Книга Принцип домино - Фридрих Незнанский

— Я найду что сказать, — кивнул Игорь. — А что делать, если они испугаются и откажут? Люся ночью перевела наш материал на английский, и он уже стоит в моем бланке для электронной почты за подписью Евгения Матвеевича. Адрес — все та же «Файнэшнл тайме». И статья ждет только нажатия левой кнопки на моей мышке, чтобы оказаться на сервере этого издания. Уж они там не упустят случая. Они, кстати, уже запрашивали Евгения Матвеевича на этот счет.

— Техника на грани фантастики, — покачал головой Валерий. — Позавидуешь… Мне бы такую возможность шантажировать свое начальство. Мол, не дадите санкцию на арест или обыск, сразу отправлю свой материал в Скотленд-Ярд. А то и в ЦРУ. Сразу забегают… Правда, вашего покорного на другой же день выгонят без выходного пособия. И уж не знаю, что лучше, а что хуже: терпеть дальше или послать всех к чертовой матери?

— Это кого тут выгоняют без выходного пособия? — Гера неожиданно возник на пороге. — Уж не меня ли? Что за разговоры, гражданин начальник! Игорек, здравствуй…

— Лучше скажи, где ты был и почему твой мобильный все время отключен? — ответил вопросом на вопрос сразу ставший суровым Померанцев.

— Сели батарейки, однако, от слишком затянувшегося ожидания вашего звонка, гражданин начальник! — Гера взял под воображаемый козырек.

— А где ты был столько времени?

— Вы не поверите, Валерий Александрович, но в нашем деле появился еще один труп. А мы с вами вчера даже не мечтали лицезреть его живьем. И только полчаса назад я получил долгожданную радость от общения с ним в морге судмедэкспертизы.

— Это ты о ком? — прервал поток его словоблудия Померанцев.

— О Ревазе Суниеве! — торжественно объявил Гера. — Его охладелый труп нашли недалеко от стадиона «Динамо» в предварительно угнанной, а потом брошенной «шестерке» восемьдесят седьмого года рождения.

— Ничего себе!.. А как ты узнал? — спросил Померанцев, привстав с места. — Почему о нем ничего нет в сводках? Как он погиб?

— Не как герой. Довольно банально. Ему влили, подмешали или вкололи цианистый калий. Помер, надо сказать, не по заслугам, то есть сразу и безболезненно. Как, наверно, и не мечтал в самых дерзких своих грезах…

— Помолчи, — проворчал Померанцев, разбирая бумаги. — Меня хоть и отстранили от дальнейшего расследования, но…

— Шутишь? — Гера так и упал в кресло.

— Какие уж шутки… Тут где-то Зоя мне положила… Из Махачкалы пришли на него данные с особыми приметами. Вот, нашел. На груди, под сердцем, у него должна быть наколка.

— Горный орел, несущий в своих когтях тело юной девушки, — перебил Гера. — Так?

— Они начали обрубать концы, — сказал Померанцев после некоторого молчания. — И мы за ними опять не успеваем.

— Похоже на то, — согласился Гера, глядя в глаза начальнику. — И нам остается только гадать, кто будет следующий.

— Да кто они? — спросил Игорь, переводя взгляд с одного на другого. — Вы их знаете? Кто обрубает концы?

— Те, кто затеяли эту аферу, раскрытую тобой и Евгением Матвеевичем Макаровым, — ответил Померанцев, кивнув на бумаги, лежавшие перед ним. — Вы опередили их в другом: вы нашли иностранные банки, которые в панике стали продавать за бесценок российские долговые обязательства еще до того, как Минфин стал по этим самым обязательствам платить. Ваш успех одновременно означает, что вы слишком много знаете. А это, в свою очередь, означает другое, — продолжал Померанцев с нажимом. — Что вы с Макаровым — следующие. И прежде всего Евгений Матвеевич, как автор статьи.

— А что делать? — спросил Игорь.

— Странно это слышать от журналиста, специализирующегося на криминальной тематике, — хмыкнул Валерий, переглянувшись с Герой. — Кажется, объяснял уже. Носителя опасной информации уничтожают, чтобы она не успела стать достоянием гласности. Если она все-таки стала таковой, тогда сработает другой стимул — месть. Но это становится опасным уже для самих мстителей, ибо тем самым подтверждается подлинность разоблачения… То есть чем быстрее материал будет опубликован, тем безопаснее это будет для вас обоих.

— Кстати, а где сам Евгений Матвеевич? — спросил Гера. — Вы же собирались приехать с ним вместе?

— Ничего не понимаю… — встревоженно сказал Игорь. — Я ему звонил, никто не поднял трубку, и я подумал, что он сейчас в пути. Так мы с ним договорились… Считаете, это для него опасно?

— Начнем с того, что он для них опасен! — сказал Померанцев. — Они резонно полагали, что он станет молчать, написав лживую статью под диктовку Быстрова и получив огромный гонорар… Но наверняка они знают и о наших с вами контактах…

— Это к гадалке не ходи, — кивнул Гера. — Тут наш общий промах и упущение. Наши топтуны с Петровки следят за Вадимом Морозовым с того самого дня, как засекли его в охранном агентстве моего друга детства, но никакого результата. Он ускользает от их слежки, или… — и замолчал, уставясь на Валерия.

— Или? — спросил Померанцев.

— Кстати, вспомнил! — Гера хлопнул себя по лбу. — Вернее, сопоставил хронологию. Они же его потеряли, как ребенка в ГУМе, как раз за час до гибели Суниева. Куда-то исчез из своей машины… И благополучно нашелся только через три часа. Еще, говорят, издевательски помахал им ручонкой, прежде чем включить зажигание.

В кабинет заглянула Зоя:

— Валера, к вам тут какая-то женщина просится на прием, звонит из бюро пропусков, очень срочно. Говорит, будто она жена какого-то Абрикосова, что ли, и хочет что-то от него передать.

Померанцев с минуту смотрел на нее, плохо соображая.

— От Абрикосова?! Жена?! Сейчас же выпиши ей пропуск! И очень попрошу: отнеси его сама, а ее проводи к нам.

Вскоре Зоя привела в кабинет болезненно полную женщину с заплаканными глазами. Та растерянно оглядела присутствующих. Померанцев встал и указал ей на кресло. Она замотала головой:

— Он сказал, только вам, лично, в руки…

— Оставьте нас одних, — попросил Померанцев Геру и Игоря.

— Я, пожалуй, поеду, — сказал Игорь, взглянув на часы, — к Евгению Матвеевичу, узнаю, может, что случилось?

Когда жена Абрикосова ушла и Гера вернулся в кабинет, Померанцев дал ему письмо, а также компакт-диск в пакете.

— Что там? — спросил Гера, кивнув на компакт-диск.

— Сейчас он пуст. А прежде там была программа для несанкционированного скачивания информации в локальной сети с последующей самоликвидацией, — ответил Валерий. — И там же должны быть пальчики господина Понятовского. Читай, и все поймешь.

«Уважаемый Валерий Александрович! Извините за мою выходку в суде в ваш адрес. Меня так часто предавали в жизни, хотя я верил людям и старался приносить им добро, и поэтому решил, что вы и следователь Королев меня обманули. Но здесь в пересыльной тюрьме я узнал во время свидания с женой, что Королева уволили по статье за должностное преступление, и понял, что вы с ним оказались бессильны, ибо вмешались люди куда более могущественные, и потому вас из-за меня ожидают неприятности. Чтобы помочь вам и Королеву, я сказал жене во время свидания, где найти этот компакт-диск. В свое время, летом 98-гр года, я передал его в руки господина Понятовского за очень хорошие деньги во время встречи в загородном ресторане, где мы с ним поужинали и выпили за дальнейшее сотрудничество. Я тогда не представлял себе, зачем ему эта программа, но все понял, когда вскоре последовал дефолт и последующее обогащение его дядюшки. Я только тогда осознал, как много людей пострадало из-за моей корысти. И с тех пор стал помогать ограбленным людям вернуть утерянное. Господин Понятовский, как мы и договаривались, вернул мне компакт-диск, и теперь я должен был его уничтожить на его глазах, изрезав его поверхность. Я так и сделал, но, чтобы подстраховаться на будущее, я заранее подготовил точно такой же диск и подменил им тот самый, на котором остались отпечатки его пальцев. Ведь для вас это важная улика, правильно?..»