Книга Странный дом - Николай Иванович Леонов

способа не вижу, потому что испробовал все, что было в моих силах.

– О ком речь?

– Главный врач клиники неврозов. Алексей Долецкий. Поставил неправильный диагноз лучшему другу, в результате чего тот чуть не умер.

Ирина напряженно всматривалась куда-то за спину Стаса.

– И как потом отмываться? – спросила она. – Вы уверены, что против Макса не выдвинут обвинений? Потому что разгребать не только ему, но и мне.

– Не придется, – уверил женщину Стас. – Долецкому будут рады в СИЗО, а в суде вообще хлебом-солью встретят. Случай с моим другом не единственный в его практике.

– Я знаю.

От слов Ирины по спине Крячко поползли мурашки и исчезли в районе ремня. Неужели поверила? И во что? В ложь.

– У Максима с Долецким свои счеты, – сказала Ирина. – Купите мне еще одну чашку кофе. Коньяк тоже возьмите. Тогда продолжим. Деньги я дам.

На стол легла пятитысячная купюра. Стас накрыл ее ладонью и продвинул по столу в сторону Дубининой.

– У меня есть деньги.

Он встал, снял куртку, в которой сидеть было уже жарковато, бросил ее на стул. Посмотрел в сторону бара и с облегчением подумал о том, что кофе ждать долго не придется, потому что возле стойки почти не было людей.

– Значит, от Макса требуется упомянуть клинику в неприглядном свете? – уточнила Ирина. – Имя главного врача называть или нет?

– Нет. Только должность и специализацию медицинского учреждения.

На столике стояли две пустые кружки из-под пива. Третья была пуста наполовину. Ирина, расправившись с четвертой рюмкой коньяка, снова уставилась в чашку.

– Триста, – произнесла она. – Половину вперед.

– Без аванса, – отказался Стас. – Оплата постфактум.

– Мы уже говорили об этом, – напомнила Ирина. – Макс будет рисковать своей репутацией. Скажите спасибо, что мы не просим больше.

– А что, уже был опыт?

Ирина полезла в сумку, принялась что-то в ней искать. Сумка была просторной, форму не держала, и Ирина вдруг тихо выругалась.

– Не могу найти сигареты, – раздраженно сообщила она.

– У меня есть, – Стас достал зажигалку и пачку сигарет.

– Спасибо, но мои-то где? Дома, что ли, забыла? Да нет, вроде бы забрала утром. Куда же они делись?

– Куплю вам пачку.

– Фиг с ними, – решила Ирина. – Возьму у вас. Собирайтесь.

Стас непонимающе взглянул на девушку.

– Здесь нельзя курить, а мне все равно уже пора, – настойчиво пояснила она. – Проводите меня до такси, по дороге покурим.

– А где у них тут туалет? – озаботился Стас. – Заскочу на дорожку.

Крячко набросил куртку, помог Ирине облачиться в пальто.

На улице их встретило самое настоящее чудо. За те пару часов, которые они провели в клубе, Москву накрыло снегом. Слабый, невесомый, он опускался на крыши и асфальт и неспешно закрашивал их снежной сединой.

Ирина вызвала такси. Стас тоже достал телефон.

– Что ж так долго ждать-то? – расстроился он. – А ваше такси скоро будет?

– Через четыре минуты, – поежившись, ответила Ирина.

– А мне пишет, что пятнадцать.

– Мне далеко, в Гольяново, – объяснила молодая женщина. – А вам куда?

«Да я на Петровку, 38 рвану», – чуть было не выдал Стас, и ему самому стало смешно, когда он представил себе реакцию Дубининой.

– В другую сторону, – махнул он рукой. – Гольяново, надо же. Давно там не бывал.

– Недавно туда переехали. Макс помог. Мне деньги нужны. Продала свою квартиру в центре и купила поменьше. Поблизости коррекционная школа, больница рядом. У меня сын с тяжелой формой ДЦП, нам надо, чтобы до нужных нам учреждений было рукой подать.

– А сколько лет сыну?

– Семнадцать. Послушайте, я хотела кое-что сказать, пока такси не приехало, – быстро заговорила Дубинина. – Я неплохой человек. И Макс тоже. Но мне нужны деньги. Сын болен, у меня тоже проблемы со здоровьем. Мужа нет и не было. Прошлой ночью я вызывала сыну «Скорую» из-за проблем с дыханием. Макс провел с нами всю ночь. Лекарства, массаж, иногда еще какая-то помощь – за все это надо платить. Потому берусь за любое дело, которое дает прибыль. Я раньше работала в поликлинике, но пришлось уволиться. Я получала маловато, не удавалось покрыть все потребности. А тут еще коллега из декрета выперлась, стала метить на место завотделением. Мне оно было нужнее, чем ей. Спасибо Максиму, который взял меня в помощники. Он хоть что-то платит, и я могу находиться с ребенком столько, сколько нужно.

Крячко не знал, что ответить Ирине. Перед ним стоял несчастный человек, который только делает вид, что успешен и уверен в себе. Возвращение Долецкой перечеркнуло надежду Ирины улучшить финансовое положение, и Ирина не выдержала. Интересно, что бывший начальник Дубининой ни слова не сказал о том, что у нее больной ребенок. И что ей сказать в ответ на признание? Вежливо посочувствовать? Она к такому наверняка привыкла. Для нее все эти «крепитесь» да «держитесь» звучат как издевательство.

Однако полковник Крячко был знаком в подобных случаях и с оборотной стороной медали. Слишком часто люди с тяжелой судьбой вымещают зло на других. Уж он-то сталкивался с такими.

– Вы, наверное, думаете, что я плохой человек, но это не так. Людей, правда, не очень люблю, но мне простительно, – произнесла Ирина.

– Понимаю, – отвел взгляд Стас. – Сам в метро с опаской захожу.

Ирина помолчала.

– А кто вам посоветовал обратиться к Максиму? – спросила она.

– Никто, – честно признался Стас. – Я видел по телевизору, как он аргументированно выступает, и тогда в голове мелькнула мысль попросить его помочь. Он озвучит мнение о клинике, ему поверят, а остальное меня не волнует.

– Вы в курсе, что Максим знает про клинику и знаком с тем самым Долецким? – неожиданно спросила Ирина.

– Н… нет, – запнулся Стас. – Да что вы говорите!

– Мутная история. В его клинике якобы довели до суицида мать Макса, – выдохнула сигаретный дым Ирина. – Он долгое время был уверен, что ее неправильно лечили. Ваша история про друга просто под копирку.

– А я и не предполагал…

– Макс ничего не забыл, – перебила Стаса Дубинина. – Думаю, он вам поможет. Вот только освободится и сделает так, как вы просите. Я буду на связи.

– Давно с его мамой случилась беда?

– Точно не скажу. Несколько лет назад, не так уж и давно. Он поделился своим горем сразу, едва взял меня на работу.

– И он все эти годы жил с такой болью? – «поразился» Стас.

– А куда денешься?.. Легче ему не стало даже тогда, когда он проконсультировался с несколькими врачами и они подтвердили, что мать действительно лечили правильно. Но Макс в это не поверил. На месть он в принципе не способен, да я бы и не разрешила ему.