Книга Тень сфинкса. Удар из зазеркалья - Грэм Мастертон

умолкла, Гизела подумала, что та приведена в замешательство дерзостью Эврипида. Но тут она заметила, что миссис Чейз вообще ее не слушает. Она смотрела куда-то в противоположную сторону, в дальний конец гостиной, и в ее глазах застыло откровенное изумление.

Там, возле распахнутого французского окна, стояла Алиса Айтчисон. Она была похожа на яркую бриллиантовую вспышку и поневоле приковывала к себе внимание всех присутствующих, словно какое-то заранеее рассчитанное на эффект броское пятно на афише рекламной тумбы. В руке у нее дымилась сигарета, и она неосторожно смахивала пепел на сухие серые кустики за окном. Рядом с ней остановился какой-то мужчина лет сорока, лысый, довольно плотного телосложения. Его подчеркнуто сельский твидовый костюм выдавал в нем городского человека, который по какой-то необычной причине проводил денек в деревне.

— Кто это? — прошептала миссис Чейз, мать Элизабет.

— Девушка или мужчина? — переспросила Гизела.

— Девушка.

— Ее зовут Алиса Айтчисон. Она — наш театральный режиссер. Не знаю, кто стоит рядом. Может, ее родственник?

— Что это за девушка? — не унималась миссис Чейз, не спуская глаз с Алисы.

— Трудно сказать, — осторожно начала Гизела. — Она умеет находить общий язык с воспитанницами. Она — знающий специалист.

— Понятно. — Рот миссис Чейз вдруг утратил свое детское выражение. — Было так приятно познакомиться с вами, фрейлейн. — Она улыбнулась и поспешила выбраться из толпы. Гизела подошла к столу, на котором приготовили чай. Рядом с ней раздался чей-то голос:

— Так-то вы зарабатываете свое приличное жалованье? Пытаясь вбить ценности классического образования в мозг простофиль типа Доротеи Чейз?

Она повернула голову и увидела перед собой смеющиеся, озорные глаза Раймонда Вайнинга.

— Вы слышали наш разговор?

— Я ни за что на свете не пропустил бы его мимо ушей. Она убеждена, что Эврипид в свое время был нашим Эдгаром Уоллесом или еще чем-то похуже!

— О боже! Надеюсь, она не обратится к миссис Лайтфут с просьбой заменить «Медею» какой-нибудь чепухой, скажем, нашими современными шедеврами типа «Поллиана» или «Долговязый папашка»?

— Уверен, что именно этим она сейчас занята.

Гизела вместе с Раймондом глянули в ту сторону, где миссис Чейз только что подошла к миссис Лайтфут.

Они стояли в двух-трех метрах от открытого окна, вблизи от Алисы, по-прежнему новозмутимо болтавшей с мужчиной, облаченным в твид.

Подчиняясь какому-то смутному импульсу, Гизела спросила:

— Вы знаете человека, который так оживленно беседует с Алисой?

— Конечно. Это биржевой маклер Флойд Чейз. Отец Бет. Бывший супруг Доротеи. Я уверен, что Доротея ни за что бы не пришла сюда, если бы знала, что и он будет здесь. Все-таки он отец их ребенка. Мне всегда жаль таких детей, как Бет, которым приходится сновать туда-сюда между родителями, объявившими друг другу войну.

— Было бы еще хуже, если бы она жила в одном доме с враждующими родителями, — возразила Гизела.

' — Само собой разумеется, — улыбнулся Вайнинг издевательской улыбочкой. Видимо, он насмехался над самим собой и заодно над всем миром. — Но так рассуждать нельзя. Мы должны приводить хоть какое-то рациональное оправдание брака, если его мистическое толкование ни к черту не годится. Таким образом, мы притворяемся, что все родительские ссоры оказывают благотворное воздействие на здоровье ребенка, в то время как прекращение перебранок путем радикального развода может пагубно сказаться впоследствии на его психическом состоянии. Только подумайте, как удобна такая идея для людей, которые не могут позволить себе пойти на столь решительный шаг, как бракоразводный процесс. И они уже не просто несчастные люди, нет, — теперь они чувствуют свое моральное превосходство.

— Да вы, я вижу, мизантроп.

— Вам, наверное, обо мне рассказывала Алиса.

— Ас Алисой Айтчисон вы знакомы?

— Очень хорошо. Когда-то мы с ней были помолвлены.

Рей бросил взгляд через всю гостиную к оранжевому наряду, и дьявольская искорка заплясала в его глазах.

— Алиса обожает деньги. У Флойда Чейза их куры не клюют. А у меня их нет.

— Вы удивительно откровенны со мной.

— Очень удобно говорить правду, так как тебе никто не верит. Все уверены, что вы что-то скрываете, изворачиваетесь, что-то искажаете, и стараются выудить из вас «реальную» истину. Вот почему я не люблю эти вечера с чаепитием. Я сейчас иду к своей машине. Не хотите пройтись со мной? Это недалеко.

— Нет, благодарю за приглашение. — Гизелу забавляла его неукротимая дерзость. — К тому же я люблю чай… И… — Гизела осеклась. Рядом с ней стояла Арлина.

— Простите меня, мисс фон Гогенемс, вас просят к телефону. Междугородная.

— Благодарю. Кто меня спрашивает?

Коварное любопытство проглядывало через маску показного безразличия опытной прислуги.

— Мисс Крайль.

Гизела поспешила к двери. Когда она проходила мимо окна, возле которого Алиса разговаривала с Флой-» дом Чейзом, та вдруг окликнула ее:

— Гизела! Познакомься с мистером Чейзом. Мисс фбн Гогенемс.

— К сожалению, я должна бежать. Меня ждут у те-» лефона.

Алису это немного позабавило:

— Твоему врачу-психиатру придется выложить приличную сумму за телефонные разговоры.

— На сей раз это — Фостина.

— Неужели несчастная дура все еще тебя преследует?

Не отвечая на грубые слова, Гизела постаралась поскорее пройти мимо этой пары и поспешила закрыть за собой дверь в телефонной будке под лестницей.

— Хэлло!

— Гизела, это ты? Говорит Фостина.

— Как поживаешь? Надеюсь, неплохо?

— У меня все хорошо, — медленно, почти нараспев, произнесла Фостина, словно ей с большим трудом удавалось выговаривать слова. — Но я скучаю по тебе. Нет ли новостей? Разговаривал ли доктор Уиллинг с миссис Лайтфут? Он обещал это сделать.

— Да, он был здесь сегодня утром. Но я его не видела. У меня в это время был урок.

— Что же ему сказали?

— Не знаю, но думаю, что он при первой же возможности сообщит тебе обо всем. Может, даже сегодня вечером.

— Хочется надеяться. Я так волнуюсь.

— Сколько ты еще пробудешь в городе?

— До пятницы. Потом поеду в Брайтси. У меня там коттедж. Не хочешь приехать ко мне на уикенд?

— Я бы с удовольствием, только у меня приглашение на обед, как раз вечером, в пятницу, — объяснила Гизела. — Может, ты останешься еще на денек в Нью- Йорке, и мы там с тобой встретимся?

— Но вечером в пятницу у меня назначено свидание с одним человеком в моем коттедже. Я хотела бы вас познакомить. Не могла бы ты приехать туда попозже, после обеда?

— Право, не знаю. Можно позвонить завтра? Когда тебе удобнее?

— Не нужно звонить, не беспокойся. Просто приезжай туда в любое время, когда сможешь, — в пятницу, субботу или воскресенье. У меня нет других встреч, кроме этой, в пятницу.

Ее голос стал еще болСе холодным и каким-то замедленным, словно в эту