Книга Роза в хрустале - Иванна Осипова

вот-вот продолжится. И зачем только пошёл на поводу у любопытства. Своими руками активировал алтари. Верея прочла этот знак, как согласие. Неужели ведающие юга настолько прямолинейны и не обращают внимания на условности.

Верея положила ладони ему на грудь, отдавая стихии, которые он пока не мог принять. Её откинутая голова, её приоткрытые губы, призывали Ская. Он понял, что сны его не отражение желаний, а скорее знак для бездарного в стихиях — Верея его спутница, та, что подходит ему, с ней окончательно пробудится сила стихий. Маг сам хотел этого. Но острый разум менталиста холодно смотрел глазами молодого Фолганда. Он мягко отстранил руки ведающей.

И на этот раз Верея посмотрела на него с новым оттенком чувств. В её медовых глазах был интерес одного практикующего мага к другому.

— У тебя что, нет никаких желаний, хрустальный лорд?

— Мои желания не имеют значения, Эя.

Они легли спать. Скай не удивился, когда сон опять привёл его к алтарям. Стоя на краю круга, он смотрел на Верею. Ведающая стояла спиной, обнажённая, и блики огня окрашивали тело цветами пламени, волосы рассыпались по плечам и спине. Скаю захотелось коснуться этих волос, запустить тонкие пальцы в медный шёлк. Он почувствовал, что улыбается. Почему? Отчего? Маг не знал. Было очень спокойно, а желание горело ровным, тихим огнём глубокой нежности. Верея медленно развернулась к нему, её маленькая рука лежала на животе, уже зрелом и говорящим, что пора родов приближается. Стихии струились между ними, омывая тела и души. Мягкая, светлая радость внезапно раскрыла сердце Скайгарда Фолганда, причиняя боль острым граням морозного хрусталя.

«Да понял я, понял. Зачем же так откровенно», — проснувшись, Скай мысленно погрозил стихиям за их излишне прямой намёк на спутницу. Он почувствовал себя в ловушке, откуда никак не мог выбраться, к тому же разрывался между желаниями остаться пойманным и получить свободу. Маг упрямо повторял, что сам решает свою судьбу, и никакие стихии не заставят его поступить против собственной воли.

Разгорячённый, он убедился, что Верея спит, и ушёл под ледяные струи водопада. После долгой дороги и беспокойных жарких снов так приятно было окунуться в прохладную чистую воду. Несколько раз он погрузился с головой и, вынырнув, заметил Верею скрытую одним из алтарей. Девчонка подсматривала, как и он сам когда-то у озера. Ехидно усмехнувшись, он громко сказал:

— Выходи, я тебя вижу.

Она осторожно сделала шаг в сторону, оказавшись напрямую перед озерцом, а Скай в ту же секунду начал выходить из воды. Насмешливая мальчишеская улыбка не сходила с его лица. Он смотрел прямо в глаза Вереи, с удовольствием наблюдая, как заметался её взгляд, не зная на чём остановиться, а сама она покраснела. Это не задержало мага, скорее подзадорило. Медленно ступая, он прошёл мимо ведающей, немного наклонился и шепнул прямо в ухо низким хриплым от холодной воды голосом:

— Ты отомщена, русалка.

Уже позже, Скай нещадно ругал себя за мальчишество. Сам хотел оставаться неприступным и холодным, а затевает игры с Вереей, какие-то соревнования. Рядом с ней его постоянно тянет совершать глупости или бросаться в самое пекло. Вот и теперь, неизвестно, чем закончится их вылазка.

К главному тракту, где предстояло устроить засаду, Скай пришёл в отвратительном настроении. На их счастье был поздний вечер, и они нашли неплохое укрытие, собираясь с раннего утра найти место для неожиданного нападения. Скай заготовил ментальные схемы. Они обсудили свои действия. Верея на расстоянии контролирует стражу и поддерживает атакующими заклинаниями. Она уверяла, что охраны будет человека три или четыре, не больше. Скай прыгнет к вознице, постепенно уничтожая стражу при поддержке Вереи.

День приближался к полудню, и они заняли свои места, ожидая повозку. Скай дышал, как научил отец, понимая, что волнуется, и не за себя, за девчонку с медовыми глазами. Напрасно он взял её с собой. Разум подсказывал, что один он точно не смог бы освободить магов, только всё равно тревожно.

К моменту, когда клетка с рабами появилась из-за поворота, Скайгард полностью собрался, его ум работал холодно и чётко. Схемы были готовы. Он увидел, как ноги лошадей начинает оплетать зелёная лоза, постепенно добираясь и до возницы, рядом с которым сидел другой охранник. Ещё двое сидели на крыше клетки позади.

Скай достал кинжал и вскочил третьим к вознице и стражнику, вытаращивших глаза, не понимающих, что происходить. Двое наверху заорали, попытавшись добраться до Фолганда, но их задержала магия Вереи. Несколько магов внутри клетки вцепились в прутья, наблюдая за борьбой. Изгнанные, они ничем не могли помочь.

56

Маргарита на мгновенье перестала дышать, стиснутая в руках мага. Она не заметила, как они оказались лежащими на шкуре возле очага, так быстро маг опрокинул Ри на спину, впиваясь ртом в нежную кожу шеи, в подбородок, в губы. Дарион целовал её жадно, словно голодный зверь, грызущий кость в попытке добраться до мозговой середины. Руки так сильно сжали плечи, придавливая к полу, что Ри застонала. Стон её утонул в тяжёлом, хриплом дыхании Дариона.

Она вся оказалась распластана на полу, скованная и испуганная хрупкая девочка. Такой же тонкий и невысокий маг сейчас казался горой, придавившей Ри и лишающей её воли к сопротивлению. На мгновенье он отвлёкся, рывком стягивая с себя рубаху. Следом, Маргарита услышала, как отлетают пуговицы на его штанах. Оглушённая внезапностью происходящего она не успела воспользоваться этим маленьким шансом на свободу. И снова, грубо подминая под себя изящное тело, он, не задумываясь делал ей больно, его пальцы впивались в плоть с той же жадностью, что и рот.

Первое оцепенение прошло, и неосознанно, Маргарита начала вырываться. Ей казалось, что всё это страшный сон, но каждое движение Дариона выводило её в реальность. Как же мало походила действительность на мечты Ри. Понимая, к чему они приближаются, она вспомнила Красса. То, что пытался сделать сейчас её любимый маг в точности походило на пережитый ею ужас. Она извивалась в сильных руках, словно никогда не знавших, что такое ласка, и не могла даже закричать — Дарион полностью захватил её рот. Иногда, когда он отрывался от опухших губ, она видела его перекошенное, не похожее на самого себя лицо с пустыми мёртвыми глазами, будто он видел что-то другое, недоступное ей, далёкое и страшное.

Дарион был не в себе. Ри не справится с ним, никогда не справится. Он возьмёт силой то, что она сама дарила ему. Сломает её, как ломали его самого. Люций