Книга Конец времен. Новый взгляд на пророчества майя - Эдриан Джилберт

Целью моего путешествия в Мериду, однако, был не отель и даже не сам город, а один человек, которого я встретил здесь в свой прошлый приезд. Я позвонил ему и буквально через несколько минут такси доставило меня и двух моих спутников-американцев прямо к его небольшому домику, находящемуся в центре квартала, в котором жили эмигранты из Германии.

Выйдя из машины, я увидел его: он сидел на стуле перед домом, наслаждаясь прохладой вечера. На этом пожилом человеке была рубашка с широко расстегнутым воротником и легкие свободные брюки. И хотя он выглядел еще более старым и слабым, чем в мой прошлый приезд сюда, он все равно в целом выглядел достаточно неплохо для своего возраста — ведь ему уже исполнился 91 год.

— Добрый вечер, мистер Джилберт, — произнес он, пожимая мою руку.

— Добрый вечер, дон Хосе, — ответил я и представил его своим спутникам: — Это — дон Хосе Диас Болио, человек, который стал первопроходцем в осознании роли гремучей змеи в искусстве и религии древних майя.

Хосе Диас Болио пожал руки моим американским спутникам и отвел нас в гостиную, служившую ему одновременно и столовой. На одном из столов в этом помещении были разложены написанные им книги и брошюры, в том числе «Геометрия майя и изображения гремучей змеи в их искусстве» и «Почему культ гремучей змеи играет столь важную роль в цивилизации майя».

Он предложил нам сесть и сказал:

— Прежде всего, я хочу сказать, что очень рад снова видеть вас, мистер Джилберт, и рад воспользоваться этой возможностью для того, чтобы лично поблагодарить вас за то, что вы написали в своей книге «Пророчества майя». — Он показал на заваленный книгами стол: — Как вы можете убедиться, я получил вашу книгу. — Дон Хосе Диас Болио показал мне на экземпляр книги, который я переслал ему два года тому назад вместе с одним лондонским художником, который очень хотел лично встретиться с доном Болио для того, чтобы тот объяснил ему роль гремучей змеи в изобразительном искусстве и скульптуре майя и посвятил в связанные с этой проблематикой древние тайны.

— Мне сложно квалифицированно судить об остальных разделах вашей книги, но глава, посвященная моей собственной работе и исследованиям, отличается исключительной точностью. Я хочу выразить вам свою огромную признательность за то, что вы сумели познакомить мир с результатами моих исследований так, как я сам никогда бы не смог сделать.

Мне было несколько неловко выслушивать столь пространные похвалы в свой адрес, однако Хосе Диас Болио не уставал благодарить меня за то, что я помог донести его идеи до мировой аудитории и обойти тем самым сопротивление его критиков внутри страны, не желавших признавать результаты его научных изысканий.

— Вы просто не представляете, как противились власти Мексики и официальный научный истеблишмент моим открытиям, отрицая их значимость и совершенно не желая признавать их, — произнес дон Хосе, обращаясь к моим спутникам.

— Но почему же? Ведь все должны были быть рады, что вам удалось сделать столь важные открытия, — удивленно протянул один из моих спутников.

— Точно так же я думал и сам, начиная свою исследовательскую работу более пятидесяти лет тому назад, — произнес дон Хосе. — Я полагал, что настоящие ученые должны абсолютно беспристрастно относиться к тем фактам и доказательствам, которые предлагаются их вниманию, и исследовать их со всей возможной объективностью и непредвзятостью. Однако, когда я представил результаты своих научных изысканий, их сочли наносящими оскорбление Мексике и мексиканскому народу. Причиной тому было то, что я обнаружил, что в самом центре всех индейских культур стоит культ гремучей змеи. Вы можете обнаружить изображение гремучей змеи практически во всех образцах индейского искусства — от Огненной Земли на крайнем юге континента до самой северной оконечности Аляски. Образ гремучей змеи, а если быть более точным, то того ее вида, который называется «Crotalus Durissus Durissus», и является тем единственным видом змеи, который проживал на территории Юкатанского полуострова с незапамятных времен, являлся бесспорным источником вдохновения для всей культуры и искусства майя. Удивительно, но до того, как я заявил об этом во всеуслышание, никто, казалось, не замечал, что все искусство и вообще вся культура майя построена на результатах тщательного изучения гремучей змеи, ее облика и повадок.

— Как же вам удалось сделать столь замечательное открытие? — Все началось с моего посещения Чичен-Ица в 1942 году. Осматривая там один из древних храмов, я увидел изображение гремучей змеи, выбитое на каменной перемычке его окна. Это меня очень заинтересовало, и я принялся изучать изображения гремучей змеи, которые можно было встретить на любых образцах искусства и скульптуры майя. Затем я еще три года штудировал научную литературу и источники, пытаясь выяснить, заметил ли кто-то роль культа гремучей змеи раньше меня. Однако вскоре мне стало ясно, что со времен испанского завоевания Мексики и вплоть до наших дней никто попросту не обратил на это внимания.

— Не может быть… Что же случилось потом?

— В 1945 году я познакомился со знаменитым антропологом профессором Энрике Хуаном Паласиосом. Паласиос преподавал археологию в Национальном институте антропологии и истории. Я показал профессору результаты своих научных изысканий, проиллюстрированные многочисленными изображениями гремучей змеи на образцах древнего искусства майя, которые мне удалось добыть. Когда я вручил все это профессору и он увидел эти рисунки, то он несколько минут молча рассматривал их, не в силах оторвать глаз от этих изображений. Он казался совершенно ошеломленным. Когда же Энрике Хуан Паласиос пришел в себя, то он поздравил меня с моим открытием, однако пророчески добавил: несмотря на то, что мне удалось сделать то открытие, которое до этого ученые безуспешно пытались сделать на протяжении целого столетия, никто не захочет признать мою правоту. Пройдет не меньше двух поколений, сказал профессор, прежде чем мои идеи получат всеобщее признание. Однако я не собирался ждать столько времени и опубликовал результаты своих научных изысканий уже в 1955 году, подкрепив их многочисленными новыми данными, которые собрал, проделав значительную дополнительную работу. Моя книга называлась «Пернатый Змей: ось культур». В ней было множество фотографий, рисунков и диаграмм, которые доказывали полную правоту главного вывода, который я сделал относительно роли культа гремучей змеи. Все эти изображения неопровержимо доказывали, что в центре религии и культуры майя, равно как и других индейских цивилизаций Америки доколумбова периода, стоял культ гремучей змеи.

— Тогда я не совсем понимаю ваше предыдущие замечание, — не смог удержаться от вопроса мой спутник. — Если, как вы говорите, вы открыли то, что ученые исследователи пытались открыть сто и больше лет, все же должны были только радоваться этому? И прежде всего — само научное сообщество?

Дон Хосе с горечью рассмеялся:

— Вы просто должны понять, что то, о чем я написал в своей книге, равнялось ереси — нет, не против христианства, но против новой религии ученых, археологии. В тот период среди археологов и антропологов господствовало идеализированное представление о майя. Мирных ученых майя в какой-то степени противопоставляли кровожадным ацтекам. Считалось, что в отличие от жестоких ацтеков, которые постоянно практиковали человеческие жертвоприношения, майя сочетали в себе те качества философов и священников, о которых упоминал еще древнегреческий Платон. В этой связи ученые не желали слышать о том, что якобы абсолютно мирные и гуманные майя почитали Солнце, представляя его в виде гигантской гремучей змеи, и так же, как и ацтеки, совершали человеческие жертвоприношения, возлагая на алтари Солнца немалое количество человеческих сердец, вырванных из еще живых тел. Представляющие официальные научные круги ученые сочли данные моих изысканий нелепыми и, кроме того, порочащими честь мексиканского народа. Поэтому они сделали все от них зависящее, чтобы не дать моим идеям широко распространиться. Поскольку ни один мексиканский издатель не желал печатать мои работы, не заручившись предварительно формальным одобрением официальных научных кругов, мне пришлось печатать их исключительно самостоятельно. К сожалению, я остался к тому времени вдовцом и мне требовалось содержать довольно большую семью. Однако даже эти стесненные материальные обстоятельства не смогли остановить меня. Я специально основал небольшой бизнес по извлечению масла из некоторых масличных растений, который стал приносить мне скромный, но постоянный доход, полностью обеспечивавший мое существование и позволявший материально удовлетворять мою страсть к научным исследованиям. Я основал свое собственное издательство, которое назвал «Регион майя», для того чтобы иметь возможность увидеть свои труды напечатанными, поскольку никакое другое издательство не желало браться за напечатание написанных мною книг и брошюр. Благодаря этому мне удалось издать целый ряд работ. Однако моей ошибкой было то, что издавал я их на испанском языке. Сейчас я понимаю, что мне следовало издавать их на английском, — это обеспечило бы мне гораздо более широкую аудиторию. Однако я уже не повторял этой ошибки, печатая свои последующие брошюры и книги. Поскольку они изданы уже по-английски, оно хорошо раскупаются туристами — и здесь, в Мериде, и в других местах Мексики. — Он указал рукой на кипы красочных брошюр и книг, среди которых выделялись «Календарь майя: доступное объяснение» и «Геометрия майя и изображения гремучей змеи в их искусстве».