Книга Подиум - Татьяна Моспан

– Когда работала в «Подмосковье», он говорил об этом.

– Говорят, дела у них пошли в гору. Денег на раскрутку наскребли, Сазонов даже свою иномарку продал. Пашет как лошадь. Нинка только нос драла, на самом деле она – обыкновенный администратор. Все на Тимофее держалось. Он очень талантливый и хороший парень.

– Знаю, – подавила вздох Катерина.

– Слушай, я думала, у вас с ним какие-то личные отношения, а потом смотрю: ты – в одну сторону, он – в другую… Кстати, помнишь Иду Садчикову, богатую вдову?

– Конечно.

– Она до сих пор возле Сазонова вертится. Тимофея, его приятеля и Иду постоянно видят вместе.

– Кать! – Подошедшая Иринка дергала сестру за руку. – Пошли!

Катя стала прощаться:

– Привет передавай, кто меня помнит.

– Обязательно. Наши говорили, что Наташкина мать машину дочери продала, а плиту могильную так и не поставила. Денег не собрала. Как только совести хватает!

– Наверное, рано еще памятник ставить. Земля не осела.

– А ты откуда про это знаешь: осела – не осела?

– У меня отец в Москве похоронен, на Николо-Архангельском кладбище. Я этих разговоров с детства наслушалась.

– Значит, у тебя отец не родной?

– Отчим, Лев Сергеевич.

– А я и не знала. Это… – Тамара кивнула на Иринку, – уже от него ребенок?

– Да. – Катя ласково обняла сестренку. – Я очень ее люблю.

Тамара закусила губу.

– Знаешь, а я, кажется, поняла, почему у тебя все получается.

Царева вопросительно смотрела на нее.

– Ты на всех по-доброму смотришь. У нас каждый старается о человеке сразу гадость сказать, а ты – нет…

Тамара, не прощаясь, резко развернулась и ушла.

– Кать, эта тетя пьяная? – Иринка теребила ее руку.

– Нет, у нее просто неприятности.

Народу на кладбище было много. Все копошились, что-то сажали, поливали, кое-кто уже закусывал.

На Наташину могилу пока никто не приходил.

– Сейчас мы все уберем, а потом посадим наши цветочки, – объяснила Катя Иринке.

День стоял солнечный, припекало совсем по-летнему. Через дорогу находился старый участок захоронения. Там все цвело, щебетали птицы. А здесь, на недавно появившихся могилах, лежали неубранные засохшие венки и кое-где пробивалась трава…

Катя сняла куртку, чтобы не мешала, и занялась делом. Иринка возилась тут же, помогая сестре.

– Можно я за водичкой вон туда схожу, чтобы наши цветочки поливать? – спросила девочка, указывая рукой на небольшой водоем, откуда посетители брали воду.

– Сходи. Только не задерживайся. – Катя выпрямилась и вдруг почувствовала, что ей в спину кто-то смотрит. Она резко обернулась.

В нескольких шагах стоял Тимофей Сазонов с букетом цветов и напряженно смотрел на нее.

– Ты? – У Кати перехватило дыхание. Она и хотела его видеть, и боялась этой встречи.

– Я помешал?

– Ну что ты! Конечно, нет. – Она смешалась.

– День выходной, решил навестить Наташу.

– Я тоже так подумала.

– Извини, не поздравил тебя. – Тимофей приблизился и поцеловал ее в шеку. – Умница! Очень рад.

– Откуда знаешь?

– Знаю. – Он опустил глаза. – Слышал, что принимала участие в конкурсе, следил за событиями. Несколько раз подходил к твоему дому, но в окнах света не было.

– В последнее время я в Москве жила.

– Трудно было победить? – спросил он.

– Сейчас даже и не знаю… Тим, – заглянула она в его серые глаза, – я скоро уеду.

– Догадываюсь. Когда?

– Жду оформления рабочей визы. В модельном агентстве сказали, что не будут с этим тянуть.

– Договор оформляется через Кардашева?

– Да, тройной договор.

– Значит, я увижу тебя не скоро.

– Тим… – начала Катя. Но ее перебил звонкий голосок Иринки:

– Я подскользнулась! – Колено и край платья девочки были измазаны грязью.

Катя расстроилась:

– Ну, теперь мать нам всыплет!

– Я нечаянно, – пыталась выжать слезу Иринка.

– Не нуди. Познакомься, это дядя Тимофей.

Иринка, перестав хныкать, с интересом посмотрела на Сазонова.

– Какие добрые у тебя глаза, – вдруг сказала девочка. – Ты Катин жених, да?

Тимофей поперхнулся.

– Ирина! – грозно сказала Катя. И тоже смутилась. – Если ты не перестанешь болтать как сорока, я тебя больше никогда и никуда с собой не возьму… Этот ребенок своей непосредственностью сведет меня с ума! – Она, чтобы скрыть смущение, счищала грязь с платьица и детской коленки.

Потом они все вместе сажали цветы. Иринка хитро поглядывала на сестру: и чего Катька притворяется? Сразу же видно, что рассердилась не всерьез, а только делает вид. Ну их, этих взрослых, вечно они все запутают!

Катя и Тимофей шли к автобусу, держа с двух сторон Иринку за руки.

– У меня теперь нет машины, – сообщил Тимофей.

– Знаю. Сегодня Тамару видела. Она мне все новости рассказала.

– Не хочу больше работать ни на каких пономаревых! Витюша Парфенов, Ида Садчикова и я основали свою компанию. Решили рискнуть. У Иды – фабрика "Русская вышивка". Это значит: помещение, оборудование, мастера. Правда, коллектив мы частично обновляем… К Нинке в подручные устроиться всегда успею. Витюша тоже так считает. Ему до чертиков авангардный театр надоел.

– Очень рада за тебя.

– Правда?

– Конечно, Тим… – Катя помедлила. – Хочу извиниться перед тобой. Я столько глупостей наговорила тебе…

– Да перестань! – Он отмахнулся.

– Выслушай меня.

– Ты все правильно сказала. Если бы не тот разговор, я, может, до сих пор был бы под Нинкой.

Она облегченно вздохнула:

– Действительно не сердишься?

– Нет. – Он покачал головой. – Не могу на тебя сердиться. Галина Панина выиграла суд у Пономаревой. Тебе, наверное, Тамара про это рассказала?

– Да.

– Галина теперь на фабрике "Русская вышивка" работает.

– Вот как? Не знала.

– Очень толковая тетка. Мы делаем новую трикотажную коллекцию. Перспективное дело.

– Да-а, – медленно произнесла Катерина. – Если бы не скандал с Пономаревой…