Книга Боги Фанмира - Иван Магазинников

Толпа расступилась, и я зашагал к алтарю. Еще минута, и я впервые раскурочу очередной алтарь уже как полноценный Осквернитель, выполняющий божественный контракт…

На деле все оказалось намного проще, чем я ожидал. Стоило мне приблизиться к алтарю, который был похож на наковальню, усеянную рунными узорами, как передо мною появилось системное сообщение:

Вы хотите использовать дар Осквернителя и осквернить этот алтарь?

Да / Нет

Подтверждаю. К тому же свое я уже получил от неофитов и почитателей от этого славного любителя жутких завываний.

Выберите тип осквернения: [Трансформация] [Дестабилизация] [Разрушение].

Ага. А вот здесь я задумался. Что все это значит? Впрочем, можно просто быть последовательным и начать с первого пункта.

Ваш статус недостаточен для преобразования в алтарь вашего покровителя!

Ну, здесь все понятно – был храм-наковальня, станет бассейн, а уже бассейн снова превратится в храм, только не поющего, а квакающего бога. Впрочем, если это кир’Корос поет так же, как и его почитатели, то никто и разницы не заметит. Следующий пункт!

Внимание! Использование дестабилизированного алтаря может привести к появлению нежелательных эффектов, созданию проклятых вещей и поломкам. Вы уверены в своем выборе?

Да / Нет

Разумеется! Я же такую кучу народу снабдил высококачественными молитвами – пусть сами на себе ощутят великую силу искусства!

Дестабилизация алтаря приведет к высвобождению накопленной в нем силы, которую вы можете преобразовать в:

[Благодать] [Божественное влияние] [Явление чуда].

Уф, и тяжело же быть Осквернителем! Читать нужно, кнопочки жать, принимать сложные решения. Определенно, нужно требовать надбавку у Ойя. С Благодатью у меня и так неплохо, чудеса являть – ищите других дураков, мало им зомби-стихоплета, так подавайте еще и чудотворца? Боюсь, такой разрыв шаблона лишь привлечет ненужное внимание ИскИнов, а то и администрации. А вот подкинуть очков рейтинга бедному бородавчатому Нааму как раз не помешает.

Решено!

Что-то где-то звякнуло, скрипнуло и хрустнуло, но, похоже, кроме меня, никто этого не слышал. Класть рубашку Зига на неисправный алтарь я не стал и просто отошел в сторону, пропев что-то невразумительное, чтобы не вызвать подозрений. Встав в густой тени дерева, принялся наблюдать за происходящим. Через пару минут ко мне присоединился Зигмунд со своей командой.

– Ну как? – прошептал он.

– Сейчас узнаем.

– Три дня я колдовал, ветер северный, – донеслись до меня строки собственного сочинения, напеваемые на мотивчик известной древней песенки, кажется, этот жанр назывался «русский шансон». – Чертил я у двери рун немерено. Лежит в телеге тяжкий груз…

Бедолага бронник даже не успел закончить молитву, когда это случилось.

Груда доспехов, которые он вывалил на алтарь, начала стремительно покрываться ржавчиной. Тот схватил ближайший нагрудник и попытался ногтем отковырнуть ржавчину, словно это была просто присохшая грязь. Не тут-то было! Один за другим хватал он элементы доспехов, тер, бил, плевал на них и ругался, угрожая кулаком куда-то в небо.

– Как думаешь, они сперва тебя за плохие стихи отлупят или сразу поймут, что дело не в молитве, а в самом алтаре? – словно невзначай поинтересовался Зиг.

Намек я понял, поэтому накинул на себя один из полученных в дар плащей, закутался в него поплотнее и отступил за бронированную фигуру игрока.

– О боже, какая овчина, – надрывался очередной любитель божественной халявы, водя толстым пальцем по засаленному куску бумаги…

Огромный тюк драгоценной медорийской шерсти изумрудно-зеленого цвета, который он пытался зачаровать на устойчивость ко влаге, вздрогнул и куда-то покатился. Проситель бросился бежать за драгоценным товаром, а когда нагнал, то его вопль заглушил даже вопли разминающих глотки просителей:

– Крыса! Да откуда же она там взялась?!!

По толпе побежал негромкий ропот, и я понял, что пора делать ноги.

– Давай-давай, уходи, – подбодрил меня воин, одновременно переодеваясь в неброскую хламиду. – А мы, смиренные служители Ойельфифинелля, объясним несчастным, где можно быстро, недорого и качественно получить первоклассные благословения.

Задание «Осквернение святилища кир’Коруса» выполнено!

Получена награда:

+30 000 Опыта. Всего опыта: 32 500 / 80 000

Эх, а я так надеялся еще раз получить учебники! Жаль…

– Жрец, ты лучше присядь, – раздался заботливый голос ушастого бога. – Мы начинаем!

Спросить, кто и что там начинает, я не успел.

Благодать +210 (4750)

Благодать +400 (5150)

…

Сообщения сыпались одно за другим, а я почти физически чувствовал потоки вливающейся силы, словно со всех сторон на меня налетели ветра. Как им удалось собрать столько пожертвований, если храм только-только открылся?

Хотя ответ был очевиден: это жители Ривенки, в которой проживало почти полсотни наемных ремесленников! Несколько дней прямо на их глазах возводился храм, и наверняка гремлин и его соратники в полной мере продемонстрировали открывающиеся перед мастерами возможности, явив несколько убедительных чудес! Да и я сам к этому руку приложил, чего греха таить.

За каких-то десять минут я получил почти десять тысяч Благодати, а потом поток иссяк. Интересно, сколько перепало от этого счастья моему покровителю?

Призвав Дохлятину, я отправил ее вперед, выслеживать Драконов и прочие неприятности. Так мы добрались до казарм. К счастью, Маркус оказался на месте, и он ждал меня.

– Я слышал, в селении возле города появился храм какого-то Ойельфифинелля, и там народу – не протолкнуться, почти весь ремесленный люд туда валит, – в своем репертуаре «поздоровался» он.

– Все, как вы и просили.

– Да, я рад, что не ошибся в тебе. Кстати, насчет тех бессмертных… Карл передал им послание от тебя, так что думаю, в ближайшее время можешь их не опасаться.

– Послание?

– Вот, держи…

Он щелчком пальца отправил лежавший перед ним лист в путешествие по столу. Я взял записку:

«Прошу прощения за побег. Я не мог противиться воле своего хозяина. Следующая наша встреча закончится моей смертью – таков приказ Каролиса. Бес, темный инквизитор…»

И пара капель темной жидкости, моей крови. Убедительно! И даже почерк мой – игра для каждого выбирала свой уникальный тип начертания символов таким образом, чтобы автора любого послания можно было однозначно определить по почерку, если только тот не прибегал к умышленным способам его маскировки. Хотя проще было нанять писаря.