Книга Полночный вальс - Джулия Куин

Белл отошла в сторону, к столу, который преграждал ей путь. Оказавшись здесь, она принюхалась – откуда-то пахло фиалками. Странно…

– Еще дальше!

Белл сделала еще шаг назад и ударилась о что-то твердое – твердое, но вполне человеческое. Она оглядела комнату: Данфорд, Алекс, Эмма, ее мать – все были на виду.

– Возьми! – послышался шепот.

Боже милостивый, Персефона! Она осторожно вложила в ладонь Белл пистолет.

Спенсер поднял руку и прицелился.

Белл почувствовала, что умирает. Ей предстояло выстрелить в Спенсера и не промахнуться. Передать оружие Джону она не могла. Черт побери, почему она отказалась, когда Эмма предложила научить ее стрелять?

Джон повернулся.

– Ты исполнишь мое последнее желание?

– Какое?

– Мне бы хотелось на прощание поцеловать жену – разумеется, с твоего согласия.

Спенсер коротко кивнул, и Белл поспешно метнулась вперед, пряча пистолет в складках юбки. Свободной рукой она прикоснулась к лицу Джона – так, чтобы Спенсер заметил это движение. Джон смотрел вниз, на свои связанные руки, и Белл увидела, как он пытается ослабить узел.

– О Джон, – громко прошептала она, – я люблю тебя! Ты ведь знаешь об этом?

Джон кивнул. «Дай мне пистолет», – попросил он одними губами.

– О, Джон! – простонала она, решив, что чем лучше войдет в роль, тем больше времени они выиграют.

Свободной рукой она обняла Джона за шею и опалила его губы жарким поцелуем, прижимаясь к нему и молясь, чтобы Спенсер не увидел, как двигаются руки Джона в узком пространстве между их телами. Она вложила в руки Джону пистолет, быстро стащив с них развязанный галстук.

– Продолжай целоваться, – прошептал он.

Белл чувствовала, как он ощупывает пистолет. Она заработала языком, обводя контуры его рта, впитывая его слегка солоноватый привкус.

– Открой рот, любимая, – мягко попросил Джон.

Белл повиновалась, и его язык проник между ее губами. Белл ответила на поцелуй с неменьшей страстью, одним глазом наблюдая за Спенсером, который следил за ними как завороженный. Его рука слегка дрогнула, и Белл поняла: их поцелуй отвлек его от мыслей об убийстве. Решив полностью отвлечь противника, она громко застонала от наслаждения.

Джон начал покрывать легкими поцелуями ее щеки, и Белл выгнула шею, плотно прижимаясь к нему. Но она чувствовала: Джон тоже чем-то отвлечен. Вдруг Джон едва заметно кивнул, и откуда-то из глубины комнаты раздался ужасный, пронзительный нечеловеческий крик. От этого звука кровь холодела в жилах. Белл затошнило.

– Какого черта?.. – Спенсер отвлекся от соблазнительного зрелища и не мог удержаться, чтобы не повернуть голову в сторону, откуда донесся отвратительный звук.

Джон резко оттолкнул Белл, и, не успев чтолибо сообразить, она упала на пол. Джон развернулся, мгновенно прицелился и выстрелом выбил пистолет из руки Спенсера.

Алекс и Данфорд бросились на противника, сбили его с ног и прижали к полу.

Выступив вперед, Персефона скрестила руки на груди с торжествующей улыбкой.

– Иногда возраст и мудрость бывают весьма полезны.

– Персефона, а ты что здесь делаешь? – изумился Алекс, связывая руки Спенсера за спиной.

– Вот благодарность за все мои подвиги!

– О Персефона! – обезумев от счастья, воскликнула Белл. – Спасибо тебе! – Вскочив, он" бросилась в объятия пожилой дамы. – Но кто издал этот страшный звук?

– Я. – Персефона широко улыбнулась.

Кэролайн недоверчиво подняла брови.

– В нем не было ничего человеческого…

– И тем не менее это сделала я!

– Хитрость удалась, – заключил Джон и присоединился к дамам, как только убедился, что Спенсер надежно связан. – Хотя должен признаться, подавая вам знак действовать, я не смел и надеяться на такой звук.

– Так ты знал, что она здесь? – удивилась Белл.

– Только когда заметил, как она передала тебе пистолет. Отличная работа, Персефона. – Отведя волосы со лба, Джон заметил, что его рука дрожит.

Пройдет немало времени, прежде чем образ Спенсера, расточающего гнусные ласки Белл, изгладится из его памяти.

– Но как ты сюда пробралась? – спросила Белл.

– Я поняла: что-то должно произойти. Никто не счел нужным посвятить меня в эту тайну, – обиженно добавила Персефона. – Но я раскрыла ее сама путем многочисленных подслушивании. И когда я поняла…

– Прошу прощения! – прервал ее Данфорд.

Все головы повернулись в его сторону.

– Нам давно пора заявить о нем в полицию. – Он кивнул в сторону Спенсера, который лежал на полу связанный и с кляпом во рту.

Белл отмахнулась, слишком заинтересованная рассказом Персефоны.

– Куда он денется?

Данфорд удивленно приподнял брови при виде такой беспечности и счел нужным придавить Спенсера к полу ногой – главным образом в отместку за все волнения.

– Так я могу продолжать? – осведомилась Персефона, всецело наслаждаясь ролью героини дня.

– Непременно! – отозвалась Белл.

– Как я уже сказала, я подслушала разговор Алекса и Эммы о сегодняшнем бале и поняла, что Джону и Белл грозит опасность. Вот почему я настояла на своем желании присоединиться к вам, – она повернулась к Белл. – Пусть я была не самой строгой компаньонкой, но сегодня я считала своим долгом прийти тебе на помощь.

– За что я чрезвычайно благодарна тебе! – перебила ее Белл.

Персефона снисходительно улыбнулась.

– Я поняла, что сегодня тебе может понадобиться оружие. Вы все были настолько заняты своими планами, что даже не заметили, как я исчезла, едва прибыв на бал. Я отправилась на галерею над бальным залом, откуда наблюдала за происходящим. Я видела, как этот негодяй поволок тебя танцевать, Белл, а затем заставил твою мать покинуть зал.

– Но как ты успела пробраться сюда? – спросила Белл.

Персефона самодовольно усмехнулась.

– Вы оставили дверь открытой, и я незаметно прокралась в комнату. Никто меня не заметил. Эта комната слишком заставлена мебелью. Мне пришлось просто проползти между диванами и креслами.

– Не могу поверить, что вы проникли сюда совершенно незаметно, – пробормотал Джон. – Должно быть, я утратил всякое чутье.

– Здесь слишком темно, – попыталась утешить его Персефона. – И потом, ваше внимание было отвлечено. Так что не беспокойтесь на свой счет, милорд. Кроме того, вы первым заметили меня, разумеется, после Белл.

Джон восхищенно покачал головой.

– Вы просто чудо, Персефона. Истинное сокровище. Не знаю, как благодарить вас.