Книга Возвращение - смерть - Елена Юрская

- Нет, - тихо сказала Заболотная. - Нет, нет, нет, - быстро зашептала она. - Нет, этого просто не может быть! Он врет, Вы видите, он нагло врет, у него же пальцы крестиком. Вот, глядите...

Ее новый обморок был глубоким и, кажется, неподдельным.

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ

Раз ступенька, два ступенька - будет лестница. Это намного лучше, чем лифт. Потому что я никак не могу, как говорит моя мама "дать себе ладу", по её мнению, порядка, системы, а по моим языческим понятиям - лада, то есть любви. В этом я с ней полностью согласна. Что полезнее - убиваться за единственным до последней капли крови или спокойно разводиться, чтобы передохнуть и снова ринуться в бой? Может оно и к лучшему, что сейчас так не любят. И никак не любят. Наше поколение напугано чувствами на уровне подсознания и сильно аллергизировано страстями. На бесплодные поиски синей птицы, по сути, и ушла жизнь всей страны. Но лично я, бездушная и бездуховная не стала бы убивать свою дочь, чтобы доказать её отцу вредность сектанстко - вегетарианской позиции. И подруг своих я тоже не стала бы убивать, хотя некоторых - просто надо. Для общественного спокойствия.

А вообще, в моей голове все очень сильно перепуталось, завести, что ли рабочий дневник, под красивым названием "органайзер". И кстати, пусть этот сытый капиталистический мир не думает, что идейный приоритет в области систематизации жизни принадлежит им. Им, никогда не сдававшим "ленинский зачет", а стало быть и понятия не имеющим, как в тонкой желтой книжечке можно подробно изложить план собственного интеллектуального мужания, местами даже роста. Мне всего лишь нужно подняться на третий этаж и наконец поставить точку и водрузить флажок памяти Анны Семеновны. Хоть бы этот сынок был жив... Надеюсь, за полчаса таблетки, если таковые имелись ещё не у спели сделать свое черное дело, а марганец у меня с собой. Спасу! Спасу обязательно. Хотя бы и для выравнивания счета погибших и оставшихся в живых.

Только вот зачем Татьяна Ивановна кидала мне в окно кирпич. Как-то это не по-женски, впрочем, наслышанная о моих дедуктивных способностях, она могла желать, чтобы я просто самоустранилась. Не вмешивалась. Или это просто обыкновенная ревность? Застаревшая, гноящаяся, рождающая болезненные поступки? Пожалуй так. Красиво я стала мыслить. Закачаешься. Если честно, то преступницу мне было жалко. Прямо до слез. И Анну Семеновну тоже, но силой страстей Заболотная, пожалуй не уступала самой леди Макбет. А с извилинами у нас все в порядке. Такое время, такая жизнь - эстетика убийства стала одной из составляющих существования. Стоит признать это, мы с чистой совестью прилепляемся к телевизору во время криминальных новостей, которые по совместительству являются ликбезом для начинающих.

Стоп. А что я скажу Игорьку: "Это вы вдова Рабиновича? То есть сын убийцы? Есть другой вариант: краснознаменно улыбаясь провозгласить: "Твой папа приехал!" И - толку? Если человек, считающийся его отцом, действительно может приехать из командировки? Пожалуй, для установления контакта модно предложить услуги знакомого адвоката. Игорек - не красна девица, нервы, думаю выдержат... 0й! раз ступенька, два ступенька, - будет лестница и дверь, ведущая к спасению мальчика от материнской любви.

А ещё я плохо в выгляжу: косметика не выдержала полигонных испытаний на дождь и мягко растеклась по лицу, волосы поникли и местами даже опали, колготки забрызганы грязью. В таком виде - и к молодому человеку! Впрочем, если он уже не жив, то ему должно быть все равно. А мне - нет. Я присела на подоконник в пролете и достала пудреницу: умытая, немолодая и неинтересная девица смотрела на меня вызывающе. Тремя движениями я привела её в божеский вид и подписала рекомендацию на конкурс фотомоделей. Гордость города не может походить на нищенку, даже если у неё кончились деньги силы и мужчины. Дверь, в которую я только что собиралась звонить, распахнулась сама. Чертовски приятно, когда тебя ждут так преданно и красиво. Я почувствовала прилив крови к лицу и попыталась унять нервную дрожь в коленях. Мой папа, конечно, был бы против этого двусмысленного визита к молодому человеку, он, пожалуй, даже прочел бы лекцию о свирепствовании СПИда в нашем регионе, но как врач, как хирург он должен был меня понять. Не корысти ради, а что мальчик хорошенький - так только по официально изложенной биографии у меня их было семь. Правда, по другим, очень желтым источникам - выходило девять. Не хватало для ровного счета, на котором можно было бы и остановиться. На время, пока не выдам Аньку замуж, потому что зал регистрации торжественных событий не рассчитан на слишком большое количество лиц, считающихся отцами моей дочери. Впрочем, дверь распахнулась, для того чтобы явить моему слуху какую-то не вполне приличную возню. Неужели Игорек пытается выползти из ловушки? О ужас, я опоздала.

- Обязательно, обязательно сделай что-нибудь. Удержи, помоги. Ты, должна, - раздался сексуально - взволнованный шепот. - И сразу перезвони. От этого зависит наша жизнь. Прошу...

На площадку, вместо ожидаемого трупа Игорька весело выпорхнула девчушка, представленная мне ранее, как Ирочка, племянница Инны Константиновны.

- Я все сделаю, - томно и немного нервно сказала она, поправляя спиралеобразные волосы, модные в тысяча девятьсот затертом году у выпускниц профессионально - технических училищ. - Не волнуйся, - на площадке картинно чмокнулись и быстро подобрали слюни. - Твое горе - мое горе, - сказала она.

В позитивном смысле мне это принцип нравился. Только я предпочитала распространять его на более материальные субстанции: твоя машина - моя машина, твоя квартира - моя квартира, твои деньги - мои деньги. Для всего остального существовала железный занавес со строгой надписью: "Не подходи убьет" Что касается квартиры, то Сливятинское поручение я выполнила как-то плохо. Неужели придется собирать чемоданы. Впрочем, я верну Чаплинскому его ребенка, а он за это сделает для меня невозможное. Нет, на кресло губернатора я не претендую, но если все, что мне рассказывали о еврейских папах - не очередная яшина выдумка, то счет в швейцарском банке мне гарантирован. Очень жаль только, что не я родила этого смазливого Игорька. Сердце зашлось теплой материнской мелодией. В принципе, там, в Израиле он может познакомиться с моей Анькой, и как знать, может через десять лет он все-таки поймет - что наша семья - это его судьба. Очередной космический круг замкнется, и мой редактор Владимир Игнатьевич укусит себя за левое ухо.

- Ты только удержи, - уже громче ,настойчивее проговорил Игорь.

- Сказала уже, - грубо оборвала его Ирочка и легко сбежала по лестнице вниз.

Мне предстояла нелегка миссия - сообщить, что теперь уж собственно, некому помогать. Правосудие не за горами, а возмездие с покаянием практически не заставили себя долго ждать, Игорь зевнул и захлопнул дверь. Странный у него был зевок. Право слово, отравленный - ну кто из молодых спит во второй половине дня, если в первой они все сидят на амфетаминах, а ночью тоже сидят на них же. Интересно, а как сочетается общее полусмертельное отравление организма с его сексуальной активностью. Тема для интервью - супер. Хай класс! Но за Ирочкой я побегу в следующий раз. Я решительно не желала больше оставаться незамеченной. Приготовила улыбку для торжественных случаев, типа приема в пионеры, я уверенно нажала на кнопку звонка