Книга Берсерк - Вячеслав Кумин

— Еще не уверен, но попробовать стоит… Под непонимающими взглядами солдат Кемпл вернулся. Пройдя еще дальше по пещере, Миха громко сказал, еще не зная, на что сам надеется:

— Шамиль, выходи! Ты остался один, все твои люди погибли. Ты слышишь?

Но ответом было только затухающее эхо и наступившая за ним тишина.

— Выходи, нам не нужны новые жертвы. Если ты выйдешь, то я отпущу тебя, обещаю! Ты знаешь, что-что, а слово «берсерка» — закон.

— Он не выйдет, если, конечно, он вообще здесь, — сказал из-за спины Ломонос.

— Шамиль, помнишь свою сестру? Она была снайпершей, я знаю. А знаешь ли ты, кто ее убил? Да, Шамиль, это сделал я.

— Умри, тварь!!! — послышался крик, и из укрытия на потолке спрыгнул человек.

Шамиль приземлился прямо перед Кемплом, размахивая ножом. Удары сыпались на шлем, бронежилет, и Миха едва успевал отклонять их, чтобы не получить смертельное ранение, настолько быстры были движения. Только спустя пару секунд Миха понял, что у противника два ножа.

Кемпл, выбрав момент, вытащил свой клинок и выбил один из ножей Шамиля, отчего противник не стал менее опасным. Миха видел, что боевик — мастер своего дела и в две секунды разделался бы с ним, если бы не школа «берсерков».

Движения Шамиля становились расплывчатыми, и теперь уже Миха перешел в наступление, поняв, что снова включилась программа. Перехватив руку Шамиля в очередном выпаде, Миха нырнул под нее и вонзил нож в солнечное сплетение Баджиева.

— Неплохо… — похвалил Ломонос. — Даже я не провел бы удар лучше.

87

— Что с Доком? — спросил Миха, когда все вернулись на перекресток.

— Надеюсь, что, в отличие от нас, он в лучшем мире, командир, — ответил Баден-Баден. — Взрыв штурмовой гранаты даже наша броня не выдерживает; если кому-то будет легче, то он не мучился…

— Как остальные?

— Царапины: легкие ранения ног и рук, — в общем, как обычно.

— Я имею в виду…

— Все смогут продолжить движение.

— Хорошо.

Подлечив раненых и похоронив погибших, отряд с суточной задержкой отправился по следу (не считая потерю одного дня, когда отряд шел за заградительной группой, часто останавливаясь для обезвреживания ловушек).

След был нечетким и часто терялся, Нюхач почти случайно находил его вновь и вновь, что-то непонятно бормоча. Но на вторые сутки и такой след был окончательно потерян, и следопыт ничем помочь не мог. Ситуацию осложняло то, что предстояло выбрать, в какой из туннелей пойти: всего их было пять штук, каждый из которых выглядел ничем не лучше и не хуже других.

— Уж лучше бы они нам мины-ловушки ставили, — в сердцах сказал Ломонос и сплюнул.

— Ты еще скажи: стрелками показывали направление движения.

— Помолчал бы уж, поджигатель…

— Ну, командир, что решил?

— Пройдемся по новой, но не на пятьсот метров, как раньше, а на целый километр. Меняемся туннелями и попутчиками, через три часа все собираемся здесь же. Пошли, Медведь.

Миха выбрал пещеру, по которой раньше шел Ломонос. Остальным ничего не оставалось делать, как последовать примеру сержанта.

Как, впрочем, и ожидалось, Миха с Медведем не обнаружили ни единого намека на след. Только камни, песок, плесень на стенах да местами встречающиеся прожилки синей соли, и больше ничего.

— Куда же они делись-то? — удивлялся Медведь. — У них же там животные были, должны же они были куда-то дерьмо девать?

— Чье?

— Свое и животных.

— С собой носят.

— Да ну?..

— Вот тебе и «ну».

Кончились следы, оставленные здесь прошлой группой, и Миха стал вглядываться в два раза внимательней. Пройдя еще метров триста, Миха заметил небольшую расщелину: там что-то мелькнуло, и он вошел в нее за непонятной тенью, в нарушение инструкций не предупредив об этом напарника. Казалось, что Медведь и не заметил отсутствия своего командира и шел дальше.

Михе Кемплу показалось, что стены сдавили его со всех сторон, в глазах потемнело, вспыхнул до боли знакомый яркий свет, который, впрочем, тут же снова сменился темнотой, и он вновь оказался в знакомой пещере.

— Уф, — выдохнул Миха, почувствовав, как по спине потекла струйка пота. Придерживаясь за стену, чтобы не упасть, скорее для своего собственною самоутверждения проговорил: — Вроде бы у меня никогда не было признаков клаустрофобии, мне даже нравились маленькие помещения…

— Привет…

Кемпл обернулся как ошпаренный и чуть не выстрелил, но удержался.

— Стоять! Одно движение, и ты труп! Перед ним стоял высокий человек в просторном черном балахоне, капюшон которого надежно скрывал лицо. Миха смотрел на незнакомца и не знал, что предпринять, ведь тот не проявлял агрессии.

— Мы так и будем в гляделки играть или как?

— Кто ты?

— Ты.

— Я — это я, я спрашиваю, кто ты такой?

— Это сложный вопрос. Я — это ты, ты — это я. Мы одно целое. — Незнакомец очертил руками сферу.

— Бред…

— Я — это твое второе «я», внутренний голос, интуиция, инстинкт, ангел-хранитель и прочее, все это мои имена. Но чтобы тебе было удобнее и привычнее, называй меня Призраком.

— Что тебе нужно от меня, Призрак?

— Свободу.

— У меня сейчас мозги потекут… Как ты себе это представляешь, если сам сказал, что мы единое целое? — Миха улыбнулся; ему показалось, что он поймал Призрака на слове.

— Все очень просто. Я буду появляться и разговаривать с тобой, когда захочу.

— Хм-м… — усмехнулся Кемпл. — И как это будет выглядеть со стороны?

— Никак. Меня будешь видеть только ты.

— Ты сам понял, что сказал? Со стороны я буду выглядеть как шизофреник, разговаривающий сам с собой. Видел я таких, ходят по городу и что-то бормочут…

— Ты действительно видел тех, чьи вторые «я» освободились, но я обещаю, что не буду тебе мешать и донимать. Те просто не понимают, что произошло.

— Почему ты вообще появился, и именно сейчас, а не гораздо раньше?

— Ты ослаб, и у меня появилась возможность заявить о себе.

— В чем моя слабость? — Это откровение Призрака неприятно удивило Кемпла.

— Ты просто очень устал, а последние приключения вместе с ночными кошмарами сильно подкосили тебя. Но повторяю, я не буду мешать.

— Не пойдет. Рано или поздно во мне все равно заподозрят психа.

— Я могу быть тебе полезным в обмен на свою свободу.

— Что ты можешь?