Книга Арес - Даниил Аксенов

Имя тоже было смутно знакомо.

– Как отец-то? – засуетился хозяин, гостеприимно ведя коня в сторону сарая, видимо выполняющего роль хлева. – А ты, смотрю, возмужал! В баронскую дружину взяли? Повезло! Да и… э-э-э… поправился, что ли?

Виктор хотел было уточнить, в каком смысле он поправился, но быстро понял, что Мират имел в виду умственные способности.

– Поправился. Как же без этого? Чем-то долго болеть вообще трудно. Или поправляешься, или привыкаешь. А привычка – уже не болезнь.

– Проходи в дом, Ролт! – крикнул хозяин от дверей сарая. – Жинки сейчас нет, вернется лишь завтра, но угощу чем смогу!

Быстро выяснилось, что угостить Мират может лишь вином да хлебом. Больше ничего не осталось. Одна телега отправлена в замок еще днем, а остальные – к соседям. Деревни начали эвакуацию. Виктор сначала удивился такой оперативности, но потом подумал, что иначе никак не выжить. На завтра был намечен отъезд большей части жителей.

Хозяин это все вываливал скороговоркой на гостя, разливая по чашкам вино. Похоже было, что гончар большой охотник до непринужденных бесед.

– Жрецы Зентела советуют пить утром по одной чашке вина, а вечером только по три, – наставительно заметил Антипов, которому совсем не хотелось напиться накануне важного мероприятия.

Но хозяин понял фразу по-своему:

– Вот не поверишь, Ролт, вечером получается, – говорил он, – а утром никак. С вечера вино есть, а утром нетути! Приходится днем опять за ним идти. Ни разу не удавалось благочестиво выполнить завет Зентела. Мой грех!

Мират наливал вино из изящного белого глиняного кувшина, расписанного мастерскими узорами. Такой посуды в этом мире Антипов еще не видел.

– Кувшин нравится, да? – Гончар заметил взгляд гостя. – О, кувшины у меня получаются особенно хорошо! Я ведь когда уехал из замка, сначала в город подался. И там стал работать подмастерьем у самого Еартаса! А он просто чудо что за мастер. Не чета мне. Самому графу посуду поставляет.

– Красивый рисунок, – похвалил Виктор.

– Постой-ка! Сейчас покажу тебе кое-что получше! – Хозяин вскочил из-за стола, покрытого скатертью нежно-желтого цвета, и устремился за перегородку, разделяющую дом на две части.

Не успел Антипов рассмотреть получше посуду, стоящую перед ним, как Мират вернулся, неся перед собой как великую драгоценность еще один кувшин. Серебристый с золотыми узорами, примерно на пол-литра в объеме.

– Вот, – с гордостью сказал он, нежно опуская ношу на стол. – Из такого пьет сам граф!

Виктор осторожно взялся за горлышко и поднес кувшин к глазам. Узор был нанесен очень тонкой кистью, а наружная поверхность казалась подобной глазури. Антипов повертел произведение искусства и так и сяк, восхитился рисунком и формой, а потом поинтересовался:

– Почему из такого пьет сам граф? Таких кувшинов должно быть много.

– Много?! – Толстяк от возмущения даже подался вперед. – Да Еартас сделал всего несколько таких для господина графа! Подобные этому стоят только на графском столе и нигде больше! Сделано по личному заказу! Ну разве что еще у меня есть вот этот. Позаимствовал, когда представилась возможность.

Виктор внимательно выслушал сообщение, водя пальцем по выпуклостям рисунка. Его лицо стало задумчивым.

«Вот оно как, – голова работала четко и ясно, – кувшин, значит. А что, в этом что-то есть. Думал, воспользуюсь кинжалом там или платком какого-нибудь барона, а тут целый граф с кувшином. Вовсе даже не банально. Интересно судьба складывается. Глупо было бы не воспользоваться такой возможностью. И поисками заниматься не надо. Экономия времени, так сказать».

– Продай кувшин, Мират, – сказал Виктор. – Я хорошо заплачу.

Толстяк опешил от такого предложения и близоруко прищурил заплывшие жиром веки.

– Нет, Ролт, – произнес он после паузы. – Не могу. Я к нему привязан.

– Пять серебряных монет, – отчеканил Антипов.

– Нет. – Мират покачал головой.

– Десять!

– Нет.

– Он тебе нужен лишь для того, чтобы потешить свое тщеславие, а мне – для дела, – начал убеждать гончара Виктор.

– Для какого, Ролт? – В голосе хозяина звучал неподдельный интерес.

– Друг у меня в Парреане, – начал сочинять Антипов. – А у него – богатый родственник, покровитель. Так этот родственник собирает… гм… вот такие кувшины. И если я ему подарю один, то он ко мне благоволить станет. Улавливаешь?

– Улавливаю, – кивнул гончар, – но продать не могу. Понимаешь, Ролт, тут такое дело…

– Какое? – Виктор увидел, что хозяин замялся.

– Ну… когда я пью из этого кувшина, то представляю, что я сам графских кровей… привык уже к этому. Ты извини.

«Не продаст, – подумал Антипов. – Нарциссизмом болеет».

Виктор поставил кувшин на стол и демонстративно посмотрел в окно.

– Ну не продашь – и ладно, – сказал он. – Давай-ка лучше выпьем. То, что на столе, мы скоро допьем, так что неси еще.

Гончар развел руками:

– А больше ничего и нету. Жинка-то только это оставила.

– Неужели совсем нету? – артистично удивился Виктор. – А я-то думал выпить с хорошим человеком. Мы вот встретились после стольких лет, а теперь уже не знаю, когда доведется свидеться.

– Ну… не то чтобы совсем нету, – начал отвечать хозяин, скривившись, – есть кое-что. Соседи мне оставили два бочонка. До завтра. А завтра мы уже поедем.

– Да? Это же хорошо, Мират, – весьма натурально обрадовался Антипов. – Если ты не продаешь кувшин, то куплю у тебя бочонок. Согласен? Я не думаю, что соседи будут в обиде, если ты выручишь за него хорошую цену.

Огонек интереса зажегся в глазах гончара:

– А зачем тебе бочонок, Ролт?

– Как же, Мират? Это я для тебя стараюсь. Мы с тобой его вместе и прикончим.

– Что, весь?!

– Ну конечно, весь. Что там пить? Пустяки. Да и Зентел на ночь советует. Вино для здоровья полезно, говорят.

Ранним утром следующего дня развалина по имени Виктор выползла из гостеприимного дома. Его сильно качало, в голове поселились барабаны, в глазах – звездочки, в мыслях – путаница, зато в сумке покоился заветный кувшин. Когда хозяин дошел до невменяемого состояния, то все-таки согласился его продать. И что удивительно, наутро о сделке не забыл. Антипов жульничал в выпивке, как мог, но все равно это явилось ударом по молодому организму сына лесоруба. Новобранец искренне надеялся, что идея с кувшином того стоила.

Дальнейший путь до Парреана прошел без происшествий. Виктор несколько раз останавливался в селах, чтобы полить свою больную голову холодной водой из колодцев, и к вечеру, когда на горизонте показались серые стены города, почувствовал себя вполне сносно.