Книга Звездные войны. Катализатор. Изгой-один. Предыстория - Джеймс Лучено

Выбежав из ангара под ночное небо Корусанта, Кренник долго смотрел на нескончаемый поток взлетающих, садящихся и движущихся к отдаленным уголкам планеты машин.

Обманули его или он обманул себя сам? Эрсо в комплекс не вернулись. На данный момент их изображения не были опознаны ни одной из камер, а их идентификационные чипы не зарегистрировал ни один магазин, учреждение, станция общественного транспорта или контрольный пункт. Неужели они попросту растворились в ночи?

Он понимал, что надежды мало. Они ускользнули прямо из-под его носа.

Некоторым удавалось скрываться на Корусанте всю свою жизнь, но Гален был не из таких. Он не смог бы существовать без своих исследований — для этого ему пришлось бы сменить душу. Он наверняка объявится, даст о себе знать...

Ярость и отчаяние, которые он ощущал, пока летел в аэроспидере, вновь навалились на него всем своим весом.

— Гален, — прошептал он, словно внезапно осиротев, а затем заорал прямо в оживленное небо: — Гален!

28

ПЕРЕМЕНА МЕСТ

ВЕРНУВШИСЬ НАКОНЕЦ в свою естественную среду, Хас молча сидел со стаканом в руке, решив, что даже музыка теперь ему нравится.

Ходили слухи, будто он погиб у Салиента, так что, когда он вошел в «Кладезь разврата», его встречали как героя. Друзья и бывшие коллеги настойчиво угощали его выпивкой, а симпатичная дресселианка удивила его долгим и сладостным поцелуем.

Даже теперь, после месяцев путешествий, он не знал точно, кому обязан своим счастьем, — вероятно, семье Эрсо или Уилхаффу Таркину. В каком-то смысле нельзя было сбрасывать со счетов и Кренника. Но, вероятно, все-таки больше всего Таркину. Если бы Таркин не был готов поверить, что Хас добровольно согласится быть его шпионом, ему никогда не удалось бы связаться с Лирой и договориться с Со, чтобы тот увел их подальше от опасности, вызванной, по мнению Хаса, явным соперничеством Таркина с Орсоном Кренником.

Кренник, однако, не позволил ему просто так покинуть Корусант после их встречи в ангаре космопорта — по крайней мере, не сразу. Он продержал Хаса взаперти, пока не появилось подтверждение истории его бегства с Салиента, которое с радостью предоставил Таркин, считавший Хаса своим агентом. Вскоре Хас снова оказался на службе у коммандера, получив задачу выследить пропавших Эрсо. О своих успехах он докладывал как Креннику, так и Таркину, будучи уверенным, что у обоих никогда не появится повода сверить записи.

Эрсо попали в поле зрения камер в космопорту возле бывшей резервации б’анкоров, но не было никаких данных о том, что они прошли через контрольный пункт. После тщательного изучения сведений о вылетах выяснилось, что вскоре после того, как камеры опознали изображения Эрсо, стартовал некий корабль, но сигнатура его оказалась никому не известна, и никаких следов его не нашли. Тот факт, что присутствие этого корабля неоднократно фиксировалось в системе Салиент войсками Таркина, явно ускользнул от внимания Кренника, вероятно из-за нежелания Таркина делиться любой информацией со своим соперником из Инженерного корпуса — или того рода войск, к которому Кренник принадлежал на самом деле.

Из комплекса связи «Небесной мощи» удалось извлечь несколько сообщений, но самые интересные из них, которыми обменивались Хас и Лира, прошли через столько ретрансляторов Голосети, что источник их так и не удалось определить. Кренник, однако, сосредоточил свои усилия на подруге Лиры Пари Сейбл, считая, что, скорее всего, именно она помогла Эрсо успешно сбежать.

Продолжая заниматься поисками семьи Эрсо, Хас нашел Нари, но симпатичная геологоразведчица сумела доказать имперским следователям свое алиби, и ее отпустили вскоре после допроса. Так что Хас посвятил следующие несколько стандартных месяцев поискам каких-либо нитей, способных привести к возможному местонахождению Эрсо, а на самом деле прилагал все усилия, чтобы ничего не найти, даже избегал любых контактов с бывшим ондеронским борцом за свободу Со Геррерой из опасений, что связь Хаса могут прослушивать Кренник или Таркин.

Хас не был в полной мере уверен, что совершил нечто достойное, но по крайней мере сейчас он ощущал себя куда в большей степени самим собой, чем все те годы, когда он выполнял чужие приказы, и свободным настолько, насколько можно было им быть в постоянно расширяющейся Империи, несмотря на отсутствие работы и команды, а также необходимость посылать странные доклады об отсутствии успехов Креннику и Таркину.

Лира была права, когда говорила ему во время их последней беседы, что пути Силы неисповедимы.

Допив содержимое стакана, он встал и подошел к бару, где поцеловавшая его до этого дресселианка пыталась завести разговор с посетителем.

— Что скажешь, если я заберу тебя отсюда? — спросил он, примостившись рядом.

— Самое время, Обитт, — ответила она, тут же потеряв интерес к намеченной цели.

Улыбка ее сказала ему остальное, и, взявшись за руки, оба покинули «Кладезь разврата» в поисках новых горизонтов.

Таркин с отрядом штурмовиков прибыл на Сторожевую базу на своем личном корабле под названием «Гиблый Шип». Расположенная на открытом всем ветрам сером спутнике база, как и несколько других в окрестностях, осуществляла надзор за поставками на Джеонозис, где продолжалось строительство боевой станции. Некоторые имперские придворные удивлялись, почему Император поручил одному из своих высших моффов заниматься регулированием космического движения, но задача Таркина заключалась не столько в том, чтобы защищать боевую станцию, сколько в том, чтобы держать под наблюдением Орсона Кренника, который, несмотря на недавние события, остался главой Специальной группы по вооружениям.

Таркин посадил корабль на похожей на мишень посадочной площадке базы, и в иллюминаторы кабины ударила каменная крошка. Несмотря на все свое негостеприимство, Сторожевая база все же была предпочтительнее Западных рубежей. Приспособиться к подобной жизни после многих лет, проведенных на звездных разрушителях, было не так-то просто, но, глядя на комплекс соединенных между собой куполов и ангаров, Таркин понял, что вполне сможет выдержать здесь стандартный год или два, если это потребуется для достижения его цели.

Хас Обитт продолжал докладывать обо всем, что мог узнать о деятельности Кренника, а также, естественно, о кажущихся тщетными поисках Галена Эрсо и его семьи. Когда стало известно, что исследования Эрсо в области кайбер-кристаллов были использованы в военных целях без его ведома, Таркина это нисколько не удивило. Не испытывал он и особого сочувствия к оказавшемуся в подобной ситуации ученому. Необходимость служить Империи превосходила любые личные цели, а порой и личную мораль. Что важнее, Эрсо следовало лучше понимать сущность Кренника — так, как понимал ее Таркин. Исчезновение Эрсо задерживало окончание строительства суперлазера боевой станции, и факт этот был достоин сожаления — в отличие от того факта, что неожиданное бегство ученого в каком-то смысле нанесло Креннику травму. Своевольный и импульсивный коммандер приобрел чересчур большой престиж и влияние на визиря Маса Амедду и других советников, и Таркин был только рад, что случившееся его слегка подкосило.