Книга Девять драконов - Майкл Коннелли

— Отойдите в сторону, детектив, — сказал Уинг, явно играя на камеру. — Мистер Чанг выходит на свободу, потому что он невиновен в тех вымышленных преступлениях, которые вы пытались ему приписать. Он возвращается в Гонконг из-за притеснений со стороны полицейского управления Лос-Анджелеса. Из-за вас он лишен возможности жить здесь, как делал это несколько лет.

Босх отошел с дороги, пропуская их к машине.

— Ты словоблуд, Уинг! Забери свою камеру и засунь себе в задницу.

Чанг первым сел на заднее сиденье «эскалейда», после чего Уинг сделал знак репортеру садиться на переднее.

— Теперь ваша угроза у нас на пленке, детектив, — пояснил Уинг. — Помните об этом.

Адвокат уселся рядом с Чангом и закрыл дверь машины. Босх стоял и смотрел, как массивный внедорожник плавно отъезжает от дверей тюрьмы, по всей вероятности, увозя Чанга прямиком в аэропорт, чтобы довести до логического конца его побег от правосудия.

Когда Босх приехал в школу, в которую утром отвез Мэделин, он отправился в кабинет завуча узнать, как там дела. Завуч Сью Бэмбру позволила Мэделин поприсутствовать на занятиях восьмого класса, чтобы та смогла решить для себя, нравится ей школа или нет. Когда он вошел, Бэмбру пригласила его сесть, а затем рассказала, что его дочь все еще на занятиях и адаптируется довольно хорошо. Босх был удивлен. Мэдди пробыла в Лос-Анджелесе чуть больше двенадцати часов, потеряв перед этим мать и проведя мучительные три дня в неволе. Он-то боялся, как бы этот поход в школу не обернулся полным провалом.

Босх и раньше был знаком с Бэмбру. Пару лет назад один из соседей, чей ребенок посещал эту школу, попросил его выступить у них в классе и рассказать о работе полиции. Бэмбру была умным и опытным школьным руководителем. Она обстоятельно побеседовала с Босхом, прежде чем позволить ему обратиться к учащимся. Редкий адвокат проявлял такую придирчивость по отношению к Босху в суде. Она уже заранее заняла неуступчивую позицию в том, что касается качества полицейской работы в городе, но ее аргументы были хорошо продуманы и четко сформулированы. У Босха она тогда вызвала уважение.

— Урок закончится через десять минут, — объявила Бэмбру. — Тогда я отведу вас к ней. Но перед этим я хотела бы поговорить с вами кое о чем, детектив Босх.

— Я уже просил вас в прошлый раз называть меня просто Гарри. Так о чем вы хотите со мной поговорить?

— Понимаете, ваша дочь настоящая выдумщица. Стало известно, как на перемене она рассказывала другим школьникам, что будто бы вчера прилетела из Гонконга, потому что ее мать убили, а ее саму похитили. Меня беспокоит это ее стремление к популярности такой ценой.

— Это правда. Все, что она сказала, — правда.

— Что вы имеете в виду?

— Ее действительно похитили, а мать убили при попытке спасти.

— О Боже милостивый! Когда это произошло?

Босх пожалел, что не рассказал Бэмбру всего при утреннем разговоре, а просто сообщил, что его дочь теперь будет жить с ним и хочет познакомиться с этой школой.

— В эти выходные, — ответил он. — Мы прилетели из Гонконга минувшей ночью.

У Бэмбру был такой вид, словно ее ввели в состояние шока.

— В эти выходные? Вы серьезно?

— Конечно, серьезно. Ей многое пришлось пережить. Я понимаю, наверное, пока слишком рано отдавать ее в школу, но сегодня утром мне надо было… у меня была встреча, и я не мог ее отменить. Сейчас я заберу Мэделин домой, а если через несколько дней она захочет сюда вернуться, я дам вам знать.

— А не надо ли показать ее психотерапевту? И просто врачу?

— Я этим сейчас занимаюсь.

— Не бойтесь искать помощи у нее. Дети любят обсуждать разные вещи. Просто зачастую они обсуждают это не с родителями. Я обнаружила, что у детей есть природная способность чувствовать, что именно им требуется для исцеления и выживания. Учитывая, что у нее нет матери, а вы теперь являетесь ее родителем на постоянной основе, Мэделин может понадобиться кто-то третий, чтобы поговорить о своих проблемах.

В ответ на это наставления Босх согласно кивнул.

— Она получит все, что ей нужно. Как мне надо поступить, если она захочет ходить в вашу школу?

— Просто позвоните мне. Вы проживаете в нашем районе, и у нас есть свободные места. Для ее зачисления вам потребуется заполнить кое-какие бумаги, а также получить из Гонконга выписку из учебной ведомости. Еще вам понадобится ее свидетельство о рождении. Вот и все.

Босх сообразил, что свидетельство о рождении Мэделин осталось, вероятно, в ее гонконгской квартире.

— У меня нет ее свидетельства о рождении. Мне придется сделать соответствующий запрос. Мне кажется, она родилась в Лас-Вегасе.

— Вам кажется?

— Я… э-э… узнал о ней, когда ей исполнилось четыре года. В то время она жила с матерью в Лас-Вегасе, и, как я понимаю, там и родилась. Я могу ее спросить.

Вид у Бэмбру стал еще более озадаченный.

— Но у меня есть ее паспорт, — прибавил Босх. — Там должно быть сказано, где она родилась. Я просто не посмотрел в него.

— Что же, придется обойтись тем, что есть, пока вы не раздобудете ее свидетельство о рождении. Я думаю, самое важное сейчас — позаботиться о вашей дочери в психологическом плане. Все это для нее — страшная травма. Вам надо, чтобы она побеседовала со специалистами.

— Не беспокойтесь, я сделаю.

Мелодичный звон возвестил об окончании занятий, и Бэмбру поднялась. Они вышли из кабинета и направились по главному коридору. Выстроенное на склоне холма, здание школы было узким и длинным. Босх видел, что Бэмбру все еще пытается переварить мысль о том, что довелось пережить и вынести Мэделин.

— Она сильная, — заметил Босх.

— Ей придется стать сильной после подобного испытания.

Босху захотелось сменить тему.

— На каких занятиях она побывала?

— Она начала с математики, затем была короткая перемена перед обществоведением. Потом они пошли на ленч, а сейчас только что закончился испанский.

— В Гонконге она учила китайский.

— Уверена, это только одна из многих трудных перемен, с которыми ей предстоит столкнуться.

— Я уже сказал, она сильная. Думаю, справится.

Бэмбру повернула к нему голову и улыбнулась.

— Видимо, такая же, как ее отец.

— Ее мать была сильнее.

Коридор наполнялся детьми, они переходили из кабинета в кабинет. Бэмбру увидела дочь Босха раньше, чем он сам.

— Мэделин! — позвала она.

Босх тоже помахал ей рукой. Мэделин шла с двумя девочками; кажется, она уже с кем-то подружилась. Попрощавшись с ними, она поспешила к отцу.

— Привет, пап.