Книга Избранная на подмену - Рина Рэйн

Когда рядом, обдавая ледяными брызгами, в воду плюхается кусок острейшего сталактита, понимаю, что дальше оставаться на месте никак нельзя. Но и к выходу не пробраться. Можно было бы отбежать назад, к водопаду, который бы хорошо прикрывал мою спину. Но из-за течения к нему близко не подойти. И у меня остается единственный вариант – бежать вперед по руслу реки, игнорируя тот факт, что прямо надо мной вместо неба исключительно живучая кровожадная амеба, которая решила уронить мне на голову, кажется, весь потолок.

Ну а еще игнорируя и тот факт, что у меня натурально дрожат колени и подгибаются ноги. Уж не знаю, от страха ли, холода или усталости, которую, вообще-то, я испытывала еще до встречи с «кляксой». Но они дрожат так, что стоять ровно я не могу совсем. Двигаюсь если не на четвереньках, то той буквой, которую в простонародье называют «зю». Но все еще двигаюсь.

И бегу-ползу по реке, продолжая расшвыривать повсюду воду, уже даже не глядя, куда и во что кидаю. Главное, светящаяся вода, голубоватый свет которой лишь усиливается, чем дальше ухожу от водопада в темноту, попадает на щупы-усы и не дает им поймать меня. Жаль только, что с падающими около меня пиками сломанных сталактитов, вода ничего сделать не может. И тут за то, что я все еще не размазана в лепешку, мне точно надо благодарить зачарованную одежду. Потому что даже когда каменные глыбы все-таки достигают цели, я даже их веса не ощущаю.

Плохо то, что при этом я все больше и больше отдаляюсь от возможного спасения, опять меняя одну пещеру на другую. И только бегущая река дает хоть какую-то надежду на лучшее. Ведь куда-то же она должна впадать, да!

Но, кажется, река тоже в сговоре с хартами, как и моя магия. Потому что она сперва становится все глубже и глубже, вынуждая уже не бежать, а плыть по ее течению. А после, обессиленную меня настолько, что я даже не могу уже ничему испугаться как следует, закручивает в пороги, уводит куда-то в глубь... И швыряет с очередного очень-очень высокого водопада в серебристо-пенистую бездну.

Еще одно стремительное падение, ледяная вода, обжигающая нос и легкие, сильная волна... Выползаю на песчаную мокрую землю, увязая в ней пальцами, откашливаясь.

Я все также в пещерах. Этот зал, правда, другой. Просторный и без всяких «зубьев». По центру мерцает голубоватым маревом озеро, вокруг – тьма. А сил во мне нет уже ни на что. Ни на эмоции, ни на драку...

Краем глаза замечаю, как «клякса» сверху плавно перетекает куда-то в сторону и вскоре замирает чуть сбоку, слегка дрожа, словно в мареве. А может, это зрительный обман, потому что я, кажется, плачу, и смотреть на это сквозь слезы очень тяжело.

Нет! Ну что ты ко мне прицепилась-то, а!

Кажется, я спрашиваю вслух. Вернее, хриплю.

«Клякса» не отвечает. Переливаясь всеми цветами радуги, как нефтяное пятно, и чуть серебрясь с бока, обращенного к озеру, она перетекает ко мне поближе, словно гигантский лизун. Затем еще... Медленно, осторожно. Неуклонно.

Я, завороженная, безотрывно смотрю на то, как она приближается ко мне. И вот это вот – все? Вот так? Я не хочу так...

Но все же есть в ее действиях что-то разумное! Вот точно есть!

Вспоминаю наш с Дэреком разговор про акул. А те ведь пожирают все подряд в океане, потому что им любопытно...

Нет, быть сожранной только из-за того, что чудовищу интересно посмотреть, из чего я устроена, я не хочу. Как и кукла не хочет быть разобранной ребенком, которому стало интересно, а что будет, если ей руки-ноги переломать.

Но если у этого есть разум. И если оно просто любопытно... И его не нужно бояться... А бояться у меня сейчас и не получится. Совсем.

А что, если...

А что, если попробовать дать ему другую эмоцию? Какое-нибудь дружелюбие?

Не сработает – хуже уже не станет. Куда уж хуже-то? А сработает...

А что будет, если сработает, не имею ни малейшего представления. Поэтому настолько, насколько могу, заставляю себя попробовать испытать к ползущему монстру, который почему-то так и не меняет облик на какой-то более пугающий, хоть какие-то положительные эмоции.

Перед смертельным риском это сложно, да. Очень.

Но и Топа я поначалу боялась. И своей Тени тоже. И Тьмы, которая внутри меня... Но надо было просто понять, что оно не страшное, совсем...

Не знаю, что именно срабатывает. Но в груди вдруг поднимается волна какой-то щемящей нежности. И вместе с ней – моя же собственная магия наконец-то дает отклик. Перетекает в руку, замирая на кончиках пальцев чем-то очень похожим на то, что вижу сейчас перед собой...

Тьма и Тьма соприкасаются.

Дышать снова начинаю, когда «клякса», меняя форму, сперва становится внешне похожей на огромную кошку, затем становится этой самой кошкой.

Только ни разу не черной. Белый тигр с саблезубыми клыками сперва смотрит, не мигая, желтым взглядом, а после – подбегает и тычется мне в руку, ласково мурлыча. Раз, другой... Мягкий, почти плюшевый. И совсем не страшный.

Еще один кусок «кляксы» падает откуда-то сверху сбоку от нас. В этот раз мне даже не нужно тянуться. Я просто мысленно направляю к нему свою магию. И вот на месте черной жижи уже какая-то птица. Ястреб или орел. Серо-бурый пернатый хищник расправляет двухметровые крылья, подлетает ближе...

Небо! Так вот что они такое. Вот откуда они.

Тени! Тени, которые никуда из мира не деваются! А так в этом мире и остаются...

А шаны вообще знают, что именно они творят с этим миром? Хоть догадываются?

А Дэрек знает?

Ответом мне становится неожиданный обвал потолка сверху и струя огненного пламени, полная жара. Оно заливает все вокруг, расплавляя стены и темноту. И тигр с птицей тоже исчезают, растворяясь черным туманом.

Мне же это пламя не приносит никакого вреда. Но и радости тоже.

И не только потому, что слишком поздно или слишком рано. Это смотря как посмотреть.

А потому что принадлежит оно Одару, зависшему передо мной в воздухе в облике огромного черно-бурого дракона.

Спасательная экспедиция, я так понимаю.

* * *

А утро было свежим, румяным и хрустким, как спелое яблоко, которое я бы с удовольствием сейчас съела. Причем самое обыкновенное. Земное и не зачарованное.

Но вместо этого приходилось сидеть на каком-то буром валуне, заросшим мхом, и, глядя то на редкий лиственный лес вокруг, наполненный желтым солнцем, то на горы Аззисса, синеющие вдали, слушать, как стоящие рядом мужчины выясняют, кто из них дурак и насколько.

Выясняют с чувством, с толком, с расстановкой. И бесконечной руганью на местных языках.

Правда, из-за Саара говорили преимущественно на «русском». Чтобы анир тоже мог поучаствовать в диалоге на равных. Благодаря этому я слушала их перебранку в прямом эфире и понимала абсолютно все. И даже жуткий акцент, который из-за избытка эмоций был слышен у обоих шанов, этому не мешал.