Книга Друзья до смерти - Неле Нойхаус

— Хватит для начала, — прервал коллегу Боденштайн. — Я скоро перезвоню.

— Подождите! — крикнул Остерман. — Тарек с Франьо влезли в дом к Пии! Мы нашли в квартире Тарека ее дневник и распечатку полицейского дела 1988 года. Пию тогда преследовал и изнасиловал один тип. Тарек разнюхивал ее прошлое.

Боденштайн посмотрел на Пию. Она вместе с Бенке и командиром группы захвата напряженно ждали его решения.

— Начинайте, — приказал Оливер. — Преступник — Тарек Фидлер, а Лукас невиновен.

От него не ускользнул взгляд, которым Пия обменялась с Зандером. Оба они все это время были правы. Боденштайн коротко пересказал, что сообщил ему Остерман, но не упомянул о похищенном полицейском деле и дневнике.

— Тарек сводный брат Йонаса? — удивленно переспросила Пия.

— Да.

— Это объясняет сходство ДНК, — сказал Бенке. — Он убил собственного брата.

— И был в моем доме, — содрогнулась Пия.

Они осторожно спустились по шатким камням, мокрым и скользким. Командир группы захвата сообщил своим бойцам, что темноволосый парень с оружием и есть их объект, и если он не сдастся сам, можно стрелять на поражение. Оба парня уже добрались до ротонды и направлялись к главным воротам, где их ждала Катрин Фахингер с двумя бойцами группы захвата. Снайпер на стене контролировал всю площадку, где разворачивалось действие. Боденштайн, Бенке, Пия Кирххоф и командир группы захвата оставались в арке внутренних ворот.

— Держу объект на прицеле, — доложил снайпер. — Жду дальнейших указаний.

В этот момент Тарек понял, что выхода у него нет, и потащил Лукаса к краю, где стена доходила ему лишь до колена.

— Если вы выстрелите, он мертв, — пригрозил он.

Пия не могла больше этого выносить. Она вышла из-под прикрытия арки, прежде чем Боденштайн успел ей помешать.

— Эй, привет, фрау Кирххоф! — Тарек зло рассмеялся. — Какая радость видеть вас снова! Как вам понравились розы? Красные розы! Пришлось потратить время, но я все про вас разузнал! А замки у вас в доме просто смехотворные! Нагнал я на вас страху?

Пия не поддавалась, хотя с удовольствием подошла бы к нему и своими руками спихнула со стены. Этому подлецу она обязана кошмарами и страхом, преследовавшими ее последнюю неделю.

— Кстати! — крикнула она. — А как ты это все раскопал?

— Что вы делаете? — прошипел Боденштайн. — Не провоцируйте его!

— Он просто должен говорить, — шикнула в ответ Пия. — Может, тогда он ошибется.

— Я просто пошарил у вас хорошенько! — измывался Тарек. — Вы ведь даже сохранили свой дневник. Не составило никакого труда разыскать вашего обожателя. Кай Михаэль Энглер. Вы в курсе, что он сейчас в Дармштадте? Он здорово обрадовался, узнав, что вы живете совсем одна!

Пия почувствовала, что гнев и ненависть переполняют ее. Вот ведь скотина!

— Мы с ним вместе рассматривали снимки. — Голос Тарека почти срывался. — Я встроил отличные крошечные камеры в вашей спальне, ванной и в кухне! И ваш сгоревший предохранитель — тоже моя работа! Наблюдать, как вы рыдаете, трясясь от страха, было просто восхитительно!

Пия оставалась спокойной, контролируя растущую внутри ярость. Просто психопат, нашедший удовлетворение в жестокости. Она не взялась бы утверждать, что его болезненное самомнение развилось как компенсация жуткого комплекса неполноценности из-за нехватки родительской любви в детстве, но одно было совершенно очевидно: Тарек Фидлер тщеславен и неглуп, а его зависть к сводному брату и другу Лукасу переросла в ненависть, когда отец отверг его.

— Да еще Свения! — Тарек явно завелся и упивался собой. — Эта заносчивая, подлая шлюха, которая воротила от меня нос, полагая, будто она лучше! Как она рыдала и просила! Просто умоляла, чтобы я ничего ей не сделал! — Он больно двинул Лукаса по почкам, голос его исполнился ненависти. — Знаешь, как она все делала, твоя обожаемая Свения? Я все заснял, чтобы вы могли полюбоваться, какая она дешевая подстилка! Она мне…

Ненависть бурлила в нем, и он неосторожно приоткрылся, оторвавшись от спины Лукаса. Снайперу на стене этого хватило. Пия увидела, как пуля ударила в левое плечо Тарека, тот оттолкнул Лукаса и отпрянул назад. Пия рванула вперед, в надежде подхватить и удержать Лукаса. Но тот качнулся, беспомощно хватая руками воздух, глаза его были полны ужаса. Он пытался устоять, но не смог удержать равновесия и, раскинув руки, сорвался с отвесной крепостной стены.

Через несколько минут в Бурге было полно людей. Пожарная команда Кенигштайна светила сильными фонарями с места, откуда оба парня рухнули со стены, в темные кусты внизу. Группа захвата собралась вместе. Со стороны города приближались, включив сирены и голубые мигалки, «Скорые». Боденштайн и Бенке в сопровождении десятка полицейских рванули прочесывать дорогу в Бург. Кристоф Зандер набросил Пии на плечи одеяло, полученное от пожарной команды, и крепко держал женщину за руку. Ее постепенно отпускали шок и напряжение, копившиеся последние часы, и она начала понимать, какой опасности подвергалась.

— Думаешь, он сказал правду? — озабоченно спросил Зандер.

Пия посмотрела на него и кивнула.

— Боюсь, что да, — ответила она. — Того типа звали Кай Михаэль Энглер. И я тоже знаю, что он живет в Дармштадте.

— Тебе ни в коем случае больше нельзя жить в этом доме одной.

— Я вижу парня! — крикнул в этот момент кто-то из пожарных. — Он висит на дереве!

В результате впечатляющей спасательной операции пожарной команде удалось снять Лукаса, застрявшего в кроне дерева в пятнадцати метрах под крепостной стеной. Пия отказалась отправляться в больницу и вместе с Зандером и Антонией ждала, пока пожарные спустят носилки с Лукасом. Он был в сознании и слабо улыбнулся, узнав Пию. Падение со стены стоило ему пары переломов, но никакой угрозы для жизни они не представляли. Не будь этого дерева, он пролетел бы еще пятьдесят метров, поскольку Бург возвышался на гранитной скале, и уж точно разбился бы насмерть. Санитары отнесли его в поджидавшую «Скорую». Пока разворачивались события, Зандер рассказал Пии, что произошло в последние двадцать четыре часа.

— Твой шеф был абсолютно уверен, что Лукас хотел убить своего отца, — сообщил он. — Мы крепко с ним сцепились.

— Он и тебя все время подозревал, — ответила Пия.

— Я знаю. Он меня терпеть не может.

— Наверное, ревнует, — усмехнулась Пия.

— С чего бы это?

— Инка Хансен — его юношеская любовь, а он видел, как вы вместе ужинали.

Зандер взвесил это соображение.

— Это я еще понимаю. А как обстоит дело с тобой?

— Со мной? — удивленно переспросила Пия. — Что ты имеешь в виду?

— Похоже, твоего шефа не устраивает, что ты мне нравишься.

Сердце Пии радостно подпрыгнуло.