Книга В порыве страсти - Розалин Майлз

– Да.

– Надеюсь, завещание остается в силе. Мне нужно только поместье. Вы же с мамой получаете остальное.

– Джон! – Элен с тревогой наклонилась вперед. – Ты хорошо понимаешь, что говоришь? Ты еще не совсем оправился после удара по голове.

Джон улыбнулся.

– Я никогда ни в чем не был так уверен! – радостно сказал он. – Чарльз этой ночью убедительно показал, что я не умею вести дела. И не хочу. Компания по праву ваша. Вы с меня только тяжкий груз снимете. – Он взглянул на Чарльза. – Может быть, вы сможете ее продать миссис Мацуда вместо Кёнигсхауса.

Чарльз кивнул, его глаза сияли.

– Хорошая мысль.

– Выручку поделите с мамой.

– Но, Джон, милый…

– Хватит спорить! – Джон коснулся руки Элен: – На твоем месте, мама, я бы просто взял деньги и убежал!

– Да, но этого-то мы сделать и не можем. – Чарльз покачал головой. – Нет смысла дальше скрывать. Ты был прав насчет долгов компании, мы, как ненормальные, обчистили сами себя. Насчет Бена ты тоже прав, он все это покрывал и в книгах показывал в наилучшем виде, чтобы нам удалось продать поместье. Но Крэйг Бакли это раскопал. Ты не знаешь только одного: кто за это в ответе.

Джон обхватил себя руками.

– Кажется, начинаю догадываться.

– Филипп, – с горечью произнес Чарльз. – Он всегда предоставлял вести дела мне, и все было честь по чести. Но со временем на него напало безумие, жажда то ли денег, то ли власти – не знаю. Он стоял за всеми этими сделками, отдавал распоряжения, и чем больше терял, тем больше занимал. Я не мог запретить банкам щедро снабжать его деньгами. Некоторые из его авантюр пахнут мошенничеством. – Чарльз рассмеялся. – Каков отец, таков и сын. А дуэт Мацуда-Бакли докопался до истины.

Джон тяжело вздохнул.

– Значит, не осталось ничего? Компании – пустые раковины?

Чарльз покачал головой:

– Не совсем. Если я возьму управление на себя, мы сможем кое-что спасти. Конечно, это будет не то состояние, о котором мечтал бедняга Алекс. Но мы сможем восстановить наше доброе имя и заново начать дело, имея кое-что в банке. – Он поднял голову. – Пойду перемолвлюсь парой слов с миссис Мацуда. Думаю, она заинтересуется. Элен подождала, пока Чарльз уйдет.

– Мне нужно так много сказать тебе, – обратилась она к сыну. – Чарльз говорил о «безумии» Филиппа и о его жадности. Но твой отец был болен! Я нашла у него в столе письма от врача. У него была опухоль мозга, он от нее умирал. Один Бог знает, давно ли это началось, но он не отвечал за свои поступки.

– За некоторые отвечал.

Как сказал Чарльз, нет смысла дальше хранить секреты, пора все прояснить.

– Мама, не знаю, насколько это будет для тебя важно, – осторожно начал Джон, – но от Алекса я узнал, что отец убил Труди. Алекс видел, как они ссорились у источника. Отец ударом сбил ее с лошади. Поэтому Алекс и убил отца, а не только из-за Кёнигсхауса.

Элен сидела не шелохнувшись. Джон подумал было, что мать не в состоянии перенести потрясение. Но когда раздался ее голос, очень тихий, в нем не слышалось удивления.

– Я всегда подозревала, что так оно и было.

– Ты считала, что отец убил жену, и все-таки вышла за него?

– О нет, конечно, не в самом начале! Не тогда, когда я с ним познакомилась. А потом я боялась… – Элен прижала руки к губам. – Труди была отличной наездницей, с чего бы ей так упасть? Филиппа мучили кошмары – он кричал и звал ее… я знала, просто знала.

– Ты не думала, что в один прекрасный день это может всплыть?

– Конечно думала! Особенно когда он умер! Я ужасно боялась, что он оставил какие-нибудь улики против нее или себя… какие-нибудь свидетельства о содеянном… и хотела защитить его имя, хотела, чтобы ты не узнал, не потерял веру в отца.

Неисповедимы пути материнской любви, с удивлением подумал Джон. Вот почему Элен так отчаянно стремилась открыть сейф. Она не подозревала, что может найти там что-нибудь против себя – единственной ее заботой было защитить репутацию мужа ради сына.

– И ты жила с этим, даже не помышляя пойти в полицию?

Элен улыбнулась с бесконечной нежностью.

– Джонни, к этому времени у меня уже появился ты! Самый замечательный малыш – а Филипп был твоим отцом! Как я могла поступить так с тобой, я ведь тебя любила. – Ее глаза потемнели. – И его я любила. Любила и жалела. Потому что, понимаешь, ему это даром не прошло. Он расплачивался всю жизнь. Постоянно. Со дня смерти Труди он не ведал ни счастья, ни покоя. – Она вздохнула. – Что ж, может быть, сейчас они вместе, все трое: он, Труди и Алекс?

Пора перестать платить.

Джина, сидя у постели отца, нежно провела рукой по его волосам, откидывая их со лба, и похлопала его по руке:

– Как дела, папа?

Бен бесцветно улыбнулся.

– Гораздо лучше, чем я заслуживаю.

– Не кори себя!

Из ночных событий и утренних разговоров Джина выяснила, что роль ее отца в «Кёниг Холдингз» была небезупречной. Но ее мучила собственная боль, она считала себя виновной в его срыве – если бы она, желая насолить Джону, не настояла на том, чтобы танцора-Кёнига загримировали под Филиппа, Бен не сломался бы. Сердце ее еще болело из-за предательства Джона, и она готова была винить Кёнигов в том, что они бросили Бена на произвол судьбы. – Ты всего лишь поддался их нажиму! – горячо воскликнула Джина. – Ты ни в чем не виноват.

– Кое в чем виноват, – с глубоким вздохом ответил Бен. – Но все кончилось. Джон и Чарльз продадут поместье с торгов, и, если повезет, я смогу уволиться из компании и обо всем забыть.

– Ты правильно решил! – уверенно сказала Джина. – Скоро мы будем далеко отсюда! Улетим на вертолете если не сегодня, то в ближайшее время. И никогда сюда не вернемся, да? – В ее глазах блеснули слезы.

– Даже ради?.. – грустно спросил Бен и, поколебавшись, добавил: – Даже ради Генри Саффолка?

– Генри? – с выражением безнадежности улыбнулась Джина. – Отец, я не могу его полюбить. Все собираюсь ему сказать, когда увижу. Он мною просто чрезмерно увлекся, он сможет оправиться. – Она встала и подошла к окну. – Это не по-настоящему.

– Я хотела, чтобы ты был счастлив. Это все делалось ради тебя.

Джон сквозь слезы посмотрел на Элен. Как он мог быть столь глуп, столь жесток с матерью, такой слабой и беззащитной. Никогда прежде он не чувствовал подобной близости к ней, желания уберечь.

Элен тоже мучилась от безнадежной, бессильной любви.

– Так что же теперь, милый? – Внезапно она поняла, что сейчас, когда между ними возникла небывалая откровенность, ей следует выговориться. – Что с Джиной?