Книга Вечный союз - Уильям Форстен

– Итак, это началось, – сказал Калин, стараясь, чтобы его голос звучал со спокойной уверенностью.

– Они двинутся вверх по течению с рассветом и будут здесь поздним утром.

Прислонившись спиной к стене, Калин взглянул на небо. Затем он решительно надел цилиндр и повернулся к сержанту.

– Ганс, нас ждет очень интересный день, – сказал он и, обняв Таню, медленно пошел вместе с ней домой.

Кар-карт Джубади опустил полог шатра и взглянул на щитоносца его старшего сына.

– Почему тебя послали сюда? Почему ты не рядом с моим сыном? – спросил он обеспокоено. – Что случилось?

– С твоим старшим сыном никакой беды не случилось, мой карт, – ответил Тамука с низким поклоном. – Но я больше не служу ему. Он отказался от меня. Поэтому Хулагар решил, что будет лучше всего, если я вернусь сюда и принесу тебе вести.

– Твоя краткость говорит о многом, щитоносец. Раз Хулагар послал тебя сюда в качестве гонца, значит, он тебя ценит. И тогда непонятно, почему мой сын прогнал тебя.

– Это неважно, – ответил Тамука. – Важно то, что делается в Риме.

– Ты дипломат, – сказал Джубади, поняв, что Тамука не хочет жаловаться на зан-карта его отцу. – Расскажи мне, что произошло.

Тамука вкратце изложил ему ход военной кампании, по возможности избегая описания катастрофы, вызванной сыном кар-карта в самом конце.

– Я потерял двух сыновей, – прошептал Джубади. Тамука кивнул.

– Как они умерли?

– Как подобает воинам, разя полчища врагов, – солгал Тамука. Он просто не мог сказать кар-карту правду. Кан, от которого все ожидали многого, был растерзан толпой. Юного Ахарна уволокли живым. Мерк, попавший в плен к скоту, был обречен на вечное бесчестье. На небесах будут насмехаться над ним. – Они летят с ночными ветрами, высоко подняв голову и гордясь своей славой, – решительно произнес Тамука. – Я был бы счастлив оказаться рядом с ними, когда Буглаа спуститься за моей душой.

Джубади пристально посмотрел в глаза щитоносца, чувствуя, что ему не говорят всей правды, но не желая допытываться.

– Ну что ж, ладно. – Кар-карт отвернулся на минуту. – Ты вернешься туда, – сказал он.

– Но, мой карт…

– Тебе надо вернуться туда. Я не хочу, чтобы кого-либо из оставшихся у меня сыновей убил скот. Ты щитоносец, и твой отец был моим щитоносцем.

– Но Вука… – произнес Тамука ровным тоном.

– Мало ли что взбредет в голову Вуке? – бросил Джубади. – Есть еще и Манту.

– Но Вука зан-карт, твой наследник.

– «Зан-карт»!… «Наследник»!… – заорал во весь голос Джубади. – Ты думаешь, я не знаю, как все было на самом деле? Ты думаешь, я не прочел доклад Хулагара прежде, чем говорить с тобой? Ты верный слуга зан-карта, Тамука, но сейчас от тебя требуется верность мне и тем самым всей нашей орде. И я спрашиваю тебя, Тамука: если я вдруг умру сегодня, если следующим сердцем, которого коснется Буглаа, будет мое, станет ли Вука достойным кар-картом? Тамука молчал.

– Отвечай!

– Нет, мой карт, – прошептал он еле слышно.

– В таком случае ты знаешь, что ты должен сделать. Тамука в ужасе посмотрел на Джубади. В глазах кар-карта было холодное отчаяние. Тамука отвернулся, не в силах выдержать этот взгляд. Щитоносцам случалось иногда выполнять такие поручения. Они были обязаны оберегать кровь всей орды, ибо кар-карт, который не справлялся со своими обязанностями, мог навлечь гибель на всех. Но бывало и так, что недостойный кар-карт обращался за помощью к своему щитоносцу и формально оставался правителем, в то время как все решения нашептывал ему на ухо другой. Вука же прогнал щитоносца, не признав своей вины. Если бы он раскаялся в своей ошибке и извлек из нее урок, Тамука не получил бы этого приказа. Таким образом сорок меркских кланов поддерживали целостность орды, предотвращая междоусобные войны, которые могли вспыхнуть в том случае, если вожди кланов чувствовали, что их доверием злоупотребляет кар-карт, недостойный править ими. Кар-карт мог быть либо достойным правителем, либо мертвым, и тогда вместо него правил другой мерк золотых кровей.

– Ты велишь мне убить его, – сказал Тамука, пытаясь унять дрожь в голосе.

Джубади, не поворачиваясь к нему, молчал. Медленно текли минуты.

– Если он искупит свою вину и докажет, что умеет вести себя достойно, тебе, возможно, не придется этого делать, – прошептал он наконец. – Манту будет править вместо него, – прибавил он тоном, показывавшим, что это окончательное решение.

– Манту сейчас с ним, – сказал Тамука.

– Ты знаешь, кого из них защищать, щитоносец.

– Он догадается.

– Конечно. И если у него еще есть остатки чести, он поймет, что ему пора умереть. – Голос Джубади осекся, он замолчал. Затем повернулся к Тамуке: – Дай ему шанс погибнуть с честью, чтобы его душа могла странствовать в покое. – Он опять замолчал. – В отличие от душ двух других моих сыновей, – прошептал он. Тамука ничего не ответил.

– Они испытывают муки из-за своего брата! – прорычал Джубади. – Кан, радость моей души, вынужден терпеть вечное унижение из-за него!

Он с силой ударил себя кулаком в бок, глаза его блестели от слез.

– Не делай этого собственной рукой, если получится.

Тамука кивнул. Вука не мог причинить ему вред из-за долга крови. Этим он навлек бы на себя вечное проклятие. И потому он не имел права защищаться, если бы Тамука напал на него.

– Мой карт, позволь мне не делать этого. Пусть кто-нибудь другой поедет вместо меня.

– Неужели ты не понимаешь? Он должен знать, что ему было дано время подумать. Если бы приехал другой щитоносец, он ополчился бы на него. Я не могу приказать ему умереть, ибо зан-карта нельзя принуждать. Само твое появление скажет ему, что он должен либо искать почетной смерти, либо полностью оправдаться в твоих глазах и в глазах Хулагара, чтобы иметь право жить дальше.

– А если он не изменится, но и почетной смерти в бою не станет искать?

– Тогда ты убьешь его, – произнес Джубади холодно.

– Но разве он не может искупить свою вину иначе? – возразил Тамука. Хотя Вука вел себя недостойно, у Тамуки сохранилось теплое чувство к нему. Он помнил, как они вместе сражались с бантагами и храбрость зан-карта сияла, как пылающий факел.

– Теперь я сомневаюсь в этом. Ему недостанет ума, – отозвался Джубади. – Все, хватит об этом. – Он подошел к выходу из шатра и знаком велел Тамуке идти за ним.

Их встретило яркое полуденное солнце. Тамука почтительно следовал за кар-картом. – Иди рядом, чтобы выслушать, что ты должен передать Хулагару. – Джубади говорил спокойным и ясным тоном, как будто и не было только что закончившегося разговора. – Поедешь сегодня. Скажешь ему, что пройдет еще несколько недель, прежде чем те два умена отправятся на север.