Книга Вик Разрушитель - Валерий Гуминский

– Я бы летом не отказался, – скромно заметил я, унимая бьющееся сердце. Да это же моя мечта: путешествие в вагоне, да еще к морю, пусть и зимой! Я не привередливый. Сойдет и так!

– Будешь прилежен – и летом можем устроить большой выезд, – усмехнулся старик, не обращая внимание на скрежещущего зубами Булгакова-внука. – На «Крымском экспрессе», а? Кто там комендантом, Ваня?

– Семечкин, – выдохнул Иван Олегович. – Деда, зачем мальчишку посылать на две недели в поездку? У него и здесь дел хватает. Не забыл, что возле Крыма кыпчаки шалят? А если боестолкновение произойдет?

– Броня на что? – возразил старик. – Семечкин не дурак, знает как поступить в таком случае.

– Глава Рода не разрешит, – выставил свой главный аргумент Иван Олегович. – Если для Вика существует риск – он его не отпустит.

Старейшина махнул рукой.

– Тебе, кстати, тоже не мешает съездить на семейную дачу в Евпаторию, посмотреть, что там творится, – хитро прищурившись, произнес он.

– Ну, не знаю, – растерялся отец Светланы. – У меня в Москве своих дел хватает.

– Егор с Владимиром могут на себя взять часть твоих проблем. Да и какие проблемы-то увидел? Механизм отлажен, только вовремя смазывай.

Старейшина вдруг понял, что я до сих пор стою возле них и слушаю разговор с мученическим видом. Махнул рукой, разрешая идти, и я с облегчением рванул в свою комнату смотреть архивы боев, которые мне любезно предоставила Ольга.

2

Посмотрев вслед убежавшему мальчишке, старик театрально покряхтел, словно хотел вызвать сочувствие у внука, и потерев колени, строго спросил:

– Ты к Гусаровым с визитом не собираешься?

– Да как бы не планировал в ближайшее время, – пожал плечами Иван. – Но я выяснил, что княгиня Аксинья сейчас живет здесь, в родительском имении.

– Хорошо, что следишь за ситуацией, – похвалил Старейшина. – Не будем афишировать, что мы мальчишку под опеку взяли.

– Есть вероятность, что она рано или поздно узнает об этом, – Иван и в самом деле опасался утечки информации. – И тогда скандал неизбежен. Вскроется истинная фамилия Викентия, и до Мамоновых сразу докатится слух. Претензии начнут выдвигать.

– Княгиня не будет скандалить, – поднял палец старик. – Она до сих пор боится за сына. Нам не мешает выяснить, в чем настоящая причина, чтобы обезопасить себя со всех сторон, когда придется за Викентия…тьфу, за Андрея Гусарова-Мамонова бодаться. Сможешь найти осведомителя из семьи Гусаровых?

– Гусаровы нам не враги, – возразил Иван. – Зачем портить с ними отношения, скрывая истину? Проще будет договориться о встрече, чтобы вместе с княгиней присутствовал ее отец и братья. Они-то в курсе событий. Не думаю, что побегут докладывать Мамоновым.

– Ты все-таки считаешь лучшим вариантом раскрыть наши козыри? – Семен Игоревич сцепил на животе пальцы, а сам откинулся на спинку кресла. – Так уверен в кротости Гусаровых? А если потребуют вернуть мальчишку в Род?

– Я бы не стал так категорично утверждать, – Иван налил себе в стакан бренди, не предлагая деду. Тот не являлся любителем выпить под неспешную беседу. Предпочитал трезвый язык. – Княгиня Аксинья недаром до сих пор не заявила своих прав на Вика – уж позволь мне так звать мальчишку. Привык! – то и сейчас не станет требовать от нас отказа опекать ее сына. Боится она, дед, боится до сих пор своего мужа! Гусаровы перед Мамоновыми мелкая мошка, которую раздавят одним ленивым хлопком ладони. А «Золотой клан» привык среди гнуса и мошки жить. В Ленске они давно толстокожими стали. Вот представь, узнает Жора про пацана и нагрянет со своей гвардией в Москву требовать сына в свой Род. Гусаровы не пойдут воевать за мальчишку. Себе дороже выйдет. Когда им грамоту на пожалованное дворянство выдали? Лет сто будет? Представляешь, какой вес у Мамоновых?

Старейшина отмахнулся рукой, как будто хотел сцапать ту самую мошку, про которую говорил Иван, и сказал:

– Они могут указать на нас. Чем не вариант?

– Если никто с длинными ушами не прознает, что мы встречались – Мамоновы и дальше будут находиться в неведении, – твердо заявил Иван.

– Ох, Ванька, с огнем играешь! – задумался Семен Игоревич. – Бочка с порохом рядышком стоит. Зазеваешься, весь наш Дом уничтожишь! Берешь на себя ответственность?

– Нужно заранее прикрыть все дыры в нашем плане! – Булгаков-младший допил бренди и со стуком поставил стакан на журнальный столик. – Гусаровы – та самая брешь. Дозволь закинуть наживку! Если Федор Ильич согласится, лично поеду на переговоры! Тем самым заимеем союзников!

– Союзнички! – фыркнул старик. – Толку-то от них!

– Запасный полк переломил ход побоища на Куличках, – напомнил Иван. – Пусть в сторонке стоят, не велика потеря. А вот за своего родовича, у которого есть реальный Дар, но обиженного Мамоновыми, в глотку вцепятся обязательно. Или я ничего о людях не знаю!

– Бойся ошибиться, – пробормотал Старейшина. – Ладно, даю санкцию на встречу, внучок. Но прежде поговорю с Главой. Спрошу его мнение, поиграю вариантами. Не торопись пока. Подожди денек.

Он театрально закряхтел, поднимаясь на ноги. Отмахнувшись от бросившегося к нему на помощь внука, затопал медвежьим ходом по заскрипевшему полу. Обернулся, зачем-то покачал толстым пальцем, на котором как влитой сидел гербовый перстень, и не говоря больше ни слова зашагал к выходу. Было слышно, как Людмила прощалась с дедом.

Иван опустился в кресло и налил еще на половину стакана янтарно-желтого напитка, чего не позволял себе без видимой причины, да еще в присутствии жены. Проводив Старейшину, она зашла в гостиную и с укоризной покачала головой.

– Расстроил тебя дедуля? – с ноткой участия спросила женщина.

– Скорее, не развеял мои сомнения, – хмыкнул Иван, но все же допил бренди и показательно отодвинул его подальше от себя, как и бутылку. – Я же хочу, чтобы у Вика была мать, чтобы он не чувствовал себя безродным щенком, отторгнутым стаей. А то получается, Мамоновы сначала испугались непонятно чего, потом испугали Аксинью Гусарову, которая, в свою очередь, испугалась за сына. Вот так все и дрожат, а мальчишка растет без ласки как придорожный бурьян.

– Вторая порция бренди была излишней, – улыбнулась Людмила и вдруг присела на колени мужу, обхватив его руками за шею. Уткнулась лицом в макушку. – У тебя сердце слишком мягкое, а для Булгаковых такие сантименты недопустимы. Не показывай свои слабости, милый. Викентий все равно не будет жить с нами вечно. В восемнадцать лет император вспомнит о нем и пришлет высочайшее распоряжение. И пойдет мальчишка на государственную службу.

– А если он пойдет от нашего клана? Надо как следует проштудировать Уложения.

– Только не пытайся обеими руками за него держаться, – предупредила жена. – Захочет государь видеть Вика в своей Семье – ничем не поможешь.

– До этого события чуть меньше пяти лет осталось, – усмехнулся Булгаков. – Поэтому я и хочу помочь Вику обрести семью. Как не крути, а Гусаровы и Мамоновы по закону имеют больше прав, чем мы.