Книга Мир - Наталья Мар

– Хочешь узнать, сколько ты пролетел?

– Целый парсек.

– Здесь восемьсот тридцать метров под городом.

– Тогда получается, в этом вашем метре больше одной тысячной парсека. Что вы тут в них меряете?

– Ты слегка преувеличил, – Самина улыбнулась, радуясь, что броня спасла ему чувство юмора.

– Откуда взялась Ри?

– Она была с тобой все время. Ирмандильо зафиксировал, как я срываю бриллиант с воротника, а потом я спрятала его тебе под ребра. Еле-еле пропихнула. Вот сюда, где два сломаны, и дальше, за нерабочее сердце.

Она скользила пальцами по его рубашке, объясняя путь камня, а после всем телом прижалась, обняла и замерла так. Андроид усердно приходил в себя, а ее собственный заряд был почти на нуле.

– Эйден, прости за вот это все. Пока добиралась к тебе, поняла, сколько же прорех было в моем плане!

– Ты умница. С нашей-то везучестью, только где прореха – там и шанс. Меня еще никто так коварно не переигрывал в моем же театре. Но ты рисковала с кровью на площади. Я сообразил, что это был алливейский знак, только после фразы об оторванной голове.

«Ты обещал оторвать мне голову», – сказала она. Вместо правильного «оторвать голову, чтобы спасти».

– Рисковала. Впервые казнила любимого – и не удержалась.

– О, повтори?

– «Не удержалась».

– …супер.

На дне их пропасти было плюнуть некуда. Чего сюда только ни падало, несмотря на круглосуточную охрану площади наверху. Птичьи кости вперемешку с перьями и пометом, скелеты кошек, бродячих собак. Людей. Обугленные, сломанные и даже с виду здоровые. И ковер из деталей уличных роботов-уборщиков, однажды сбившихся с пути. Все это напоминало останки рыцарей, какие осмелились пробраться в логово дракона, но храбро погибли. И валялись тут, предостерегая зловещим «беги-и-и!..». Так думала Самина, а Эйден костей не видел. В каком-то смысле ему повезло.

В стене рядом нашелся герметичный шлюз. Снаружи ни замка, ни блокиратора, ни мультилока. Но ведь Ри умела ходить сквозь стены.

– Конвисферу остановит только конвисфера той же мощности, – пояснил андроид. – Но раз в прихожей не подметали, значит, эту дверь наверняка запирал лично Хмерс. А он не обладал подобной технологией.

Шлюз взвизгнул и пополз в сторону. Это Ри взломала код доступа с той стороны.

– Подожди здесь пока, – синтетик оттер Самину за спину и пошел, ведя рукой по стене.

– Хорошо.

– Тогда почему идешь за мной?

– Я надеялась, ты не видишь.

– Кости хрустят под ногами, – Эйден нащупал дверной портал, выпустил язык и повел носом. – Ладно. Ри, мне нужны твои глаза.

– Перцептивная интеграция, милорд?

– Да.

Ассистентка потускнела, подлетела совсем близко к андроиду и… растворилась в нем. Эйден слабо засветился изнутри. Он стал похож на призрака с голубоватой аурой.

– Привет, – Самина поняла, что Эйден ее видит. Его взгляд фокусировался правильно, несмотря на битую радужку. – Зрение вернулось полностью?

– Нет. Это чистая информация, необработанные ощущения. Просто отчет. Я знаю, что твой свитер черный, а волосы синие, но не вижу их цвет на самом деле. Словно читаю о тебе в книге. Да, так вернее.

Они ступили в совершенно белую комнату. Визуально от стены к стене и от пола до потолка не было ни перехода, ни тени, ни градиента. Из-за этого сложно было понять размеры комнаты, ее форму или сосредоточить взгляд на чем-то, кроме центра. А там вращался черный шар. Он висел над полом, как планета в космосе, был метра два в диаметре и весь испещрен золотыми нитями дорожек.

– Лабиринт микросхем, – угадал андроид.

Из-за черного шара вышел…

– Ай-ай-ай…

У Самины чуть сердце не выскочило, а Эйден мигом смел ее к выходу, прикрывая собой в проеме. Но Хмерс Зури был всего-лишь древней голографией.

– Вы пришли со стороны лазутчиков, мои дорогие, – приветливо сказал он. – Сменяемость власти – это хорошо, но я должен быть уверен, что величайшее оружие перейдет в надежные руки. Поэтому я дам вам минуту, чтобы завладеть реле. И пожалуй, усложню задачу.

Шар завертелся быстрее. Золотые дорожки на его платах погасли и сравнялись тьмою с фоном. Хмерс обошел абсолютно черный шар кругом и улыбнулся:

– Власть над оружием перейдет к тому, кто сумеет воспользоваться реле через минуту после сигнала. Как вы знаете, у магнетарной пушки два режима. Выстрел или барьер. Выбирайте лабиринт микросхем на ваш вкус и поставьте стилус к его началу. Шар будет вращаться, меняя плоскость. Ваша задача в том, чтобы стилус не коснулся соседних дорожек и прошел лабиринт до конца. С первой попытки. Ошибка – и на комм председателя отправится уведомление о взломе, а сюда прибудет охрана. Есть вопросы?

– У оружия больше нет наводчика, – сказал Эйден. – Я не смогу им воспользоваться.

Голография мелькнула, обращаясь к архивам:

– Это не страшно. При активации пушки реле свяжется с ближайшим бинаром, который и станет вашим новым наводчиком. Еще вопрос? Нет? Минута пошла.

Хмерс умолк и отступил на шаг, давая путь андроиду. Эйден подошел к шару и потратил целых пять секунд:

– Здесь три лабиринта.

– Что? Он же говорил, два! – Самина не видела ни одного и полагалась на зрение синтетика. Имперца, для которого черный имел оттенков больше, чем перышек у радужной колибри.

– Нет. Два режима у пушки и всего три – у реле.

Эйдену не нужен был стилус, на кончике его пальца блеснул металл. Он поднял руку и попробовал лабиринт, не касаясь поверхности шара. Одна попытка. Тридцать секунд. Девушка наблюдала за ним с порога, одной ногой формально выполняя просьбу оставаться снаружи.

– Эйден!

– Что?

– Нет… потом.

Двадцать секунд. Квантовый таламус давно бы справился. Но после казни он не отвечал. Лабиринты крутились, загибались, путались между собой и возвращались по многу раз в одно и то же место. Судя по всему, Харген знал комбинацию фигур для стилуса, чтобы пройти лабиринт секунд за пять. И если он ошибался, шар отправлял ему новую комбинацию на комм. Если теперь Зури получит сообщение от шара… из реле, в котором, как он думает, никого нет…

– Эйден, время!

Андроид коснулся шара, и дорожка вспыхнула под его пальцем. Черная планета вращала лабиринт. Робот чертил фигуры.

На последней секунде Эйден оторвал палец от шара. Он не знал, каков был результат: планета замерла и перестала вращаться.

– Говори, что хотела, – пробормотал он Самине, прислушиваясь, не бежит ли еще к ним охрана. – Потом может быть поздно.

– Это не настоящее реле.