала она.

Гриссел довольно долго ждал. Наконец Хелена Лау продиктовала ему номер.

— Спасибо, капитан!

Можно ли ей доверять? Особенно после того, как отдел по борьбе с домашним насилием переподчинили отделу по борьбе с оргпреступностью? Кому она хранит верность?

Он позвонил Бёкесу.

— Бык, говорит Бенни. Я хочу знать, почему ты отозвал охрану Кристины ван Роин.

— Теперь ее охрана — твое дело.

— Господи боже, Бык, а тебе не кажется, что об этом можно было бы предупредить нас заранее?

— А ты нам что-нибудь заранее сообщал? Например, когда решил освободить Карлоса под залог и использовать как наживку. Тебе хватило порядочности посоветоваться с нами?

— Значит, тебе плевать на ее безопасность?

— И потом, у меня тоже не хватает людей.

По голосу Быка Гриссел угадал: тот что-то скрывает. И еще он лжет.

— Черт, — сказал Гриссел. Он нажал отбой и стоял с телефоном в руке, думая: вот в чем беда современной Службы. Зависть, конкуренция, личные комплексные планы — а в результате все постоянно путаются друг у друга под ногами. Теперь начали наносить друг другу удары в спину.

Когда он ехал к Кристине ван Роин, ему позвонил комиссар Джон Африка. Он спросил: «Бенни, ты трезвый?» — «Да, комиссар», — ответил Гриссел. Тогда Джон Африка спросил: «Ты и дальше намерен оставаться трезвым?» И он ответил: «Да, комиссар». Африка сказал: «Бенни, уж я разберусь с теми, кто стучит газетчикам. Матт Яуберт говорит, ты — лучший из всех, кто у него есть. Говорит, ты в норме, и меня это вполне устраивает. Слышишь, Бенни? Я буду на твоей стороне, так и скажу газетчикам. Но, Бенни, мать твою, если ты меня подведешь…»

Если он подведет комиссара, личный комплексный план комиссара полетит ко всем чертям.

Тем не менее он испытывал к Африке благодарность за то, что тот его поддерживает. Комиссар цветной — сейчас почти все начальство цветное. Он вынужден полагаться на милость цветного, которому в прежние времена пришлось немало пострадать из-за белых. Сколько тогда милосердия приходилось на долю Джона Африки?

В разговоре он пообещал:

— Комиссар, я вас не подведу.

— Значит, мы с тобой поняли друг друга, Бенни. — Комиссар помолчал, а потом вздохнул и сказал: — Удар в спину меня очень огорчает. Я пока не выяснил, кто тебя подставил.

Гриссел еще раз припомнил свой разговор с Бёкесом. Отдел по борьбе с оргпреступностью определенно что-то замышляет. Он это знал. Вот почему они связались с прессой. Вот почему умолчали о том, что снимают охрану.

Но в чем дело?

Он раздвинул створки дверей; нельзя же вечно торчать на балконе.

Входя и убирая телефон, он попытался представить себя на месте Быка Бёкеса. Вдруг он все понял и оцепенел. Кристина ван Роин — наживка для отдела по борьбе с оргпреступностью! Они ее используют в качестве наживки! Но для кого? Для Сангренегры?

Он вспомнил свой визит в кабинет Бёкеса. Там был второй детектив — тот, в костюме, при галстуке. Больше так никто не одевается. Кто же он был, черт побери? Может, он из «Скорпионов», особого отдела при прокуратуре?

Нет, ни за что. Бёкес и компания скорее вскроют себе вены в туалете, чем станут сотрудничать со «Скорпионами».

Вдруг он заметил, что Кристина встала, подошла к нему вплотную и пристально смотрит на него.

— С вами все в порядке?

— Да, — кивнул он.

Но будет ли все в порядке с ней?

Душным, знойным днем — лето в Хайвельде жаркое — у магазинчика при автозаправке на Нью-роуд, что между старой Претория-роуд и Шестнадцатой авеню в Мидрапде, остановился угнанный BMB-320D. Оттуда вылезли Джон Коса и Эндрю Рампеле. Они зашли в магазин и вразвалку направились в продуктовую секцию, расположенную сзади.

Пока Рампеле заказывал два чикенбургера, Коса осмотрел четыре прилавка просторного зала. Всего одна камера видеонаблюдения. Она расположена на восточной стене, напротив кассы.

Он что-то шепнул Рампеле; тот кивнул.

Телефон Гриссела зазвонил, когда они ждали пиццу.

— Бенни, босс говорит, мы можем включить ее в программу защиты свидетелей, но на это уйдет некоторое время, — сказал Нгубане.

— Сколько времени нужно?

— Возможно, все формальности удастся утрясти только завтра. И это еще в лучшем случае.

— Ладно, Тим. Пока!

— А сегодня что будем делать?

— Я что-нибудь придумаю.

Коса выждал, пока расплатится и уйдет последний из четырех покупателей. Потом подошел к женщине, стоящей за кассой, сунул руку за пояс и вытащил пистолет. Прижал ствол к лицу кассирши и велел:

— Открывай кассу, сестренка, и высыпай наличку. Никто не пострадает.

— Сегодня мне придется переночевать у вас на диване, — сказал Гриссел.