Книга Освод. Челюсти судьбы - Виктор Точинов

– Твой Икс тебе солгал, ничего подобного его Роза сделать не способна, – сказал ЛБ, когда я закончил. – Обычный кусок металла. Сплав, правда, интересный, у нас таких не производят, но скопировать его можно, технологии позволяют.

Лишь тогда я сообразил, что за металлолом он теребил по ходу разговора. Догадаться помогла оказавшаяся наверху пластинка в форме правильного семиугольника. Я вспомнил про антивандальное устройство, про знаменитый гаечный ключ Бодалина для семигранных гаек.

– Это она? – спросил я, кивнув на стол. – Роза?

– Частично, несколько фрагментов…

– Где нашли?

– В пункте по приему металлов. Иногда самая тривиальная версия оказывается правильной, и Бодалин угадал: Розу действительно утащили бомжи. После того, как крабоид нашинковал ее тонкими ломтиками.

– Роза, может, и фальшивая, босс. Но отверстия-то настоящие! Мы ведь вместе проверяли…

– Проверяли… Но что, если их «сверлили» с другой стороны? Извне – к нам? А Роза служила маячком и ориентиром.

– Тогда… Если Икс наврал мне про свои благие цели – получается, что крабоид играл на нашей стороне? И эйратусы тоже? Не верю… Союзников, как говорит одна моя знакомая, надо ценить, беречь и помогать им. А не вламываться к ним в жилище, не портить обстановку и казенные телевизоры, не пытаться убить хозяина.

– Неправильно оцениваешь ситуацию, Дарк… Если две банды жестоко конкурируют за то, кому первому ворваться в твой дом, прикончить тебя и стать там хозяевами, – разве те или другие бандиты могут считаться твоими союзниками? Однако пользу из их соперничества, согласен, извлечь можно.

Он помолчал и продолжил другим тоном:

– Утром состоялось совещание, сам знаешь с кем. (Ага, догадка моя угодила в точку.) Поставлена задача: всех пришельцев уничтожить, все пути, которыми они проникли – законопатить наглухо. С дырами, отмеченными Розой Мира, уже работают, их в голову не бери. С путем крабоида все сложнее… В реальности этот проход так и не нашли. Есть лишь астральная проекция в сновидениях Хуммеля… Сколько человек разом он может втащить в свой сон?

– Пятерых, не считая себя, это знаю точно… Мы пробовали как-то попасть туда всем ОСВОДом. Долго пробовали и безрезультатно – кто-то один каждый раз оставался вне сновидения, вернее, видел свой собственный сон.

– Пятеро… Негусто.

– У меня есть план. Но ОСВОДу потребуется усиление.

– Проси кого угодно… После утреннего совещания проблем не будет. Кто нужен?

Я объяснил, кто.

По лицу босса было видно, что мои запросы его не обрадовали… Но отказываться от своих слов ЛБ не стал.

– Сделаю. Но, сам понимаешь, не мгновенно… Часа через три-четыре будет твое усиление, не раньше. Кстати, об усилениях… Стажер Соколов в ОСВОДе работать больше не станет, эта операция для него последняя.

Вот как… Ротмистр успел настучать о нашей маленькой разборке? Вообще-то не похоже на него…

– И куда его наладят? – спросил я. – Не обратно в психушку, надеюсь?

– Наоборот, на повышение. Принято решение создать новый отдел, занимающийся расследованиями и не входящий в структуру службы безопасности. Соколов станет его начальником.

Кто из высшего руководства будет курировать новый отдел, я не стал спрашивать – и так понятно по довольному виду босса.

Но Ротмистр-то каков! Стремительная карьера, что и говорить… Этак за пару лет до вице-директора дослужится. И уволит меня с формулировкой: не могу, мол, разводить в Институте семейственность и держать у себя под началом брата своей девушки.

Глава 12

Время собирать камни

Предпоследним мероприятием «ИнтерБалтКОТа» была раздача премий (последним – банкет).

В киноконцертном зале «Морского прибоя» народу собралось немало, пустующих мест почти не осталось. Присутствовали не только зарегистрированные на ИБК оккультисты, но и их собратья, «дикарями» подтянувшиеся из Питера на последний день конгресса. Были и простые отдыхающие, заглянувшие на мероприятие из любопытства. И не простые, заглянувшие по долгу службы, – оперативники г-жи Лернейской, десятка три, все, кого удалось собрать… Против нескольких сотен эйратусов, таившихся где-то рядом, шансов у них было немного.

Церемония вручения началась.

Я наблюдал за ней вполглаза и сидел с краю, поближе к выходу, готовый встать и уйти, как только прибудет обещанная шефом подмога. А она задерживалась. До банкета оставалось все меньше времени, на душе становилось все тревожней…

Пытаясь высмотреть в зале 666-го, я не преуспел. Возможно, Икс расстался с засвеченной оболочкой и присутствует в другом облике. Или вообще не явился…

Тем временем Бодалин – протрезвевший, благообразный, во фраке с бабочкой – начал оглашать победителей в отдельных номинациях. Призы ИБК присуждались общим голосованием участников, и я запоздало вспомнил, что так и не проголосовал, бюллютени остались незаполненными. Ну и ладно, все равно номинанты мне незнакомы…

Ошибался. Из трех первых номинаций в двух победили соискатели, очень хорошо мне известные.

Первым на сцену поднялся Джейсон Мур, в миру старик Лернейский. Тоже во фраке, и тоже в бабочке. Получил заслуженную награду за литературные труды на оккультной ниве. Раскланялся, произнес коротенькую благодарственную речь, а большой экран над сценой демонстрировал собравшимся обложку его нового бестселлера «Десять мифов о российской теософии».

Призами конвента были увесистые кубики из полированного карельского гранита на металлической подставке (более чем ожидаемо со стороны вольных каменщиков, ставших некогда отцами-основателями ИБК). Г-н Заушко этих камней, наверное, собрал уже столько, что может возвести Вавилонскую башню. Или египетскую пирамиду.

Премия во второй номинации – за теоретический вклад в оккультные и непризнанные науки – достался какому-то представителю секты космистов, мне неизвестному, и к тому же не приехавшему на конгресс по состоянию здоровья. Приз забрал Бодалин, сказав, что перешлет. Судя по видеоряду, мелькавшему на экране, лауреат работал над утопической теорией орбитальных космических станций (обитаемых, конечно же, – беспилотного железа вокруг Земли и без его разработок крутится предостаточно). Разумеется, все кадры ролика были позаимствованы из космической кинофантастики.

Следующий гранитный кубик вручался за лучшую инвольтацию года. И получила его – фанфары, барабанная дробь! – Радослава Хомякова.

Значит, никакой ошибки не было – именно ее «вонючую тарахтелку» я слышал в отдалении, именно ее рыжие кудри мелькнули среди ихтиофагов…

На дресс-код Рада плевать хотела – протопала на сцену в куртке-косухе, джинсах и поношенных кедах. Благодарственную речь говорить не стала – сняв гранитный куб с основания, задумчиво подкидывала его на ладони. При этом поглядывала на зал так, словно решала, что лучше: запустить этой каменюкой в публику или просто крикнуть: «Козлы вы все!»