Книга Танго втроем - Ирина Шайлина

Я не знала, что ей сказать. Утешить? Сказать, что все правильно делала? А если неправильно, так разве важно уже сейчас? Имела ли я право вообще ей говорить что-либо, если любое моё слово будет ложью? Не говорить же ей, что вот уже завтра, меньше суток осталось, я и сама на аборт пойду. И что любви во мне много. Но страха – ещё больше. Мария Викторовна молчала, молчала и я.

– Глупости все, – вдруг сказала она. – Меланхолия. А может уже и старческий маразм. Пустое. Пойдёмте, Вера Петровна, нечего вам морозиться. Вам то ещё рожать.

Я сглотнула ком. Поежилась. Темно совсем стало. Игнат вынырнувший из-за ёлки заставил меня подпрыгнуть на лавке.

– Мам, – выдохнул он. – Я весь город на уши поднял, а ты тут мерзнешь! Может в больницу? Ну тогда домой. Там Лерка пирог печет, звонила уже сто раз. Тоже волнуется. А ей нельзя, мам, она же беременная!

Помог ей подняться, повёл прочь, пообещав, что позвонит. Я осталась одна. Мрачно подумала, что Лерка возвращению свекрови будет рада. Ничего, то уже не мои проблемы. Надо сообщить всем, что старушка нашлась. И поесть уже.

Максим позвонил.

– Ну как ты там? Я тоже уже скоро домой – заказ чуть не сорвался, долбаная таможня. Пришлось самому ехать. Данька сказал, что один со скуки все конфеты сожрет.

– Пусть жрёт, – улыбнулась я. – Я чаю сейчас выпью и домой. Ёлку будем наряжать.

Маленькая нарядная кофейня нашлась тут же, рядышком. Тоже вся огнями новогодними искрилась. Тепло, уютно, чай душистый вкусный. Я не удержалась и заказала блинов, до дома просто не доеду. Блинов хотелось с икрой и отчего то с медом. Так и ела – крошечной ложечкой икру в рот, блинчик откусить, а потом так же с мёдом. Во рту странная смесь сладости и солёности. И хорошо…

– Привет, – раздалось над самым ухом.

Алина. Алина же её зовут? Такая же уютная, как чай мой с блинами. Мягкая.

– Чаю? – спросила, хотя меньше всего на свете хотела компании.

– Пожалуй. Сбежала от своих проветриться.

Села, официанта подозвала. Я смотрела на часы. Максим уже едет домой? Данька там один скучает, конфеты жрёт, и Рекса поди кормит, а ему ветеринар категорически запретил.

– Ты беременна?

Вопрос был просто в лоб. Я даже ложечку с икрой выронила до рта не донеся и плеснула на колени чаем.

– Простите? – переспросила я в надежде, что ослышалась.

– Женщины это чувствуют…

Странно, я ничего не чувствовала и чужие животы не сканировала. Не нужно мне оно. Захотелось встать, уйти, а ещё лучше – нагрубить, чтобы в мою жизнь не лезла.

– Я просто подумала, ты тут совсем одна, – торопливо продолжила она. – Мужики, они же не в счёт. У них мозги иначе скроены, наверное, так природой и было задумано… У тебя такой взгляд был затравленный, когда ты на Сашку мою смотрела. Мне даже больно стало. Вдруг тебе помощь нужна…или врач хороший. Я никому не расскажу…

– Не лезьте в мою жизнь, – вежливо попросила я.

И ушла, оставив Алину с недоеденными блинами. О блинах тосковала ещё минут десять. Алину постаралась выбросить из головы. Мало ли, чего она там думает. Мне самой хорошо. У меня Макс есть и Данька.

На дороге вьюжило. Как бы я не храбрилась, меня чуть потряхивало. И так день тяжёлый, а тут ещё Алина…я только себя в кучку стала собирать. Все не слава богу.

Поворот я проскочила не заметив. Дурацкая наша привычка селиться подальше от людских скоплений сыграла против меня.

– Ничего, сделаю крюк, – решила я.

Крюк получался не очень большой – через соседскую деревушку. Мы там летом яйца и творог покупали. До деревушки я не доехала. Дорога была совсем пустой, ветер гонял через неё снег. Я так и не поняла, как все получилось – заснеженный асфальт вдруг закрутился, ночь тёмная, сугробы в хороводе вокруг моей машины. А потом короткий полёт. Такой короткий, что я испугаться по настоящему не успела. Машина застонала и слетела с дороги. Зарылась в сугроб, стало совсем темно. Вдвойне – подушка надулась, ударила в лицо.

Сдувалась подушка медленно. У меня тряслись руки. Я никак не могла найти телефон, а когда нашла, единственное, что мне осталось – с чувством выматериться. Я осталось целой, а телефон аварии не пережил. Трещина на экране, которая раньше мне не мешала, – а ведь нужно было телефон новый купить! – теперь разошлась совсем и телефон работать отказывался.

– Весело, – сказала я в темноту.