Книга Аку-аку - Тур Хейердал

Перкинс Крисчен пригласил меня в свой дом, который он сам выстроил. Остальные разместились в других домиках. Маленькая британская община (здесь говорят по-английски примерно так, как говорили в 1790 году, когда предки нынешних питкернцев сошли на берег, но с полинезийским акцентом и с примесью отдельных таитянских слов) приняла пас исключительно радушно, мы провели несколько дней, будто в обетованной земле.

Пока археологи копали тут и там, моряки сходили в пещеру Крисчена и к могиле Адамса. А аквалангист побывал на дне залива и осмотрел останки «Баунти». С помощью питкернцев мы нашли в расщелине на дне Баунти Бэй груду ржавых железных чушек — балласт старинного парусника.

Местные жители частенько находят в земле каменные рубила. А у подножия высокого обрыва на северном берегу можно увидеть наскальные изображения. Вообще же Питкэрн беден археологическим материалом. Очищая свой остров от чужих богов, потомки мятежников, добрые христиане, разломали стены культовых сооружений, разбили и выбросили в море истуканов. На одной круче Арне и Гонсало, руководствуясь советами островитян, отыскали пещеру, где, похоже, были высечены красные статуи. На дне пещеры до наших дней пролежали стертые рубила.

Питкэрн редко навещается иноземцами. Узкую набережную у подножия скал непрестанно штурмует прибой. Но мимо острова совсем близко проходит пароходная линия Новая Зеландия — Панама, и питкернцы встречают на лодках рейсовые пароходы, продают туристам деревянных черепах и летучих рыб, а также модели гордого корабля предков. Спрос на эти поделки — важнейший источник дохода питкернцев — так велик, что на острове совсем не осталось миру, древесина которого служит сырьем для резчиков.

Чтобы не оставаться в долгу перед питкернцами, мы свозили все мужское и добрую часть женского населения острова на необитаемый островок Гендерсона. За один день наши шестьдесят пассажиров заготовили двадцать пять тонн древесины миру. Берег под пальмами напоминал арену пиратского сражения, когда живописно одетые питкернцы всех возрастов прыгали с узловатыми стволами в накат и волокли их к качающимся на волнах у рифа шлюпкам, которые шли с полным грузом к судну.

Тому, кто не привык видеть, как бушует прибой, то накрывая, то опять обнажая барьерный риф, могло показаться, что беды не миновать. Но люди крепко держались за риф и за лодку, когда обрушивались бурлящие гребни. А двенадцать дружных гребцов, подчиняясь громкой команде богатыря на руле, не давали опрокинуть лодку даже самым могучим океанским валам.

Когда мы на следующий день разгрузили судно под скалами Питкэрна, Перкинс Крисчен, улыбаясь, заверил нас, что теперь им на четыре года хватит древесины строгать летучих рыб и модели «Баунти».

От Питкэрна мы взяли курс на Мангареву и бросили якорь среди кораллов в чудесной лагуне между горами, населенной полчищами рыб и жемчужниц. В этом пальмовом раю мы увидели всего одну статую, да и ту на картине в церкви, где ее, расколотую надвое, попирал ногой торжествующий миссионер. Французский администратор острова был в отъезде, но его радушная супруга созвала мангаревцев на праздник по случаю приезда гостей, и мы увидели танец в честь легендарного короля Тупы. Его величество выступал перед своими воинами а причудливой маске из выдолбленного обрубка кокосовой пальмы. По местному преданию, он пришел на остров с восхода во главе флотилии бревенчатых плотов, погостил здесь несколько месяцев, после чего вернулся в свое могучее государство на востоке и уже больше не показывался на Мангареве.

Время и место действия этого предания удивительно совпадают с тем, что говорит легенда инков об их великом владыке Тупаке; он повелел построить огромную флотилию парусных плотов из бальсы и почти год плавал в Тихом океане, разыскивая два далеких обитаемых острова, о которых ему рассказали купцы-мореплаватели.

А следующая земля на нашем пути был Рапаити. Он возник среди туч на юго-западе, словно плывущий на волнах сказочный мир. Мы еще в бинокль приметили необычные очертания некоторых его вершин. Они напоминали не то поглощенные лесом пирамиды Мексики, не то заброшенные крепости инков в диких горах Перу. Будет что исследовать!

Затаив дыхание мы смотрели с мостика, как искусно шкипер ведет судно через извилистые трещины в барьерном рифе. За барьером, в сердце острова нас ждала удивительная лагуна — изобилующий рыбой тихий кратерный водоем, окаймленный крутыми утесами. Аннет благоговейно смотрела, как капитан передвигает ручку машинного телеграфа: «стоп», «малый вперед», «назад».

Корабль медленно полз между кораллами, вдруг Аннет приподнялась на цыпочки, решительно схватив ручку телеграфа, и перевела на «полный вперед». «Полный вперед» — отозвались из машинного отделения. Еще секунда, и мы врезались бы в риф, как ледокол в льдину, если бы капитан тотчас не дернул ручку обратно.

Мы облегченно вздохнули, бросив якорь в зеркальном заливе у живописной деревушки, от которой к нам немедленно вышли крохотные пироги.

…И вот мы на самом хребте; позади трудный подъем по крутым ущельям и гребням.

— Моронго Ута, — сказал наш проводник.

— Кто это построил?

Он пожал плечами:

— Может быть, король какой-нибудь, кто знает.

Раздвигая густые заросли, мы увидели тут и там куски тщательно выложенных стен. Я услышал возглас Эда. В одном месте выступ над крутым склоном осыпался, и обнажилась земля, перемешанная с ракушками и рыбьими костями. А еще из мусора торчала базальтовая ступка колоколом, такая изящная, так искусно вытесанная и отполированная, что я во всей Полинезии не видел лучшей работы.

В это время и Билл выбрался на гребень.

— Вот это да, — сказал он, глядя как завороженный на могучее сооружение. — Здесь надо копать!

Мы устроили совещание на судне. Запасы экспедиции подходили к концу. На содержание рабочих и на ночные вылазки на острове Пасхи ушли не только почти все товары, но и большая часть провианта, припасенного на много месяцев. Оставалось только поднять якорь и идти за продовольствием на Таити, а уж оттуда вернемся и пойдем на штурм горного замка.

Сквозь жестокий шторм мы пробивались на северо-запад, пока не увидели знакомые очертания Таити. Моего названого отца вождя Терииероо ужо не было в живых. Дом его стоял пустой под пальмами. Но у меня еще было немало друзей на Таити, мы не скучали ни днем, ни ночью, и вот уже время плыть к ожидающему нас на краю туманов острову в тридевятом царстве, в тридесятом государстве.

Вторично мы пробирались через коварный риф уже без Арне и Гонсало. Проходя мимо острова Раиваэваэ, высадили их там — изучать развалины культовых сооружений с небольшими каменными статуями. Зато с нами были новые пассажиры. Один из них мой старый друг Анри Жакье, председатель Общества океанических исследований и управляющий музея в Папеэте; я его пригласил участвовать в экспедиции. А власти Таити попросили меня отвезти домой одну рапаитянскую семью.

Жакье поднялся на борт с небольшим чемоданчиком, но для рапаитян пришлось пустить в ход грузовую стрелу. Они везли с собой ящики и сундуки, свертки, мешки, стулья, столы, комоды, шкафы, две двуспальные кровати, доски и балки, кровельное железо, домашних— животных и огромные гроздья бананов. Когда весь этот багаж наконец был погружен, на палубе негде было повернуться. Немалого труда нам стоило сгрузить эти вещи, когда мы после недельного перехода бросили якорь у Рапаити. Так как мы все перевезли бесплатно, хозяин счел, что и благодарить не стоит. Он спокойно съехал с семьей на берег, предоставив нам заботиться о разгрузке. И наше знакомство на этом не кончилось…