Книга Великий Дракон Т-34 - Константин Клюев

– Нет, командир, раньше мы слова слышали так, ну, по воздуху, – Иван изобразил пальцами правой руки бормочущий гусиный клюв. – Наушники говорят прямо в голову. – Иван показал пальцем в ухо. – Так что же, жетон у меня в голове переводит слова?

– Сержант Суворин! Отставить рассуждения о жетонах! Экипаж! В машину!

– Есть!

Через полчаса эсэсовцы на связь не вышли. Неринг обшарил весь эфир, но услышал только обычный шум и потрескивание электрических разрядов в атмосфере.

– По схеме, по схеме, – Виктор понял, что предыдущие перехваты могли быть простым везением, и поделился соображениями с экипажем: – Эсэсовцы могут использовать особый алгоритм, меняя периодичность и частоты. Есть еще один вариант: мы оторвались от них и вышли за пределы дальности радиосвязи. Тогда через два-три часа мы услышим их снова.

Ковалев одобрительно кивнул. Оставив Виктора и Мариса в танке, Александр в сопровождении Суворина отправился на ближайший холм. Оттуда прекрасно просматривалась гора – уже близкая, могучая, уходящая в небо несокрушимым треугольным зубом. Стрелки на жетонах указывали точно на гору.

– Будем надеяться, наш перекресток внизу, а, Иван?

– Угу. – Суворин смотрел в бинокль на подножие горы. – Смотри, Степаныч, это то самое, точно.

Ковалев принял бинокль из рук Суворина и поспешно навел резкость.

Тень уже наползала на гигантскую нишу, вырезанную в скальной породе. В нише, укрытое с трех сторон скальной породой, стояло величественное здание. Суворин застал тот момент, когда солнечные лучи последний раз коснулись наружной стены, и разноцветная инкрустация над огромным проемом ворот вспыхнула осколками нескольких радуг. Через минуту ниша погрузилась в тень, и здание стало едва различимо даже в бинокль.

Ковалев некоторое время внимательно разглядывал степь, затем разведчики начали спускаться с крутого холма зигзагами, чтобы не сильно разгоняться под уклон.

* * *

Это был поразительный храм, покинутый много-много лет назад. Все горизонтальные площадки покрывала тончайшая пыль. По углам и возле окон и дверей лежали кучки песка с растительным мусором, клубки сухой травы, занесенные в храм вольным степным ветром. При ближайшем рассмотрении стало ясно, что стены, кровля, колонны, ступени и залы не построены, а вырезаны в скале великими зодчими. Чаши, купели и огромные тонкостенные вазы, изящные столики и скамьи вдоль стен – все это было единым целым. Единственными инородными украшениями были прозрачные разноцветные камни, украшавшие ворота сказочной россыпью. Потолок и стены украшали тонкие барельефы, изображавшие неведомых животных. Растительность, среди которой разыгрывались окаменевшие сцены, была тоже незнакомой. Свет проникал в храм через сложную систему ажурных окон, расположенных в крыше. Окна были вырезаны таким образом, что прекрасно пропускали свет, одновременно защищая помещения от осадков: на слое праха не было ни единого следа от капель.

В центральном зале танкисты увидели знакомые очертания алтаря. Повинуясь единому импульсу, все достали жетоны. Рубиновые ромбы на коммуникаторах осветили руки, как огоньки сигарет освещают в сумерках ладони курильщиков.

– Вот и перекресток. Осталось встретить гостей.

Стараясь не задеть стен и изумительных колонн, Иван загнал в храм тридцатьчетверку и развернул стволом к воротам. Неринг остался в танке слушать эфир, Марис был отправлен в караул. Поднявшись по витой каменной лестнице на длинный балкон, идущий под самой крышей от стены до стены, он залег у центрального овального окна, наблюдая за контрастно освещенной степью. Тень горы быстро росла, отвоевывая у солнечного света холм за холмом.

– До наступления темноты нужно обезопасить ворота. Даже если отряд Вюста придет сюда до заката, они будут ждать до утра. Разведку, правда, могут послать и ночью, с них станется.

– Да нет, Степаныч, немец воюет по расписанию, на сытый желудок, хорошо отдохнувши.

– Немец немцу рознь, Ваня. Возьми нашего – всегда готов! Давай, установи гранаты, да осторожно. Шнуры подавай в окно по одному, я приму.

Совместными усилиями шнуры, привязанные к кольцам гранат, были заведены внутрь храма, натянуты и закреплены. Оставалось дернуть за пучок, и через четыре секунды площадка перед храмом будет прошита осколками. Связки гранат были подвешены ловким Сувориным в высоких нишах по обе стороны ворот.

В девятнадцать ноль-ноль в наушниках Виктор услышал голоса. Через несколько секунд все, за исключением Ивана, сменившего Мариса, сидели в танке, подключившись к бортовой связи.

– …Проблема, господин Один! Мои маги теперь тоже в один голос твердят про врагов, следующих за нами по пятам. Амулеты магов активированы и подтверждают, что мы идем правильным курсом. Похоже, «Трон»-два в десяти километрах, там гора, азимут вершины – триста сорок два градуса.

– Превосходно, Тор, мой азимут вершины – двести семьдесят восемь с половиной. Мои маги тоже показывают на гору. Продолжайте движение и остановитесь в километре от подножия, иначе гора может перекрыть нам связь. Если после восхода солнца не удастся установить радиосвязь, пойдем навстречу друг другу, держа километровое удаление от горы. Тот, кто обнаружит «Трон Кримхильды»-два, остановится и будет ждать. Как поняли?

– Слушаюсь, господин Один!

– Конец связи.

Ковалев и Неринг выбрались из танка. Неринг достал планшет, компас и начал делать пометки на карте, присев на серую овальную плиту у входа. Александр смотрел на эту плиту, она ему что-то напоминала. А, странный обелиск у выхода из вчерашнего ущелья!

– Александр, смотри, они сейчас примерно в десяти километрах друг от друга, а во время ночлега их будет разделять… сейчас: около трех километров. Самое интересное, что группа Тора выходит прямо на нас, а господин Вюст остановится левее, примерно там. Что же, остается ждать и думать. Утром у нас будет шанс атаковать их по очереди. Мы не знаем, сколько их, но они идут пешком.

Ковалев с уважением посмотрел на Неринга. Конечно, он и сам смог бы рассчитать все это, но Неринг рисовал кроки и наносил градусы с видимым удовольствием.

– Что же, план действий разработаем после ужина. Пойду сменю Ивана, а ты слушай эфир. Да, кстати, я такую же плиту видел, когда мы из ущелья выехали. Она стояла примерно вот так, на восток. – Капитан показал ладонью положение плиты.

Неринг посмотрел на плиту, затем прошелся вдоль стены храма.

– Саша, посмотри, вот подходящая лунка, – майор присел возле стены, и Александр видел только его спину, белобрысый затылок и тонкий розовый шрам на шее.

Действительно, углубление точно соответствовало овальному торцу плиты. Александр поплевал на руки и взялся за плиту. Вдвоем они легко подтащили плиту к углублению и поставили ее вертикально. Получилось что-то вроде каменного трюмо. В пустом проеме ворот раздался звук, как будто по булыжной мостовой покатилось каменное колесо. Сверху, из-под свода круто выгнутой арки, опустилась толстая плита и наглухо закрыла ворота. Стена за каменным трюмо раздвинулась, обнажив проем, достаточный для того, чтобы туда вошел один человек. Неринг захлопал глазами. Ковалев подскочил к каменному обелиску и приподнял, обхватив его обеими руками. С тем же каменным звуком произошло обратное перемещение плит в воротах и в стене.