Книга Фарм по региону - Иван Ермаков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Так себе причина для вызова меня с шёлковых верфей. Катя там такую мельницу затеяла, а я тут ерундой страдаю.
— И что? Мне и здесь хватает эротики. Что он с ними там такого делает, чего я раньше нигде не видел?
— Он с ними ничего такого вообще не делает, его воображение ни в пример твоему, барин. Замдиректор только пьёт и хвастается. Но эти разговоры будут для тебя крайне интересными. Этот человек сейчас хвалится тем, как он обманывает своего шефа, и какой тот тупой.
— Прямо так и говорит?
— Да, прямо так. Только нецензурно. Вот запись, посмотри.
Я начал просматривать этот компромат. Водка сильно развязала этому нехорошему человеку язык. То, что он там наговорил, к делу, конечно, не пришьёшь, но для нас очень даже сгодиться. Но Камера стояла на теле зама, поэтому требовалась корректировка материала.
— Кузьма, смонтируй всё так, как будто камера снимает их всех со стороны. И звук почисти, чтобы всё было отчётливо слышно. Сможешь? — попросил я управляющего.
— Конечно. Смоделирую так, что никто не отличит от настоящей съемки.
Вот и нашёлся способ помочь усидеть главе ловцов в его кресле. Завтра мы этот материал подкинем его шефу. И, думаю, долго этому борову в замах ходить не придётся. А значит, что плакали денюжки Армена, и Эдуард Васильевич останется на своём месте.
* * *
Пятница (20.09)
Жёны мою диверсию одобрили, а Лика подсказала способ того, как её провести. Гайдерша, прежде чем уйти в Голландию, разместит видеоматериал на ютюбе и скинет ссылку на почту их конторы.
Не став ждать последствий партизанщины, закончив тренировки, я поехал в Коркино, мне нужно было забрать оттуда маму. Везя её обратно в Челябинск, я снова предложил ей остановиться у меня. Мама согласилась, поэтому я повёз её нашу квартиру. Там я немного побыл с ней, показывая, что и где здесь в ней располагается. Потом передал ей дубликаты ключей и уехал. Маме я пообещал перед своим уходом, что вечером познакомлю её с Катей, и мы все вместе вдоволь наговоримся. Дамагерше пока тоже было не до семейных дел, она сейчас продолжала затянувшийся забег по госорганам, начатый из-за изменения места нашего регистрации. Мне надо было успеть на встречу с прилетевшей из Новосибирска второй кандидаткой.
Прилетевшая из Новосибирска вместе с Алексеем, дожидалась меня в ресторане, в котором я попросил врача провести собеседование. Добравшись к ним, я принял минимальное участие в этой встрече, и быстро их покинул, сделав Скан и поставив на девушку Маячок. Мне требовалось присоединиться к Кате, чтобы тоже закончить утомительную тему с пропиской и переделываем документов. Военкомат, ёлки-иголки, ждать не любит!
К вечеру наш забег по инстанциям был закончен, и теперь наш новый адрес во всех документах и базах данных будет нас сопровождать всегда и везде. Радость от завершения походов по медным трубам омрачалась тем, что теперь нам предстояло начать следующий забег, для получения разрешения уже на огнестрел.
К удовольствию Кати, я решил отложить новые мучения на попозже, а сначала прописать в нашей квартире Лику, коль уж с покупкой дома тема отложилась до осени. Чтобы потом всем вместе уже идти за разрешениями и не дёргаться.
* * *
Зайдя в супермаркет, я с Катей закупились продуктами и отправились к моей маме. Добравшись до квартиры, где она нас ждала, я познакомил их друг с другом. Решив не мешаться под ногами, я прошёл в зал нашей небольшой квартиры, а они остались на кухне, накрывая на стол принесённые нами деликатесы.
Мама меня удивила тем, что тоже принесла к столу пару пирогов, купленных ею в городе. А в холодильнике теперь лежал зачем-то притащенный ею большой кусок ветчины. Об этом мне по Смайлофону с улыбкой сообщила Катя.
Когда стол накрыли, и мы за него расселись, я высказал маме за это снабжение своё неудовольствие, но ей было как с гуся вода. Она считала, что раз находится у нас, то отчего-то должна и от себя что-то на стол поставить. Непонятная мне логика, но это моя мама!
Она привыкла жить одна и всегда сама о себе заботилась. Я уже пытался добиться от неё банковских реквизитов, чтобы перевести на её счёт круглую сумму. Но всё было тщетно. Вам нужнее, а я сама могу себя прокормить — этот аргумент я неизменно слышал он неё по телефону. После чаепития и ветчиноедения я остался с мамой на кухне, чтобы, наконец-то, серьёзно с ней поговорить.
— Мам, я теперь обеспеченный человек. Квартиру купил, фирму свою открыл, в ней уже Катя работает. У меня с деньгами проблем нет. Я хочу тебе помочь, но не знаю как. Вот тут, — я достал конверт из кармана и отдал маме. — Тут деньги. Бери-бери, это для меня мизер. Если мало, то скажешь, и я завтра тебе ещё дам. Хочу, чтобы ты теперь была финансово независимой. Хочешь продолжать работать — пожалуйста. Но если нет, то теперь ты можешь это больше не делать.
Мама, когда заглянула в конверт, попыталась тут же мне его обратно вернуть, но я категорически это пресёк и продолжил:
— Я хочу узнать, как ты видишь свою дальнейшую жизнь. Ты там, на Севере, живёшь одна. Я к тебе жить переезжать не хочу, у меня тут дела, квартира, девушка.
— Вы жениться то когда будете? — уловив паузу в моём монологе, мама не преминула тут же ею воспользоваться.
— Пока не знаю. Рано ещё.
— Тебе уже тридцать два. Правда помолодел как-то, выглядишь на двадцать пять. Я тебя даже не сразу узнала.
Не удивительно. Внешне, с февраля, я уже сильно изменился.
— Тебе ещё можно погулять, а вот Кате — нет. Ты же знаешь поговорку, что здоровые детки от молодых родителей.
— Знаю, и полностью с ней согласен. Но в ближайший год мы вряд ли сможем порадовать тебя внуками. Тут дела так навалились, что не разгрести. О детях мы сейчас совсем не думаем.
— Ну-ну, вам решать.
— Да, пока так. Ты сама как думаешь дальше жить?
— Я пока что там же поживу, на Севере. Привыкла я там. Воздух свежий, вода чистейшая, людей мало. Тут я как в клетке. И дышать тяжело, и голова от шума болит.
— А переезжать вообще планируешь?
— Надо бы, я сама понимаю. Но
