Книга Месть без права на ошибку - Лариса Соболева

Ах, сколько раз она представляла эту ситуацию, сколько приготовила жестоких слов, подбирая ядовитые интонации ночами, лежа на плече Ильи после постельных баталий, и не успела их бросить ему в лицо.

Один прыжок Ильи и – она упала на спину, придавленная его весом. Он схватил ее за голову, коленями раздвигал ноги, не желая верить в то, что она молола. Утвердившись в своих мужских способностях, он решил воздействовать на Веру излюбленным способом, полагая, что она несла чепуху, дразнила его, а дикая кошка любит силу.

Но Вера, выглядевшая раньше беззащитной и беспомощной, несмотря на взбалмошность, эта Вера куда-то провалилась. Она растерялась лишь в первое мгновение, безотчетно шарила руками по кровати. Нащупала золотые вещи, которыми Илья осыпал ее со щедростью восточного шейха, сгребла, сколько поместилось в руку, и с размаху влепила ему в лицо. После хватала и заталкивала украшения в открытый рот Ильи, размазывала по лицу. На щеке и верхней губе «полового гиганта» выступили капли крови, он опешил – этого было достаточно, чтобы Вера одним махом сбросила Илью и оказалась сверху, она сгребала украшения и била ими по его лицу. Илья выплевывал колечки и цепочки покойной жены, пытаясь схватить ее за руки, да не получалось. Но вот золотые штучки перестали попадаться в нужном количестве, тогда она забросала Илью подушками, затем замотала в покрывало, сдирая его с кровати. Выкрикнув:

– Никогда больше не прикоснешься ко мне! – выскочила из спальни.

Сбежав по ступенькам, Вера бросилась в прихожую. По дороге зацепился каблук, нога выскользнула из туфли. Вера неслась по лестнице, перепрыгивая через несколько ступенек в одной туфле. В прихожей, молниеносно напялив пальто, щелкала замками и дергала дверь. Сзади появился разъяренный Илья. Она запустила в него второй туфлей, он парировал удар ладонью с ловкостью теннисиста, туфля улетела в зеркало, железная набойка каблука цокнула по стеклу и… нет зеркала.

Больше у Веры ничего не было под руками, а Илья прыгнул, намереваясь со всего маху налететь на строптивую любовницу. Как юла, Вера крутанулась в сторону, Илья промазал, больно стукнувшись о входную дверь. Пока он разворачивался, она успела открыть шкаф в прихожей, в Илью полетела одежда: куртки, пальто, плащи, зонты – все, что попадалось. В завершение она пнула его ногой, кажется, в бок, он со стоном скорчился, завопив:

– Убью, гадюка!

Она вбежала в гостиную, ища выход или что бы такое схватить. Стулья слишком громоздкие (под старину), пластиковый столик-бар на колесах, диваны-кресла, пенал до потолка с хрусталем – просто сверкающий ужас какой-то…

Дверь! Дверь на балкон! Туда! Но из прихожей наступал Илья с недобрым блеском в очах. Пластиковый столик на колесиках Вера толкнула наперерез горе-любовнику. Бац! Посыпались бутылки. Обрадовалась рано, столик врезался, но не в Илью, а в угол стены. Он совсем рядом, схватил ее за полы пальто. Вера рванула вперед, не рассчитала силу рывка, упала и сбила с ног Илью, который быстро, по-пластунски, подползал к ней.

Она отбивалась ногами. Ага, пяткой попала в глаз – так ему и надо. Несмотря на отчаянное сопротивление, Илье удалось схватить ее за ноги и подтянуть к себе. Все, он придавил весом, обхватил руками… а Вера вдруг резко перестала сопротивляться, обмякла.

Илья готов торжествовать победу, но не торопился, дух переводил – извините-с, возраст. Сейчас он ее… он ее… Первое – избить гадюку, в норму привести истеричку. И влепил-таки пощечину, после рассмеялся, глядя на сморщившуюся Веру, потом улегся сверху… Да как взвыл от боли, забыв обо всем. Гадюка кусачая впилась зубами в плечо и, пока Илья отходил от боли, вопя ругательства, легко высвободилась. Осталось пробежать вперед к заветной балконной двери, но что-то толкнуло оглянуться…

О, да, никогда нельзя поворачиваться к врагу спиной. Илья замахнулся бутылкой… Летит. Вера присела. Ба-бах! Бутылка влетела в пенал с хрусталем. Начался грохот, похожий на салют. В Веру полетела вторая бутылка… – туда же, в пенал, добила остатки хрусталя. Третья… Напольную вазу Вера использовала в качестве щита, прикрыв ею голову. Отлично! Остатки вазы она бросила в Илью с совершенно диким хохотом.

Он озирался, ища подходящий предмет, рыча также дико. И тут ее осенило. Мгновенно очутившись рядом с ним, Вера врезала коленом в то самое место, которым он «думал» наедине с ней. Времени хватило и балкон открыть, и перелезть через перила. Последний раз оглянулась. Ругаясь нелитературным языком и корчась от боли, Илья ковылял к ней. Вера прошла немного с внешней стороны балкона, держась за перила и выбирая место, чтоб не угодить на кусты. Прыгнула. Прыгнула удачно, на клумбу. Всего-то второй этаж…

– Вера, Вер… – толкала ее Тамара. – Хлопай! Спектакль кончился. Классный, правда? Что сидишь?

До слуха дошел набиравший силу гром аплодисментов, на сцене Костя и Антон элегантно опускали головы перед публикой. Отыскав в зале Лиду, Веру и Тамару, Антон послал им улыбку и подмигнул, Тамара пришла в неистовый восторг: завизжала, подпрыгнула, замахала двумя руками с идиотским улюлюканьем. Вера напомнила ей, впрочем, напоминание не возымело действия:

– Тамарочка, это театр, а не концерт попсы…

…Всего-то второй этаж. Вера бежала со всех ног, не оглядываясь, бежала легко и свободно, босые ноги не ощущали холодной земли. Отбежав достаточно далеко, остановилась, тяжело дыша. Вдруг новая волна накатила на нее. Военные действия, развернувшиеся на просторах жилища Васкова, довели до сумасшедшего смеха. Она хохотала, держась за живот, хохотала до слез, истерично. Вот это битва была! Жаль, на пленку некому было снять. Босая, хохочущая, шла Вера пешком к дому тети Паши. Вспоминая отдельные эпизоды, она останавливалась и заливалась хохотом с новой силой, шла, шатаясь, как пьяная. Она и была пьяна, не от вина, конечно, от акта возмездия. Разбитое корыто Илюше не по плечу, а удар по самолюбию страшней физического уничтожения.

Вера и знать не знала, ведать не ведала, но военные действия запечатлены, как и смелый прыжок с балкона. Дурнев – исполнитель, сказал хозяин – следить и снимать интересные эпизоды, он выполняет. Денис не подумал, что вот уже достаточно большой период времени его не приглашают с отчетом к хозяину, не спрашивают о добытых сведениях, а о нем всего-то забыли. Расин – потому что его перестал интересовать Васков. Черемис… тому вообще не до Ларской и патрона. Вот и ходил за Верой Денис, собирая никому уже не нужные сведения.

В тот вечер он проследил за ней до самого дома Васкова и столкнулся с проблемой – второй этаж плюс квартира двухуровневая. Как быть? Пока он соображал, как ему оказаться на уровне второго этажа, у Ильи и Веры началась разборка. Дурнев присмотрел дерево напротив окон Васкова, задевающее ветками балкон, на него и залез, заглянул внутрь и рот разинул. Ларская и Васков (одно из первых лиц города!) безобразно дрались. Зрелище оказалось настолько увлекательным, что Дурнев не сразу вспомнил о камере, а вспомнив, поспешно включил и направил объектив на поединок. Когда же Ларская вздумала прыгать с балкона, едва не свалился, так как не заметить его на дереве без листвы практически невозможно, хоть и темно. К счастью, она находилась в состоянии, когда вокруг ничего не видят. Она спрыгнула вниз, подскочила, будто с перины, и дунула прочь. На балконе появился с перекошенной рожей Васков, сдавленным голосом хрипел: