Книга Повелитель тьмы - Энн Стюарт

— Ты непременно выступишь здесь. Грендель, — приказал Ричард. — Выступишь, если тебе дорога жизнь леди Элис.

— Я уже говорил вам, милорд, что леди Элис меня нисколько не интересует. Я просто хотел, чтобы она избежала чрезмерных мук и пыток, — безразлично ответил Саймон. — И если уж вы так настаиваете, чтобы я выступил, то хотя бы примите меры к тому, чтобы леди Элис не сбежала, пока все будут глазеть на мои фокусы.

— Очень мудро, Грендель, — кивнул Ричард и крикнул замотанному в шарф слуге, крутившемуся неподалеку:

— Эй, ты! Присмотри за тем, чтобы леди Элис оставалась связанной все время, пока мы будем на ярмарке. Заткнуть ей рот кляпом. Проверить замки на повозке.

Слуга молча поклонился и побежал к тюрьме на колесах. Саймон с трудом подавил вздох облегчения. Пока что все идет просто отлично. Теперь остается лишь надеяться на то, что леди Элис сразу же сумеет распознать в замотанном в шарф слуге сэра Томаса. Ну а в том, что тот сумеет «затянуть» веревки на руках Элис так, что они свалятся при малейшем усилии, Саймон не сомневался.

Отважная леди Элис с блеском доведет свою роль до конца, в этом он тоже был уверен.

Саймон повернул голову, холодно улыбнулся своему господину и коротко сказал:

— Как будет угодно вашей светлости.

— Узнаю моего Гренделя! — воскликнул Ричард и пришпорил лошадь.

Они стали спускаться с холма в направлении Уотлингтона.

В городке все было подготовлено. Томас отлично справился со своей задачей. Словечко здесь, другое там, и вот уже весь Уотлингтон бурлил, нетерпеливо ожидая прибытия в него величайшего и могущественнейшего мага изо всех, живущих ныне в Англии. Настоящего, живого чародея, придворного волшебника лорда Ричарда из Соммерседжа. Нужно признаться, что городок Уотлингтон на самом деле не только не был родиной великих чародеев, но и вообще никогда их не видел. Саймон Наваррский стал первым настоящим магом и волшебником, посетившим эти места.

Сцена для выступления была устроена на помосте, где обычно состязались борцы. Сейчас она была чисто подметена и по углам стояли разожженные медные жаровни. Вокруг помоста был натянут толстый канат, который должен был удерживать зрителей на почтительном расстоянии, а на самой сцене стояло принесенное кем-то одинокое кресло, покрытое куском потертого красного бархата. Кресло предназначалось для Ричарда, который мог наблюдать за представлением с этого самодельного трона.

Пока они пробирались через толпу по улицам городка, непрестанно звучало имя Саймона. Ричарду это явно пришлось не по вкусу, однако он заставил себя улыбнуться и сказал, стараясь внести в свой голос нотку благожелательности:

— Ты все еще очень популярен, Грендель. Смотри, не посрами меня перед этими добрыми людьми.

— Добрыми людьми? — холодно переспросил Саймон, зная, что добрыми людьми обычно называют свой народ короли.

— Вскоре все они будут моими подданными, — сказал Ричард. — А пока пусть узнают, что я имею власть повелевать через тебя силами тьмы и ада. Внушить окружающим страх — всегда полезно.

Саймон почувствовал холодок под ложечкой — признак волнения, которого он не испытывал уже много лет. Признак страха, которого он не испытывал никогда в жизни.

— Вы очень мудры и прозорливы, милорд, — сказал Саймон.

Перед ними словно из-под земли вырос чумазый мальчишка и ловко поймал брошенные Саймоном поводья. Леди Клер оказалась прехорошеньким парнишкой с перепачканным сажей лицом. Своими зелеными, узнаваемыми с первого взгляда глазами она предусмотрительно уставилась в землю.

Саймон поднялся на помост, держа правую руку под складками плаща. Толпа внизу бесновалась, выкрикивая сотнями глоток его имя:

— Грендель, Грендель, Грендель!..

Саймон стоял неподвижно, пережидая, пока у зрителей схлынет первая волна восторга, и давая в то же время возможность своему господину занять предназначенное для него место.

Повозка, в которой томилась Элис, приткнулась у края помоста. Чья-то рука раздвинула занавески на окне. Элис сидела внутри с кляпом, со связанными руками и с тревогой наблюдала за происходящим. Сумеет ли Саймон справиться со своей ролью. Ведь если его постигнет неудача, все их усилия окажутся напрасны.

— Милорд, — сказал Ричарду Саймон, указывая широким жестом на самодельный трон.

Ричард уселся, предвкушая начало представления, и радостно рассмеялся, когда Саймон взмахнул рукавом, и в руке у него вдруг появился кубок со сладким красным вином, который он с поклоном преподнес своему господину.

Сам по себе этот фокус был совсем несложным, однако не избалованная чудесами толпа восторженно взревела. Ричард торжественно продемонстрировал всем свой кубок, а затем осушил его до дна несколькими большими глотками.

Итак, он выпил свой последний кубок. Пока что действие яда, всегда имевшегося наготове у Саймона, никак не проявлялось, было еще рано. Ричард продолжал весело улыбаться, ожидая продолжения.

«А вот теперь пора как следует напугать этих „добрых людей“, — подумал Саймон. — Ричард прав: страх — могучая сила».

Он подошел к первой из жаровен и бросил на раскаленные угли щепотку смеси, припасенную им заранее в потайном кармане.

Смесь взорвалась с оглушительным звуком, и в воздухе поплыли густые клубы кроваво-красного дыма.

— Призываю тебя, Велиал, — звучно произнес Саймон, — вместе со всеми силами ада. Явитесь и исполните мои повеления!

Толпа заволновалась. Многие зрители, объятые ужасом, спешили осенить себя крестным знамением.

Саймон медленно двинулся к следующей жаровне. На сей раз взрыв был еще оглушительнее, а поваливший густой дым оказался темно-синим, словно осеннее небо.

— Призываю тебя, Астарот, повелитель западных окраин преисподней, — продолжал греметь голос Саймона над головами окаменевших от страха зрителей.

Он скосил глаза и увидел своего жеребца, привязанного неподалеку от помоста. Привычный к дыму и пламени, он спокойно стоял на месте, но две лошади у повозки волновались и перебирали ногами. Рядом с этой парой лошадей стояли двое — слуга и мальчишка, а внутри передвижной тюрьмы сидела Элис, не делая пока никаких попыток освободить свои связанные сэром Томасом руки.

Саймон перешел к третьей жаровне. Повозка оказалась у него за спиной. Это был сигнал для Томаса начинать освобождение Элис. К сожалению, Саймон был лишен возможности принять в этом участие. Он должен был продолжать свою опасную игру.

Он высыпал на жаровню третью горсть смеси, приготовленной по его указанию верным Годфри, и по сцене поплыл ярко-зеленый дым.

— Призываю тебя, Амон, демон подземного мира, освобождающий от оков всех заключенных.

Саймон простер над жаровней раскрытую ладонь левой руки, и воздух содрогнулся от нового взрыва. Дым валил так плотно, что Саймон закашлялся. Разноцветные клубы заволокли толпу, и сквозь них доносились крики ужаса, перемежаемые молитвами.