Книга Свой дракон - Галина Львовна Романова

Яунист с хищной улыбкой развернулся к горцу, и Готик торопливо протиснулся вперед, вставая рядом с ним. В душе все одновременно сжималось от страха и недобрых предчувствий и пело от восторга. Как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло. Юноша готов был на что угодно, лишь бы примириться с другом.

– Ты не имеешь права его оскорблять! – воскликнул он. – Авидар – мой друг!

Нашел руку горца, сжал кисть так сильно, словно хотел сломать. Безвольные вначале пальцы ожили, ответили на пожатие.

– О, голубки помирились! – с сарказмом вымолвил Яунист. – Вы еще поцелуйтесь!

Готик мог сейчас простить молодому рыцарю что угодно. Он снова был не один. Его словно накрыло большим крылом, защищая, поддерживая – и в свой черед опираясь на него. И плевать на мимолетное ощущение перепончатости этого крыла!

– Ты не имеешь права так говорить, – повторил юноша. – Ты совсем не знаешь Авидара!

– А мы, между прочим, тоже о нем мало что знаем, – поддержал Вилия Яунист.

– Это ты ничего о нем не знаешь, а я знаю достаточно, чтобы повторить: Авидар мой друг! И я ему верю!

«А он мне – нет!» – тут же мелькнула шальная мыслишка. В самом деле, друг скрывает от него что-то. А ведь он…

– Он – дракон! – Новичок притопнул ногой. – Неужели вы все не видите? У него глаза дракона!

– Может быть, и так, – разлепил губы горец, – но зато я вижу то, чего не замечают остальные.

Вилий уже раскрыл рот, чтобы что-то сказать, но внезапно осекся и застыл, как парализованный.

«Ты чего?» – Готик слегка стиснул руку Авидара.

«Са-амка». – В мысленном ответе горца промелькнуло какое-то змеиное шипение.

«Девчонка?» – Юноша скользнул взглядом по фигуре новичка. Груди под одеждой было не заметно, но что-то подсказывало, что она там должна быть. Вот это да! Девушка! Настоящая! О Создатель, что же будет, когда все откроется? Девчонка – в их казарме? Одна на всех? Мысли тут же свернули не в ту сторону… Яунист, конечно, предложит ей переспать с ним, чтобы «защитить от грубых домогательств презренных сервов». Если не дура, то не откажется. А жаль… В конце концов, тут все с начала учебного года девчонок и близко не видели, короткий визит принцессы с фрейлинами не в счет.

– О да, – сказал Яунист и все испортил. – И что же такого ты заметил?

– Слушай, что ты их провоцируешь? – подал голос Юрат. – Драки хочешь? У них обоих по два наказания есть, после третьего оба вылетят. Ты это нарочно? Стараешься от них избавиться?

– А тебе какое дело?

– Собственно, никакого, но ты постоянно к ним цепляешься, еще с того случая в бане, когда вас втроем заставили полночи за стеной круги нарезать. Мстишь?

– А если и так?

– Месть – это низко и неблагородно, – пожал плечами Юрат, отходя. – Мы – рыцари, а не кто-то там. Наши жизни нам не принадлежат, и мы не имеем права ими разбрасываться из-за каких-то глупых подозрений.

– Вовсе они не глупые! – заспорил Вилий… или если это девушка, то как же ее зовут на самом деле? – Я своими глазами видел дракона! И он был похож вон на него, как отец или старший брат, только с темными волосами. – Новичок ткнул пальцем в Авидара. – Во всяком случае, он был из твоего народа!

Разум горца внезапно «скрутило» судорогой отчаяния и боли. «Нет! – мелькнула мысль. – Отец не мог…»

«Авидар?» – Готик не поверил тому, что «услышал».

«Нам действительно надо поговорить, – пришел мысленный ответ горца. – Но не здесь и не сейчас».

«А когда?» – возликовал юноша.

«Я сам выберу момент».

Снова лес

Момент не наставал еще несколько дней. Друг вел себя так, словно не давал никаких обещаний – вообще не заговаривал ни вслух, ни мысленно, а на все намеки не реагировал. Не станешь же выяснять отношения на людях – еще, чего доброго, окончательно уверуют, что между юношами «что-то есть». Подобных обвинений Готик старался избегать хотя бы потому, что закон сурово карал подобные отношения между мужчинами. Если их обвинят в мужеложстве, мало того, что с Орденом можно попрощаться – не очень-то и хотелось, если честно, – так еще и друг будет потерян навсегда, вместе с жизнью и честью.

И вот сейчас, пробираясь через заросли, юноша напряженно думал, как сделать так, чтобы поскорее вызвать горца на откровенный разговор. Вилий – или кто он есть на самом деле – помалкивал, видимо, сообразив, что в ответ на дальнейшие обвинения Авидар расскажет всем его – ее! – секрет. Они словно заключили негласный договор. И Готик понемногу начинал догадываться, что новичок кое в чем прав. Вот только поверить в эту абсолютно бредовую идею без доказательств он не мог. Эх, если бы горец согласился с ним откровенно поговорить!..

Берег водоема выглядел тихим и спокойным. Надо было проверить, не затаился ли в зарослях на берегу полоз, не притаился ли во-он там под корягой ящерок, нет ли у водопоя отпечатков лап стаи виверн и не проползал ли поблизости василиск или какая иная чешуйчатая тварь. Но юноше меньше всего на свете сейчас хотелось воевать с драконоидами. Скажу, что никого не встретил, решил он, и только собрался продолжить путь, как невдалеке у берега заметил светлое пятно.

Это были распущенные волосы горца. Авидар сидел на открытом пространстве у самой воды, слегка наклонившись вперед, и то ли таращился на свое отражение, то ли пытался что-то выудить из воды. Уверенный, что друг прекрасно осведомлен о его присутствии и можно не бояться никого спугнуть, Готик направился прямиком к горцу…

И внезапно замер, словно налетел на стену.

Когда он подошел ближе, стало заметно, что в воде отражался… дракон!

Не веря своим глазам, юноша сделал несколько осторожных шагов. На берегу сидел, скинув куртку и оставшись в одной рубашке, человек – а из воды на него смотрел чешуйчатый крылатый ящер. Человек медленно протянул руку, примериваясь к чему-то под водой, и дракон точно так же протянул переднюю лапу, повторяя его жест.

– Не может быть!

Тихий возглас не остался без ответа. Авидар встрепенулся – дракон дернулся, – выпрямился, бросая взгляд через плечо.

Глаза их встретились.

– Ты… ты… – только и смог произнести человек, чувствуя, что наконец-то понял истинное значение фразы «мир перевернулся».

– Я, – прозвучало короткое слово. После чего тот, кто его сказал, медленно отвернулся и наклонил голову, прижимая подбородок к груди. Он так и остался сидеть у воды, опираясь ладонями в берег. Длинные распущенные волосы упали, закрывая лицо.

Рука сама нашла висевший на поясе меч. Пальцы судорожно обхватили рукоять, но лезвие так и осталось в ножнах. Обнажить оружие против друга оказалось труднее, чем он думал. Руки, плечи, все тело словно свело судорогой. Да это вообще невозможно сделать! Пусть лучше целое стадо виверн, пусть голодный ящер или тарраска, пусть кто угодно, только не это!