Книга Автоматная баллада - Андрей Уланов

«И ещё лет сто будет без надобности, — подумал он, — а то и больше. Разве что Сибирь наша ещё чуток поднимется и торговлишку какую наладит, заморскую. Хотя… чем эти убогие торговать-то будут? Да и вообще, будут ли они через сто лет?»

Всё познаётся в сравнении — только сейчас Айсман полностью осознал, насколько повезло Сибири. Без всяких кавычек повезло — тем, что не нашлось там большого количества целей, достойных межконтинентальной ракеты. А всякая мелочёвка «малой и средней дальности» к ним за Урал попросту не дотянулась. Зато уж здесь, на бывшей европейской части СССР, натовцы развлеклись по полной программе.

— Хочешь — сам доедай этот… силос!

— И доем, — пообещал Сергей. — Свою долю прикончу и тебе подсоблю. А ты подумай, как дальше будешь нос воротить. Дальше-то, Василий говорит, с такими вот оазисами туго, а нам ещё вокруг московского пятна крюк давать.

— А я не очень-то нашему хозяину верю, — задумчиво проговорила Анна. — Больно уж он неохотно подробностями делится.

— Что знает, — пожал плечами Шемяка, — тем и делится. Они же тут дальше подворья нос боятся высунуть… болотники и то не такие пуганые.

— Вот-вот. И ты ему веришь?

— Верю. Ань, ты сама подумай — у нас в скелеты и прочее тоже ведь далеко не каждый лезет. В гопачи народец куда охотнее идёт, чем в следопыты. Да и с выживаемостью в нашей профессии не ахти как. А ведь у нас, Ань, как я сейчас понимаю, ещё райские условия.

— Райские?

— Ну да, — кивнул Сергей. — Или ты думаешь, будто я только и делаю, что по скелетам шастаю? Не-е… у нас основная работёнка и основной же доходец — заброшенные всякие места, из тех, что в Зиму повымерзали да повымирали с голодухи. Ну, на крайняк — эпидемиями повыкосило, это уже опаснее, там и подцепить чего можно. И скелеты наши… их же по пальцам сосчитать. Я всерьёз только по Челябинску лазал да по Тагилу… ну, ещё на Ижевск один раз ходил. Ну а здесь… здесь, если на карте помечать местность, где щёлкает как в наших ЗКЗ, карандашей не напасёшься! Ты прикинь, как нам повезло, что Горький с Дзержинском перелетели, а дальше на юг тянуть не стали! Запросто могли ж плюхнуться в центре пятна — и вышли б уже зелёные да подсвечивающиеся.

— Скачет, — неожиданно проронила Анна. Айсман недоумённо моргнул, а в следующий миг и сам услышал чёткий перестук подков.

— И верно, — сказал он, придвигаясь к мутному, наискось переклеенному бумагой оконцу, — несёт кого-то спозаранок. И даже, — после короткой паузы добавил он, — не кого-то, а конкретно Мишку Горюхина. Ну, помнишь, белобрысый такой малец с фермы, где мы позавчера были?

— Склерозом не страдаю.

Отвернувшись от окна, Шемяка с тревогой посмотрел на девушку.

— Ань, ты чего? — вполголоса спросил он. — Не с той ноги встала? Всё утро, как псина цепная, кидаешься.

— Не знаю, — Анна, отвернувшись, нервно теребила завязки рукава. — Не могу понять. Паршиво на душе. Мает.

Громко хлопнула дверь.

— Василий Афанасьич… о! — радостно пискнул влетевший в комнату Мишка. — Я как раз до вас.

— И чего же ты «до нас»? — улыбнулся Сергей.

— Так с новостью, — затараторил паренёк. — К нам вчерась под вечер двое постучались, тож пу-те-шест и веники, в точности как вы. И тож один парень и одна девка, ой, простите, женщина. Парень, значит, постарше тебя будет, в чёрном таком… ну, вроде шинели, только из кожи, он вокруг башки косынку повязал, а на рюкзаке сверху шлем нёс, белый такой, круглый, и к нему хвост ещё пушистый прицеплен, вот. А дев… ой, женщина молодая совсем, ей лет, ну как Настёне, не больше, весёлая, у неё серьги колечками и на щеке треугольник забавный нарисован, а…

— У этого парня, — медленно произнесла Анна, — есть два пистолета, верно? Два никелированных, с белыми накладками, в подмышечных кобурах…

— Ой, а вы его что, тоже знаете? Он-то про вас расспрашивал, даже фотографию показал, вы на ней ещё красивше, чем в жизни выглядите. А пистолет он мне даже подержать дал, большой такой, весь блескучий, с золотым узором, и ещё такое красненькое с крестиком…

— Господи боже…

Такой Анны Шемяка ещё не видел ни разу. Девушка не просто побледнела — её лицо заострилось, стало похожим на высохший лик какой-нибудь скелетной мумии.

— Вот батя и подумал, — упавшим голосом закончил Мишка, — вам, наверное, про этих двоих узнать стоит. Так я с утреца на Доброго и к Василь Афанасьичу…

— Это Чёрный Охотник, — прошептала Анна.

— Кто?

— Чёрный Охотник. Убийца по найму. Самый лучший на Востоке. А девчонка с ним — храмовая… бывшая рабыня… наверняка за какие-нибудь заслуги возвеличенная, из особо преданных.

Чёрный Охотник

— Совпадение просто удивительное, — весело заявил он. — Даже и не верится. Я-то был уверен, что если мы с ними и пересечёмся где-нибудь, то этим где-нибудь скорее всего будет уже Швейцария.

— Да… наверное.

— Почему «наверное»? — удивился Швейцарец. — Ау, малыш? Что с тобой? С самого утра какая-то… не такая.

Он потому и заговорил с ней сейчас, и ещё — чтобы отвлечься от нытья в ногах. Стыдно признавать, но ведь отвык, отвык от долгих пеших прогулок с рюкзаком за плечами. Всё на колёсах… а последнее время так и вовсе на крыльях.

Припомнив заключительную часть их последнего перелёта, Швейцарец с трудом сдержал усмешку. Старичок «Ан» тогда скрипел так, что в какой-то момент ему даже показалось — всё! А внизу тянулась и тянулась нескончаемая сине-зелёная рябь Волжского моря, на севере зловеще темнел приближающийся грозовой фронт — но «швецов» не подвёл, стучал ровно и надёжно, и крылья тоже не отвалились. Через пять минут точно по курсу замаячила береговая кромка, ещё через двадцать под самолётом оказалась лужайка. А ещё несколькими минутами позже он и Тайна вжимались друг в друга под одеялом и слушали, как прямо над ними обиженно барабанит по крылу так и не успевшая настичь их гроза. Совершенно невероятное, охренительное везение — учитывая степень обученности пилота, точнее, уровень невежества доморощенного Чкалова. Логика идиотов в действии — с точки зрения логики нормальной они с Тайной просто-таки обязаны были улететь куда-то к чёрту на рога и, выработав горючку, кувыркнуться в волны где-нибудь над бывшей тундрой.

— Вик, не знаю, — со вздохом отозвалась девушка. — Честно не знаю. Вроде всё как всегда…

«…то же небо, опять голубое, — мысленно продолжил Швейцарец и мысленно же чертыхнулся: — Вот ведь… лезет из памяти всякое».

Небо сегодня действительно было голубое, с самого утра. Хотя вчера небосвод был наглухо затянут серой мглой, и казалось — на неделю, не меньше. Казалось… а так, ещё минут шесть, прикинул Швейцарец, и плащ нужно будет отправлять в мешок — от рассветной прохлады уже одно воспоминание осталось, солнце жарит с каждой секундой всё чувствительнее… да, насколько всё же приятнее рассекать земные просторы на мотоцикле!