Книга Фабрика романов в Париже - Дирк Хуземан

что? Это совсем не значит, что я беспомощна. Страшно и представить, что мне до конца жизни придется рассчитывать на ваше чувство ответственности. Лучше уж быть в инвалидном кресле. Сейчас же посадите меня в коляску!

Александр нерешительно повиновался. Анна быстро обернула ноги одеялом и проверила корзину сбоку.

Что творится с этой женщиной? Разве она только что не делала ему авансы? И стоило только Александру пообещать, что он будет носить ее на руках всю жизнь, как она так холодно с ним обошлась.

С персонажами романов все было намного проще.

Он снова наклонился к Анне.

– Разумеется, вы можете пользоваться инвалидной коляской, если…

– Осталось двадцать пять минут, – заметил Шувалов.

Русский держал в руке карманные часы и пристально смотрел на Александра и Анну. Он что, улыбается?

Кошки были повсюду. Они бродили и перед удивительно маленьким входом в музей. Когда Александр нажал на ручку, дверь распахнулась, и с десяток животных прошмыгнули внутрь, прежде чем трое посетителей смогли переступить порог. Кошки кружили вокруг ног Александра, прыгали на колени Анны и огромными глазами смотрели на Элис, надеясь, что их покормят.

Шувалов объяснил, что зону для посетителей обустроили всего несколько месяцев назад. Вход должен был казаться простым и небольшим. Царь хотел предоставить буржуа и крестьянам доступ в Эрмитаж, но в то же время показать значение их сословия. Раньше гостями музея были исключительно аристократы, которых принимали только в Зимнем дворце, а оттуда провожали к царской коллекции. Этот путь простому народу не будет открыт никогда.

За дверью был коридор. В нем стоял небольшой стол из исцарапанного дерева со стулом без обивки. На столешнице были разбросаны бумаги. Из латунного держателя торчало перо. Рядом стоял стакан с дымящейся жидкостью. Никого не было видно.

– Эй? – прокричал Александр.

Его голос гулко разнесся по коридору. В ответ прозвучало лишь эхо.

– Наверное, сотрудники музея еще спят, – сказал Александр.

– Но они уже открыли дверь и поставили чай, – сказала Элис. – Стало быть, они лунатики.

– Может, они просто отлучились по нужде, – вмешалась Анна. – Давайте проявим терпение.

Они молча ждали. Попытавшись скоротать время, Александр вспомнил анекдот, который Шувалов рассказал ему в Брюсселе.

– Вы знали, что русские и не слыхали об образовании? – спросил он. – Когда повстанцев в 1825 году учили кричать «Да здравствует Конституция!», предводителям пришлось внушить им, что Конституция – жена великого князя Константина.

Любое другое общество его слова бы развеселили, но Анна и Элис даже не подняли глаз. Они молча глядели в конец коридора. Казалось, они надеялись услышать хоть что-то: звук хлопнувшей вдалеке двери, голоса из служебных помещений, смех в ответ на мимолетную шутку или шаги. Однако ничего не происходило. Этот музей был безжизненнее могилы.

Чем дольше длилась тишина, тем сильнее Александр замечал, что к нему возвращается зубная боль. Уже несколько недель он страдал от тупой пульсации в правой половине нижней челюсти. Порой он мог заглушить боль крепким вином, иной раз хватало лишь силы мыслей. Подчас зубной червь, – а безусловно он был виновником его страданий – брал верх. Сейчас этот момент снова наступил. Боль разжигала нетерпение.

Александр с шумом втянул воздух, чтобы охладить зуб. Пульсация прекратилась.

– Я выйду и спрошу Шувалова: быть может, мы вошли не через ту дверь, – предложил он.

– Нет, – возразила Анна. – Мы пойдем дальше.

– Но здесь никого нет, – ответил Александр.

– Вот именно, – сказала Анна. – Поэтому мы поищем людей, заведующих музеем. Господин Шувалов и так достаточно сделал для нас. Больше помощь от него мне не нужна.

Не дожидаясь ответа Александра, она подала знак Элис, и герцогиня толкнула инвалидное кресло внизу по коридору.

Александр побежал за спутницами.

– Быть может, билеты здесь не нужны, – заговорил он, чтобы заглушить глухое шуршание своей обуви по черно-белой плитке – а еще, чтобы подавить чувство, что в этом музее что-то не так. – Я уже рассказывал про Британский музей? – спросил он, стараясь говорить как можно непринужденнее. – Там вообще не берут плату за вход. Вместо этого посетителей просят пожертвовать любую сумму в зависимости от их желания, воодушевления и кошелька. Наверное, тут все устроено так же…

Он замолчал. Его взгляд устремился вверх.

Коридор вел в белый зал. Паркет был искусно выложен в форме розы ветров. Стены, похоже, состояли из сияющего светлого мрамора, как и коринфские колонны, поддерживающие балки со скульптурными работами по дереву. Потолок украшали расписные орнаменты. Посредине свисала люстра, такая большая, что взрослый мужчина мог бы принять в ее плафоне ванну. На ней было зажжено с пятьдесят свечей. Они отражались в кристаллах и отбрасывали свет прямо на розу на паркете.

Элис первой обрела дар речи.

– Все помещения тут выглядят так? – спросила она, глядя на люстру.

– Если это всего лишь музей, – сказал Александр, – как же выглядит дворец?

Он решил собрать идеи для убранства шато Монте-Кристо.

– Здесь кто-нибудь есть? – крикнула Анна по-русски.

Она повторила слова по-французски, по-немецки и по-английски.

Музей молчал.

А это что? Краем глаза Александр увидел тень. В северной стене были проделаны три стеклянные двери. За одной из них Дюма заметил какое-то движение. Но чем дольше он туда смотрел, тем больше ему казалось, что он ошибся. Наконец писатель увидел там бегущую кошку.

Колеса инвалидной коляски скрипели по паркету. Анна подъехала к центру розы ветров. Теперь люстра отбрасывала свет прямо на ее фигуру. Когда она взглянула на Александра и Элис, светящиеся кристаллы тысячекратно отразились в стеклах ее очков. «Ее глаза превратились в бриллианты», – подумал Александр.

– Нам лучше разойтись в разные стороны, – предложила Анна. – Это здание настолько велико, что мы вполне можем проблуждать в нем целый день и все равно никого не встретить. Разделившись, мы увеличим наши возможности.

– Это не возможность, а невозможность, – возразил Александр. – Я ни за что на свете не покину вас.

С болью он осознал, что снова обратился к Анне на «вы».

– Потому что я беспомощная женщина? – резко спросила Анна.

Похоже, Элис этот план тоже не понравился.

– А что, если потом мы не найдем друг друга? – спросила она.

– Найдем. – Анна указала на восток, куда из зала вел коридор. – Вы, Элис, пойдете в ту сторону. А вы, Александр, отправитесь туда. – Анна указала на проход в западной части зала. – Я буду ждать здесь в центре. Крикните, когда увидите сотрудника музея. Потом я передам сигнал в противоположном направлении. Тогда мы все снова встретимся здесь.

– Из вас получился бы хороший полководец, графиня, – сказала Элис. – Пусть ваше предложение меня и не убедило, но, похоже, сейчас это наш единственный и лучший