Книга Дом, в котором пекут круассаны - Лана Фиселлис

иногда мелькала сама Ада.

Адалин задержала дыхание, переходя в сообщения к Тоину — заранее готовясь к проклятьям, ругательствам и тонне обвинений в том, что она что-то скрыла от него. Она быстро проматывала непрочитанные сообщения, которые начинались от угроз и заканчивались истинно-дружеским волнением.

От кого: Адалин Велия Вуд

“Не переживай. Сейчас всё в порядке. Ник вовремя появился в клубе и разогнал репортёров.

Сейчас я у Ильи в квартире. Мы решили, что

было бы слишком опрометчиво вести меня к Жени. Эдвард наверняка знает её адрес. Так что мы

решили, что мне будет безопаснее у Ильи.”

Плашка под именем “был в сети…” меняется на “онлайн”, а сообщение тут же оказывается прочитанным, и внизу появляются три бегущие точки, оповещающее о том, что где-то во Франции, не спящий всю ночь Тоин уже остервенело печатает ответ.

От кого: Тоин Атталь

“Я сейчас позвоню, и ты не отвертишься.

Не смей бросать трубку, поняла? НАМ ЕСТЬ О ЧЁМ

ПОГОВОРИТЬ”

Адалин даже не успевает посмеяться или улыбнуться, как всплывающее окошко телефонного звонка уже рябит перед глазами. Злить Тоина не следовало, поэтому она тут же принимает звонок, прикладывая телефон к уху.

— Давай на чистоту. Ты просто хотела посмотреть его квартиру! Вы же там одни были? В смысле… наедине?! Господи, Ада. Не молчи пожалуйста. Вы пьяные после клуба поехали к нему, будучи одни в квартире, чтобы…

— Успокойся и дай мне вставить хоть слово, неугомонный, — Адалин улыбается уголком губ, осторожно посмотрев на плотно прикрытую дверь и поднимаясь на ноги, медленными шагами подходя к окну. — Начнём с того, что мы были не настолько пьяны. И что я поехала к нему, чтобы спрятаться от Эдварда.

— Да брось! Знаю я чем заканчиваются такие истории, — смешок на том конце телефона получился каким-то нетерпеливым. — Лучше скажи мне, он нашёл способ тебя… успокоить?

Адалин только и может, что закатить глаза от недвусмысленных намёков друга.

— Мне интересно, ты думаешь о чём нибудь другом?

— Ну не знаю. Ты с горячим мотоциклистом, у которого всё тело забито татуировками, после панической атаки в его спальне…

— На моменте с панической атакой было не очень романтично, — уголки губ Ады подрагивают, когда она упирается боком в широкий подоконник и отодвигает в сторону плотную штору. — Я ему рассказала всё. И о Дафне, и о отце с Эдвардом. Потом я приняла душ, испекла круассаны и мы…

— Потрахались! — Тоин вскрикнул это так громко, что Адалин пришлось немного увести телефон в сторону, чтобы не оглохнуть. — И ты не написала мне об этом сразу? Что ты после фееричного появления твоего брата лишилась девственности с…

— Господи, прекрати сейчас же. Из твоего рта это звучит офигеть как омерзительно.

Удивительно, но нетерпеливый Тоин затих, хотя Адалин всё равно слышала его приглушённые визги.

— Просто скажи, что тебе было так хорошо, что теперь ты понимаешь, почему я…

— Да, Тоин. Да. Только прекрати, пожалуйста, и давай сменим тему. Я не хочу говорить о том, как я потеряла девственность, — Адалин сокрушённо вздыхает, скользя глазами по улице, машинам и только выполнившим людям — по всей видимости, туристам. — Во Франции пишут что-то о вчерашнем дне? Здесь, кажется, всем интересно лишь то, что я дальняя родственница королевы Британии, и какие туфли я носила на каком мероприятии. По крайне мере, первые пара десятков статей. И мне просто страшно читать, что там дальше… Сколько гадостей они писали до Дафне тогда. Сколько было омерзительных предположений. Я не хочу, чтобы всё это продолжили ворошить… сейчас!

— Ад, я боюсь, что рано или поздно придётся заговорить об этом, — голос Тоина вдруг становится тише, и улыбка сползает по губам Адалин.

— Что ты имеешь в виду?

— Николас не успел рассказать тебе ещё?

— Что рассказать, Тоин?

На долгую секунду в комнате повисла тишина. Такая гнетущая, что Адалин начало подташнивать.

— Тоин, что…

— Ник нашёл весомые доказательства виновности твоего брата. На твоего отца, сама знаешь, тяжело что-то нарыть. Свои следы от почистил отлично, но Нику удалось кое что достать на твоего брата…

— Мне нужна конкретика, Тоин. Что именно смог достать такого Ник, что это разом решит все наши проблемы? Мы уже достаточно пыталась разобраться в этом деле. Не было ни свидетелей, ни любых весомых доказательств, только не аккуратные слова отца и брата.

— Я… я не уверен, что сам должен говорить тебе об этом. Может быть, тебе стоит спросить об этом Ни…

— Тоин! — чтобы не привлекать внимание, Аде приходилось не повышать голос, а практически шипеть, чтобы выразить всё своё яростное желание. — Говори уже.

— Он нанял хакера, который смог выкрасть данные с телефона твоего брата. И там было видео. Он записал всё, по всей видимости, как доказательство для твоего отца, но не додумался удалить.

Адалин едва покачнулась, уперевшись рукой в подоконник, и прикрыла глаза. Голова закружилась, мир под ногами покачнулся, а в ушах зашипел белый шум, смазывая все дальнейшие слова Тоина.

— Записи на руках Ника. И тебе лучше… не видеть их, Ад. Я только прошу тебя, не накидывайся ни на Ника, ни на Эда на эмоциях. Я прошу тебя… нам нужен план. С такой информацией мы не можем действовать импульсивно и на эмоциях. Нам нужно придумать, как грамотно использовать её…, — Тоин тараторил так быстро, что Адалин с трудом распознавала его слова, сливающиеся в какую-то плохо разборчивую какофонию звуков.

— Когда он сказал тебе о видео?

В коридоре хлопнула дверь, но Ада не обратилась на неё внимание, слишком заинтересованная словами Тоина. Не обратила она внимание и на тихие голоса. И лишь когда дверь приоткрывается, Адалин поворачивает голову в сторону, смотря на вошедшего и немного растерянного Николаса, а за ним мельтешающую тёмную голову младшей Стрелецкой.

— Я перезвоню тебе, Тоин.

— Ада, не соверщ…

Адалин убирает телефон от уха, медленно поворачивая к другу лицом и сжимая губы. Щурит глаза и гадает, догадался ли Ник о теме разговора с Тоином. Немного не выспавшийся, но всё ещё идеальный. В костюме, который он, кажется, не снимает вовсе — меняет только галстуки и рубашки. Хотя, конечно, Ада знала, что у него этих костюмов целый гардероб. Адалин редко злилась на друга, но сейчас бы с радостью подпортила его идеальное спокойное лицо.

— Ты не сказал мне.

— Ад, — Николас тихо вздохнул, качнув головой. — Вчера ты была не состояние, чтобы я говорил тебе… такое.

— Но ты узнал об этом раньше вчерашнего дня, — она терпеливо ждёт, всматриваясь в лицо друга, чтобы он сдал себя какими-то плохо различимыми