Книга Первая стена - Гэв Торп

Трупы были распороты, грудные клетки разорваны изнутри, кожа и плоть висели клочьями на сломанных костях. Амон не видел ничего подобного; казалось, убийца выпотрошил внутренности жертв. Каждый из них был опустошён, на изодранных рёбрах и грудных костях виднелись борозды, похожие на следы от укусов.

Как все десять погибли, было ещё одной загадкой, поскольку все лежали рядом, и хотя оружие оставалось под рукой, ни у одного из них не было пальцев на лазгане или рукояти пистолета.

Что бы ни расправилось с ними, оно сделало это мгновенно и жестоко.

Пол был грязным, на нём виднелись следы ботинок, но среди брызг крови он заметил и другие следы. Они оказались босыми, с длинными ногтями, у одних было по три пальца, у других по четыре или пять. Невозможно сказать, сколько именно было нападавших, но, как минимум, четверо, а скорее всего, и больше.

Вонь была гораздо хуже, чем просто от мёртвой плоти и опорожнённых кишечников. Амон узнал запах смерти, и к нему примешивался едкий привкус. Удивительно, но ему показалось, что он уловил ещё цветочный аромат, но при тщательном изучении трупов так и не удалось найти ни мыла, ни других одеколонов, которые могли бы объяснить его продолжительное присутствие.

Он связался по воксу с ближайшей заставой легио Кустодес, расположенной на внешнем барбакане Санктум Империалис почти в девяноста километрах отсюда.

— Аргентская башня, говорит кустодий Амон. Я преследую возможные силы вторжения в Палатинскую дугу, направляясь на северо-восток через карантинную зону. Требуется срочная поддержка.

Вокс гудел несколько секунд. Прежде чем раздался ответ, тень на стене предупредила кустодия о движении за спиной. Он был в полной броне, с копьём хранителя в руке — урок, который он выучил в госпитале. Амон повернулся, энергетическое поле клинка вспыхнуло раньше, чем он понял, кто именно на него напал.

Наконечник прочертил поперёк груди первого линию, из которой брызнул пузырящийся ихор. Упавшее на спину существо напомнило ему Нерождённых, которых он видел в паутине, предположительно воплощений Чумной силы. Остальные, ещё девять, быстро защёлкали когтистыми лапами, их руки и ноги были тощими от голода, животы раздулись, как у старых трупов.

Но на этом сходство заканчивалось. Эти демоны больше походили на людей, с парой глаз, а не с одним; с тонкими волосами, свисающими со скальпов; а у трёх из них сохранились щёки и подбородок. Их плоть была пёстрой, розовато-белого и темно-коричневого цветов, а глаза поразительно напоминали человеческие.

Когда он вонзил наконечник копья в горло второго, его мысли вернулись к изуродованным телам патруля, и происхождение полудемонических гибридов стало очевидным. Эта мысль вызывала у него отвращение, хотя он видел такое, что свело бы меньших воинов с ума — каким–то образом эти существа появились или инкубировали себя в телах солдат.

Он не стал останавливаться, не позволяя врагам получить никакого преимущества от засады. Болтер на копье взревел, громкий и яркий внутри помещения, залп скосил ещё двух демонкинов.

Одно можно было сказать точно: это не были призрачные проявления, притянутые силой варпа, ничего похожего. Они умирали так же легко, как и смертные, возможно, лишённые истинной демонической стойкости из–за своего гибридного рождения и щита Императора.

Некоторые попытались сбежать, что тоже стало неожиданностью для Амона. По его опыту, Нерождённые были почти безмозглыми, и атаковали, не заботясь о личной безопасности или тактических просчётах. Они жили только по прихоти создавшей их силы. Но эти полурождённые знали страх. Он видел ужас в глазах, когда рубил их и его доспехи забрызгивала тошнотворная кровь.

Четверо ускользнули от его гнева, скрывшись в соседнем коридоре. Он бросился в погоню, копье с рёвом послало за ними ещё несколько болтов. Один упал, с оторванными взрывом ногами.

— Говорит Аргентская башня, мы получили ваше сообщение, — прогудел вокс. Амон понял, что прошло всего несколько секунд с момента его сообщения. Изменённая физиология кустодия заставила их растянуться намного длиннее.

— Ждите обновления, подключите трансляцию к личному каналу капитан-генерала, — сказал он оперативнику на другом конце вокс-связи.

Три быстрых шага привели его к перекрёстку в конце коридора. Кровь и грязь тянулись слева и справа, два следа вели в первом направлении, один во втором. Полурождённые были быстрее людей и уже скрылись из виду, когда он повернул за угол. Они направлялись в карантинную зону, которая превратилась в постоянно менявшийся лабиринт лачуг и открытых чумных ям.

Он преследовал их так быстро, как только мог, и догнал двух мерзких тварей метрах в ста от внутреннего дворца. Третий оставшийся в живых должен был быть уже в полукилометре отсюда.

— На моей позиции требуются группы быстрого преследования, — передал он по воксу. — Мне срочно нужна воздушная поддержка и поиск.

Существа услышали звуки ботинок кустодия и, зашипев, повернулись к нему. Одно подняло руки, словно умоляя о пощаде; другое вырвало из–под обломков опорную балку и взмахнуло ей, словно дубиной с феррокритовым навершием. Удар отскочил от аурамитовой брони Амона, не оставив ни царапины, существо, которое держало её, едва не упало, потеряв равновесие от собственной атаки.

Оружие Амона устремилось вперёд, отсекло поднятую в защите руку, вошло в грудь и пронзило сердце. Полурождённый вскрикнул от боли — леденящий душу человеческий звук для такого потустороннего явления — и соскользнул на землю с окутанного паром клинка.

Второй снова попытался атаковать кустодия, подняв импровизированную дубину. Он ударил его рукоятью копья в лоб, раздробив череп и сломав шею. Из раны брызнула серая жидкость.

Потратив секунду на то, чтобы убедиться, что оба действительно мертвы, Амон повернулся и побежал за последним, хотя и знал, что, скорее всего, слишком поздно, чтобы найти его самому. Никто не мог сказать, какой ущерб он может нанести, затерявшись среди ходячих мертвецов Чумвиля, и могут ли появиться другие подобные ему.

Гималазия, неизвестное место, день штурма

Этот месяц должен был стать месяцем скуки и страданий, но для Зеноби проведённое на сборе время, стало одним из лучших впечатлений в жизни. По сравнению с мучительным путешествием в поезде и последовавшим за ним кошмарным маршем провести четыре недели в тесноте с пайками, убежищем и обществе товарищей-солдат было почти блаженством. Это было лучше, чем жизнь в Аддабе.

И ещё был Наша.

Незаконный характер их отношений только усиливал возбуждение. Незаконный, поскольку офицеры безопасности предостерегали от слишком частых контактов с другими размещёнными на тайной базе полками. Однако месяц был слишком долгим сроком, чтобы совсем избежать контактов, и потребности простой вежливости и материально-технического обеспечения требовали, чтобы Аддабский свободный корпус познакомился со своими новыми соседями. Местные командиры согласились присоединить Свободный корпус в качестве пехотной поддержки к резервным силам, ожидая подтверждения от высшего командования, которое, похоже, затерялось где–то в отчётах.