Книга Хозяин тайги - Елена Синякова

очень приятно осознавать, что волки и медведи дружат между собой, а не враждуют.

Ей очень понравился Здоровяк и, если честно, Гуля искренне надеялась, что его симпатия к Тайге перерастет в большое и красивое чувство, как у них с Громом, или у Мии с Севером, или Карата со Звездой.

И если сначала было тихо, но очень недолго, а грохот и явные звуки борьбы продолжились уже на улице.

Вот только Гуля не успела задать ни одного вопроса, потому что Карат неожиданно запел.

Господи! Девушка еще не слышала более глубокого и красивого мужского голоса до этой минуты, тут же покрывшись мурашками от первого аккорда.

Природа щедро наградила Карата не только дьявольской красотой, но и таким волшебным талантом!

Казалось, что вся земля притихла, прислушиваясь к неспешной, глубокой песне на каком-то мурлыкающем неведомо языке, который Гуля никогда не слышала до этого.

Это был язык берсерков.

Древний и многими уже позабытый, но родной для королевской крови.

Время словно зависло и остановилась, давая сполна насладиться этим пением, которое неожиданно прервалось тонким криком рожденного берсерка, и сердце зашло от неземной нежности и восторга.

Добро пожаловать в новый мир, сыночек!

Это стучало хрупким неровным пульсом в венах растроганной Гули, но девушка не смогла сделать ни вздоха от переполняющих эмоций, когда Карат положил на ее грудь карапуза с щечками и глазами своего папы.

Она всегда была права, что малыш будет маленькой копией своего красивого отца и сейчас не могла налюбоваться на него, целуя маленькие пальчики и больше не сдерживая слез.

Плакала и Мия, обнимая счастливого Гранита, который первым поцеловал братика, и снова замурчал радостный и удовлетворенный.

И в этот же момент на улице раздался пронзительный волчий вой десятков волков, а так же восторженные вопли бати, Бурана и Тайги, которые приветствовали нового маленького берсерка.

- И заметьте! В этот раз в обморок упал не я! - пробасил довольный батя с улицы под окнами комнаты, на что Гуля недоуменно приподняла бровки, тихо выдохнув:

- А кто упал?

- Гром!

Карат только рассмеялся, покачав головой:

- Наверное, это королевская особенность!

Чествование малыша продолжалось до самого утра!

Счастливый разомлевший от счастья Гром не выпускал сына из своих рук, положив на обнаженную горячую грудь, как было положено у берсерков. И сегодня даже не ворчал, что его погреб был нагло разграблен вечно голодными волколаками под предводительством бати.

А еще каждую минуту целовал нежно свою хрупкую и отважную Гулю, которая не побоялась выносить их малыша и сейчас лежала хоть и бледная, но счастливая рядом, с раной на животе, которая должна была скоро зарасти, потому что Гром давал ей свою кровь, как лучшее лекарство.

Все были рады и от души гудели, рассказывая какие-то забавные истории, от которых в дом было шумно, весело и по-семейному уютно.

И только Мия сквозь улыбки и общи смех, тайком бросала взгляды на окно и напрасно пыталась скрыть тревогу за своего мужа и их малыша.

Гранит спал, растянувшись на груди своего горячо обожаемого дедушки Карата, пока тот протянул руку, чтобы позвать Мию к себе и взять ее за маленькую белую ладонь.

- Всё в порядке, дочка. Ты же знаешь, что Север один из самых опытных и сильных воинов. Он не допустит того, чтобы с малышом что-то случилось.

- Да, я знаю, - кивнула девушка, но улыбнуться в ответ так и не смогла.

Время шло и ее тревога становилась все сильнее и сильнее, хотя она прекрасно понимала, что и Карат, и отец сказали бы ей, если бы случилось что-то страшное.

Ведь они чувствовали, где был Север.

Как и то, что с ним происходило.

Уже под утро, когда часть волколаков из команды Ридли уснули, растянувшись прямо на полу у камина сытые, довольные и на защищенной территории, батя неожиданно крякнул и вдруг рассмеялся, запрокидывая голову.

У него на глазах выступили слезы, которые он вытирал и все смеялся.

- Укуси меня тюлень за обе булки мать вашу вшивую! Выкуси! – повернулся он к Карату, чье красивое лицо удивленно вытянулось, а иссиня-черные брови изогнулись в явном удивлении.

- Что происходит? - недоуменно улыбнулась сонная Гуля, наблюдая сквозь ресницы за происходящим и за тем, как батя вдруг подскочил и кинулся к двери, в буквальном смысле пританцовывая.

- Вот вам всем, кадьяки! Получите!

Он был так рад, что у дверей даже изобразил какое-то танцевальное па под смешок Карата, и распахнул ее, запуская холодный морозный воздух пока еще глубокой ночи на границе с ранним утром, когда солнце еще не показалось из-за горизонта.

- Сейчас все увидишь, любимая, - отозвался Гром с хитрой улыбкой и весь как-то расцвел, потому что скоро из темноты появился долгожданный Север, который прижимал к своей мощной жаркой груди крошечный сверток.

Его синющие, яркие до жути глаза горели растерянно, словно он не понимал, что ему делать дальше, а вот батя кинулся вперед и осторожно забрал малыша, который тихо кряхтел, чтобы рассмеяться снова.

- Впервые за всю историю существования берсерков у рода Кадьяков будет королева!

- Что? - выдохнула с дрожью Мия, и подошла ближе, заглядывая в лицо своего смущенного мужа, который тихо проговорил:

- У нас родилась дочка, любимая…

Кажется в шоке были все, кроме сияющего бати и Мии, которая всхлипнула и взяла малышку себе, чтобы обнять и расцеловать в теплое красивое личико.

- Маленькая моя, вот ты и дома!

Батя же не мог перестать смеяться, подхватывая на руки сразу Мию с малышкой.

- Рыбешка моя глазастая! Не переживай! Я воспитаю тебя таким воином, что ни один чертов Кадьяк не посмеет усомниться в твоей силе и мудрости! Будешь править своим родом с гордостью и всеми знаниями, которые мы с дедом вложим в тебя! Правда же, мой хитрожопый друг?

Лицо Карата вдруг растянулось в улыбке, и он кивнул:

- Конечно правда.

Дедушки еще долго с интересом рассматривали спящую малышку и никак не хотели отдавать в руки Мие и Северу, которые сидели крепко обнявшись и о чем-то мило шептались, часто целуя друг друга.

- Вообще-то это наш ребенок, - чуть дернул бровью Север, на что батя только отмахнулся и устроился на диване, положив ноги поперёк ног Карата, чтобы уложить малышку у себя на груди, как это делал Гром.

- И наш тоже! Будете кормить и любить – этого достаточно! Воспитывать будем мы!

Мия только рассмеялась, сокрушенно покачав головой, и повернулась к