Книга Чума вашему дому - Анна Жилло

— Да, — кивнула я.

— После ранения сколько времени прошло? А вместе вы сколько?

— Почти шесть лет. Вместе третий месяц.

— С алкоголем как у него вообще? Была бы такая склонность, думаю, давно бы уже спился. Больше похоже на спонтанную реакцию.

— Пьяным ни разу не видела. Пара бокалов вина или немного коньяка — не больше.

— После его общения с родителями были какие-то изменения в поведении? Агрессия, грубость?

Вот тут я задумалась. Раздражение, злость — определенно. Но было бы, наверно, странно, если б нет. Агрессия? Не сказала бы. Если только жесткий секс — ну так мы его и без того практиковали. Наряду с мягким. Все это я и попыталась изложить.

— Ну что вам сказать, — задав еще множество вопросов, далеко не всегда приятных и простых, Лазутин подвел черту. — В целом, случай по механике довольно прозрачный. Конечно, заочно я не могу давать прогнозы. Только предположить, что если и будут срывы, то не такие тяжелые. Судя по всему, человек сильный и действительно над собой работал. Многие с одной психотравмы идут в полный разнос, а тут целых три сразу, и очень нешуточные. Девушка, родители и тяжелая физическая травма на грани смерти. Но скажу одну вещь. Почему реакция была такой, на ваш взгляд, неадекватной. Все-таки прошло почти два десятка лет. Тем более после встреч с родителями такого резкого ответа не наблюдалось, даже в конфликтных ситуациях. Я правильно понял, что с девушкой он ни разу не виделся?

— Один раз, через год, — уточнила я. — От нее и узнал, что его мать ей заплатила.

— Нет, это я понял. Значит, после того случая — ни разу? Тогда все объяснимо. Сначала была обида, злость, крушение идеалов. Само по себе плохо, но он бы это пережил. Зато вторая встреча стала пусковым механизмом тотального разрушительного процесса. А пусковой механизм имеет кумулятивное свойство. Накопительное. Чем больше времени проходит до следующего контакта с ним, тем сильнее эффект. Вот так парадоксально — хотя, казалось бы, должно быть наоборот. Увиделся бы он с ней через пять лет или через десять — все прошло бы не так критично, как сейчас. Но в этом есть свой плюс. Даже если они встретятся снова, такой сильной реакции уже не будет. ПТСР имеет кольцевой механизм, однако при грамотном подходе каждая новая встреча с триггером производит меньший эффект.

— При грамотном подходе, — вздохнула я.

— Очень жаль, что ваш молодой человек отказывается от профессиональной помощи. Не советую сильно в этом плане давить, но если сможете уговорить, дайте мой телефон. Правда, сразу предупреждаю, беру за сеансы очень дорого.

— Спасибо. Дело не в деньгах.

— Да я понял, — Лазутин усмехнулся. — Что касается вас, Тамара… Ваша реакция тоже вполне объяснима. Жизненный опыт подсказывает, что вы снова можете оказаться в роли железной бабы, чего вам очень не хотелось бы. Не буду обнадеживать, если вы останетесь вместе, вполне вероятны ситуации, когда вам действительно придется брать все в свои руки. Принять это с открытыми глазами или отказаться — ключевой вопрос.

— Именно так. В этом-то и проблема.

— Тут я вам помочь не могу. В плане выбора. Но могу указать на системную ошибку. Вы торопитесь, пытаетесь форсировать события. Внутренний компьютер не справляется и зависает.

Лазутин фактически повторил слова Люки. Да я и сама понимала, что Артем вряд ли поставит меня перед жестким выбором в самое ближайшее время, но ничего не могла поделать с желанием определиться побыстрее. И да, мой компьютер действительно завис.

— Попробуйте переключиться, — посоветовал он на прощание. — Не все в жизни упирается в личное. Скоро Новый год. Праздник, подарки, каникулы. Потом защита, новое поле деятельности. Если перестанете стучать лбом в закрытую дверь, возможно, она откроется сама. И еще. Запомните одну вещь. Гармония в паре зависит вовсе не от баланса сил, а от того, насколько он устраивает обе стороны. Но гармония с собой намного важнее. Именно этого я вам и желаю, Тамара. Независимо от того, какое решение вы примете.

88

За десять дней до Нового года я и правда готова была плюнуть на все и сбежать на край света. Хотя бы уже для того, чтобы вырваться из привычного круга. Но увы. Конец года — всегда пожар в сумасшедшем доме.

Когда я была с Артемом, возникала твердая уверенность, что бросить его не смогу. Что это мой мужчина, и что вытерплю все. Но стоило остаться одной, маятник истерично отлетал в противоположную позицию. Я начинала отчаянно сомневаться. Подумать трезво и спокойно не получалось. Отвлечься по совету Лазутина на что-то другое и не форсировать решение — тоже.

Новый год, подарки, защита? О боже…

Впрочем, подарки я купила. Отмечать мы с Артемом собирались вдвоем на даче. Уехать туда тридцатого утром, а первого к обеду вызвать такси и вернуться в город. Вечером у нас был самолет в Будапешт, оттуда мы через три дня поездом ехали в Прагу и восьмого уже возвращались домой. Впервые нам предстояло пробыть вместе целых десять дней подряд, не расставаясь. Я надеялась, что это как-то прояснит ситуацию и поможет мне определиться.

Однако двадцать первого утром позвонил Кулаков. Телефон жужжал в кармане так настырно, что я не рискнула сбросить звонок, отправила очередного «режет-зудит-доктор-я-умру» за ширму раздеваться и ответила.

— Тома, можешь разговаривать? — спросил он тоном, не предполагающим отказ.

— Очень срочно? — уточнила я.

— Вчера.

— Тогда через десять минут перезвоню.

Осмотрев пациента и отправив его в лабораторию, я попросила следующего немного подождать. Достала телефон и набрала номер Кулакова.

— Короче, девочка моя, все внезапно, ты, конечно, можешь отказаться, но я бы не советовал, это твой большой бонус. И при защите тоже.

— Да вы о чем вообще? — не выдержала я.

— Тебе пришло персональное приглашение в международную программу для молодых специалистов. Месячная стажировка в центральной больнице Вены. Ты, конечно, уже не очень молодой специалист, но имеются в виду те, которые готовятся к получению ученой степени. Есть возможность работать по своей теме и приложить отчет о практике к автореферату. Программа англоязычная, попасть туда большая удача.

— Подождите, — я совершенно растерялась. — Но у меня же защита в январе. И потом лекции начнутся.

— Лекции только в феврале. Защиту ради такого случая можно передвинуть. Сложно, но вполне решаемо. Стажировка начинается второго января, значит, первого вечером надо быть на месте. Частично оплачивают перелет эконом-классом, дают общежитие и талоны на питание.

— А я могу хоть немного подумать? Как снег на голову. И клиника, и на отпуск планы.

— Тома… — Кулаков раздраженно крякнул. — Подумать можешь. До вечера надо дать ответ. Место горящее, кто-то отказался, вспомнили твои подвиги на конференции. Понимаю, что неожиданно. Но если не поедешь, сделаешь глупость. А в клинику на прием могу Аркашу попросить. Чтобы подменил. Он больничник, но с амбулаторкой как-нибудь справится.