Книга Сундук с тремя неизвестными - Валентина Андреева

– Еще одна хорошая новость! Ну, продолжим… В соответствии с наставлениями Ильи Ивановича наш Тимка не прерывал комплекс лечения и в Ижевске. Результат замечательный – вскоре Тимофей самостоятельно встал на ноги. Забыв на радостях все обиды, как полученные, так и причиненные родным людям, решил устроить им сюрприз.

– Я знаю, все были бы рады. Очень хотелось вернуться к прежним отношениям. В последнее время со всеми нами творилось что-то непонятное. Моя дурацкая выходка… Я ехал еще и затем, чтобы попросить прощения.

– Можешь не объяснять. Мы в курсе. Георгиновна наплела тебе небылиц про непорядочность Светланы. Ты хотел уберечь отца от козней мачехи. А в ссылке пришли умные и хорошие мысли. Но тут бабушка, слишком обрадовавшаяся твоему исцелению, чуть сама не слегла и посоветовала тебе вернуться домой. Тем более, что через неделю-две все равно следовало уезжать. Когда ты прилетел?

– Вечером, в ту самую пятницу… Илье Ивановичу позвонил уже из Домодедово. Он за мной приехал. Был очень недоволен. Ведь я не согласовал свой поступок с отцом.

Самураец напоминал гранитный камень. Даже не моргнул. Интересно, какое у него бывает лицо в случае сильного недовольства или довольства?

– Он привез меня прямо сюда, в этот домик. Зашли с обратной стороны участка. Не хотел, чтобы меня видели повариха или Евгения Георгиевна. Обещал сам в субботу переговорить с отцом.

– Зря ты проявил непослушание и на этот раз, – попеняла я Тимке. – Взрослый, а такой легкомысленный. Узнав, что отец уехал на квартиру к Светлане, сделал вывод, что тот поехал к ней искать путь к примирению. Решил, что в этом случае ему без тебя не обойтись. Рано утром, тайком от Ильи Ивановича, пока он делал свои ежедневные упражнения, удрал с дачи и покатил к Светлане. Попал как раз к тому моменту, когда из подъезда не по годам резво выскочила встрепанная Георгиновна. По дороге помощница по хозяйству закинула какую-то палку в кусты и понеслась дальше. Ты заподозрил неладное и очень испугался. За отца и Светлану. Георгиновна вообще отличалась странностью поведения… С предосторожностями поднялся на третий этаж. Сразу бросилась в глаза открытая дверь соседней квартиры. Ты не мог не увидеть лежащую в коридоре женщину…

Тимка передернулся от неприятных воспоминаний.

– Где-то хлопнула дверь. Я услышал женский голос, просивший ребенка принести ручку. Женщина хотела переписать показания счетчика, а карандаш сломался. Решил, что лучше уйти и немного выждать.

– Не уйти, а убежать, – поправила я. – По пути ты заглянул в кусты у дома, поднял обломок металлической трубы, один конец которой был обмотан тряпкой, и спрятался во дворе, не теряя подъезд из вида.

– Я не знал, что делать. Надо было позвонить хотя бы в милицию, но боялся засветить свой номер телефона. Как потом все объяснить? Инвалид с парализованными ногами, находящийся в Ижевске, обнаруживает тело погибшей женщины в ее московской квартире! Не слабо?

– Интересный вариант. Словом, ты решил дождаться, пока заявление в милицию сделает кто-нибудь из ее соседей. И дождался. Приехала и «скорая» и милиция… А ты все сидел или стоял недалеко от дома. Не важно. Мы с Натальей Николаевной привлекли твое внимание только потому, что проявили повышенный интерес к женщине, которую выносили работники «скорой помощи». Возможно, принял нас за ее родственниц. А через пару минут понял, что наше присутствие у подъезда вызвало откровенный интерес у человека, прибывшего вместе с оперативниками. Дальше вообще началось что-то невообразимое. Под милицейским конвоем вывели твоего отца, посадили в машину и увезли. Не как свободного человека. Ты также видел, как уходил следователь и Наталья Николаевна. Не дождался только Светланы и меня. В конце концов, помедлив еще какое-то время, решил по-тихому войти в квартиру Светланы. Откуда ключики-то?

– Светлана потеряла… – Тимка немного помялся. – Ну хорошо, не потеряла. В начале июня отец делал запасные, как я понял, тайком от нее. Он бросил ключи Светланы в верхний ящик тумбочки в прихожей. Я их забрал. Не хотел, чтобы она… Ну, как Георгиевна говорила… Это непорядочно – обманывать отца, который ее так любил. Но Светлана все равно уезжала. Евгения Георгиевна говорила, что у нее деловые встречи на квартире. Она свободный человек, не рабыня.

Мне показалось, что Наташка на глазах похудела.

– Мама дорогая… Это ж она по моей программе действовала! В первый раз моя наука дала сбой. Я бы даже сказала, достигнут обратный результат.

Тимка откровенно заинтересовался:

– У вас своя компьютерная разработка?

– У меня дурь в голове и, как у Ильи Ивановича, своя методика. Но я же не знала, что ситуация искусственно подогревается Георгиновной… Тима, Светлане показалось, что последнее время твой папа ей откровенно изменяет и она ему больше не нужна. Вот я и научила ее тактике видимости ответных измен. Появилась положительная динамика, прессинга которой твоя мачеха не вынесла. Бли-ин…

– Ты зачем на меня с трубой-то напал? – перебила я Наташку.

Мне хотелось быстрее завершить нашу встречу. Интуитивно чувствовала, что Димка рвется домой из далекого янтарного Калининграда. А дома его не ждут. Разве можно ждать мужа с пустым холодильником? Что бы там Наталья ни говорила, нельзя родных людей морить голодом. Боком выйдет.

Ох, не вовремя приспичило подруге делиться секретами своего мастерства. Самураец, скорее всего, окончательно ушел в астрал. Он вообще сидел с закрытыми глазами. Умеют же люди отключаться.

– Я не нападал. Хотя трубу с собой прихватил. А вы бы не прихватили? На всякий случай. Для обороны. Мало ли что… Сначала заглянул в ванную и на кухню, потом в маленькую комнату. Уже почти успокоился, но, войдя в большую, увидел… Словом, там лежал человек, накрытый с головой пледом. Во перетрухал-то! Думал, это труп Светланы и отца арестовали за ее убийство. Из ревности. Плохо соображал в тот момент. И только нагнулся, хотел посмотреть, а «труп» вскочил. Вы, тетя Ира, так сиганули с дивана! Я то ваше лицо на всю жизнь запомнил. По лестнице с трудом спустился, но потом ноги ничего – разбегались. Все думал, видели вы меня или нет. А о том, что в квартире трубу бросил, даже и не вспомнил.

От метро позвонил Илье Ивановичу, чтобы он не волновался из-за моего отсутствия, если меня посадят в тюрьму. Все время казалось, что за мной следят. Он мне велел взять такси и немедленно возвращаться на дачу. Только выйти раньше и лесом пройти с другой стороны участка, чтобы меня по-прежнему не видела наша повариха Марина. А Евгения Георгиевна так назад и не вернулась. Потом она звонила Марине, спрашивала, все ли в порядке. Сказала, что ногу подвернула, останется в Москве. И что ей звонил следователь по просьбе моего отца, просил на следующей неделе перевезти меня из Ижевска в московскую квартиру, но она с травмированной ногой не может этого сделать. Велела Марине переговорить с Ильей Ивановичем по этому поводу. Он сразу отказался. Невозможно ведь было понять, что здесь происходит, кому-то следовало оставаться на месте.

Мы с Наташкой украдкой посмотрели на медитирующего Самурайца. Заметив это, Тимка сказал: