Книга Опасные небеса - Владимир Корн

И мы пошли, весело переговариваясь, отпуская шуточки и улыбаясь.

– Берни, – обратился я к Аднеру, – а может, вам Хлою с собой захватить? На новом корабле места на всех хватит с избытком.

Тот как-то по-особенному взмахнул рукой, всем своим видом изображая мужчину, которого утомили толпы домогающихся красавиц:

– Надоела она мне, с нею покончено.

Затем неожиданно зло взглянул на Энди Ансельма.

«Все с вами ясно, – догадался я. – Энди прибыл в Банглу намного раньше нас, и не мог не заметить, как ведет себя эта девица. Хотя, вероятнее всего, сообщить все Аднеру была инициатива Мирры, и Энди пришлось ей подчиниться. Но есть в этом и хорошая сторона, теперь я не услышу от него: „Все, капитан Сорингер, хватит с меня. Любимая жена, спокойная работа, куча ползающих на коленях детей – вот что мне теперь нужно“. По крайней мере, в ближайшее время не услышу. Долго же теперь Берни будет злиться на Энди за то, что он открыл ему глаза. Лучше бы уж Мирра это сделала, у них и без того отношения не очень. Та никак не может себе представить, что в таком невзрачном с виду человечке скрывается недюжинный талант. Согласно ее представлениям, такой человек и выглядеть должен соответствующе».

Когда нашим взорам открылся «Небесный скиталец», мы все, как по команде, остановились.

– Красавец! – выразил наше общее мнение Родриг Брис. Затем, мгновенье помолчав, добавил: – Правда, немного запущенный.

И мы все снова с ним безмолвно согласились.

Все мы стояли и смотрели на наш новый корабль. Как будто стоило только сделать шаг и он исчезнет – какое-то наваждение настигло всех сразу.

Первым опомнился, как и положено, капитан.

– Ну что стоим, пойдемте, – сказал я, изо всех сил стараясь, чтобы моя фраза прозвучала как можно небрежнее. – До вечера еще далеко, а работы на корабле, как я посмотрю, на всех хватит. Ну а вечером… – и я тут же себя оборвал, вспомнив, что приглашен к Жануавье, – вернее, завтра вечером, мы как следует и отпразднуем.

* * *

Опасался я напрасно: трап был гостеприимно опущен на землю, а на самом корабле не оставалось никого, кроме парочки сторожей, которые встретили нас чуть ли не с радостью. Отчасти я даже расстроился, что не застал на нем ни капитана, ни его навигаторов. Ведь у кого еще было узнать, как ведет себя корабль в полете, чего не любит, а что выполняет с удовольствием. Корабли – как люди, каждый со своими привычками, особенностями и иногда странностями.

Конечно, я и сам все это вскоре буду знать, и все же…

Капитанская каюта на новом моем корабле, как и не трудно было предположить, оказалась значительно больше, чем на прежнем. Да что там, только одна спальня была такой, а ведь в ней имелся еще и кабинет, он же гостиная, нисколько не уступающая в размерах.

Кровать в спальне оказалась скромной и явно рассчитанной на одного человека. Что и немудрено: при постройке «Небесного странника» я лично давал указания, какой именно она должна быть. Ничего страшного: попрошу – и Родриг мне ложе любой ширины соорудит, причем из драгоценного дерева синуль.

«Только к чему она мне теперь», – думал я, подходя к зеркалу. Зеркало тоже было большим, почти в полный рост.

«Что же во мне изменилось? – разглядывал я свое отражение. – Во время нашей сегодняшней встречи Кристофер Жануавье бросал на меня какие-то непонятные взгляды. Что же тому было причиной? Лицо прежнее, разве что цвет его от постоянного пребывания под жарким тропическим солнцем стал таким же темным, как и у паури. Ах, вот оно что! Нет, ну надо же, не рановато ли?»

На висках серебром поблескивала седина. И когда это, интересно, она успела появиться? Не тогда ли, когда нас несло на скалы, и гибель казалась неизбежной? Или немного раньше, когда, вытаскивая в лодку выпавшегося Энди, я сам угодил в воду – каким-то чудом меня успели выдернуть перед самой пастью гнипельса? Или все началось еще при первом визите на остров Неистовых ветров?

«И плевать, – решительно отошел я от зеркала. – Не барышня. Да за такой корабль я готов полностью стать седым как лунь или вовсе даже облысеть!»

Корабль действительно того стоил. Еще в Эгастере он запал мне в душу, едва только я увидел его. Было в нем какое-то особое изящество линий у корпуса, у надстроек. Даже расположение иллюминаторов казалось каким-то необычно красивым.

И вот он мой. Я погладил дерево переборки, затем, сместившись чуть в сторону, чтобы меня точно нельзя было увидеть в иллюминатор, поцеловал корабль. Глупо, наверное, но мне, почему-то, очень захотелось это сделать.

Перед дверью послышались голоса, и после короткого стука вошли навигатор Брендос, Родриг Брис, Амбруаз Пустынный лев, Аделард Ламнерт, Берни Аднер и Гвенаэль Джори.

– Присаживайтесь господа, – гостеприимно указал я на стулья у стола.

Стол здесь тоже намного больше, чем на предыдущем моем корабле. Но за него, в отличие от прежнего, вся команда не поместится, потому что прибавится она теперь втрое. И это тоже одна из проблем, которую мы должны сейчас решить.

«Начнем с приятного», – и я снял с шеи золотой медальон навигатора.

– Гвенаэль.

– Да, капитан, – живо откликнулся тот, вскакивая со стула.

– Гвенаэль, ты давно его заслужил, – заявил я ему, протягивая медальон. – Новый «Небесный странник» нуждается еще в одном навигаторе, и уж кому, как не тебе, им стать.

Рианель Брендос одобрительно кивнул: все на самом деле именно так.

– Спасибо, капитан! – и тут же, взглянув на Брендоса, поправился: – Благодарю вас, господин капитан.

Существует особая этика общения навигаторов со своими капитанами, и она сильно отличается от того, как разговаривают с ними обычные матросы. Так что привыкай, Гвенаэль, а Брендос будет тебе примером.

Вообще-то со званием навигатора не все так просто: для того чтобы его получить, необходимо сдать соответствующий экзамен и получить патент. Медальон же больше для форсу. Но здесь, на Островах, сойдет и так, если же попадем в более цивилизованные места, выправим ему и патент.

Ну а мне останется медальон из меди, со скромным черным камешком брундом. И упаси Создатель когда-нибудь применить камешек по назначению.

Амбруаз, глядя на пустующий стол, все порывался выйти из каюты. С него я и начал.

– Господин Эмметт, считаю, вам необходим помощник. Народу теперь прибавится, так что без него не обойтись.

Тут я не удержался, чтобы не заявить:

– Вы уж сами позаботьтесь о нем. А я, в свою очередь, могу вас заверить, что та симпатичная особа, с которой вы так мило общались в таверне, когда я к ней подходил, вполне подойдет. Но повторюсь, решать вам.

Забавно: оказывается, что и нашего Пустынного льва можно вогнать в краску, пусть и едва заметную на его загорелом, как и у всех нас, лице.