Книга Блуждающие огни - Чарльз де Линт

У меня перед глазами стоит картина, которую я не в силах забыть, - тоска во взгляде Томми, он смотрит, как я выхожу за дверь. И я знаю, я должна что-то сделать. Должна найти выход и удержать то хорошее, что было у нас в прошлом, да при этом еще и обеспечить нам достойное существование.

Я запускаю руку в карман и нащупываю купленный сегодня билет на автобус.

«Быть пооткровенней? - думаю я, глядя на Анжелу. - Интересно, что скажет ее детектор вранья, если я поведаю ей о Ширли?»

Анжела распрямляет ноги и встает с подоконника.

- Пошли, - говорит она, протягивая мне руку. - Давай поговорим об этом еще.

Я оглядываю свое прежнее жилище и сравниваю его с квартирой тетушки Хилари. Никакого сравнения. То, что делало это место спасительным, мы забрали с собой.

- Ладно, - говорю я Анжеле.

Я беру ее за руку, и мы выходим из дома. Я знаю, будет нелегко, но ведь легко ничего не бывает. Я не боюсь переработаться, я только не хочу терять то, что для меня самое важное.

Когда мы вышли, я оглянулась, посмотрела на окно, где мы сидели, и подумала о Ширли. Интересно, как она справится с тем, что ей придется сделать, чтобы обрести прежний покой? Надеюсь, она найдет его. Я даже не возражаю, пусть снова придет повидаться со мной, только я не уверена, что это числится у нее в планах.

Автобусный билет я оставила ей на подоконнике.

10

Не знаю, придумали мы что-нибудь или нет, но, по-моему, хорошее начало было положено. Анжела посоветовала мне отказаться от некоторых курсов, а это значило, что получение аттестата откладывалось. Работать я стала всего два раза в неделю - в субботу, когда никому работать не хочется, и еще у меня был один день в неделю по выбору.

А лучше всего было то, что я вернулась к моему ремеслу - снова стала «собирать ошметки на хлеб и на шмотки». Тетушка Хилари выделила мне место у себя в гараже - машины у нее все равно уже не было. Там я хранила собранное. Дважды в неделю мы с Томми брали тележки и разбирали мусорные баки. Псы не отставали от нас ни на шаг. Теперь мы проводили гораздо больше времени вместе, и все были счастливы.

Больше я Ширли не видела. Если бы тетушка Хилари не сказала мне, что она заходила к нам домой, я бы решила, что мне все просто почудилось.

Я помнила, что сказал мне Костяшка насчет привидений, имеющих собственные задачи, и про то, будто мы обе можем что-то дать друг другу. Встреча с Ширли изменила мою жизнь. Надеюсь, что и я ей помогла. Помню, однажды она сказала, что приехала из Роккастла. Я думаю, что куда бы она в конце концов ни отправилась, Роккастл все равно будет ей по пути.

Не все проблемы решаются, но, по крайней мере, нужно попробовать.

Я отправилась в свой заброшенный дом на следующий день после того, как мы были там с Анжелой, и билета на подоконнике не оказалось. Логика подсказывала мне, что кто-то нашел его, продал и купил наркотик или бутылку дешевого вина. А легкий запах шиповника и лакрицы мне просто померещился. И пуговица, которую я нашла на полу, наверно, оторвалась от рубашки Томми, когда мы переезжали.

Но все-таки мне приятно думать, что билет нашла Ширли и что на этот раз к автобусу она не опоздает.

Из всех переизданных рассказов, вошедших в данную книгу, этот был написан самым последним. В свое время его заказали Терри Уиндлинг и Эллен Датлоу для антологии рассказов о Зеленом Человеке. Под таким названием антология и вышла. В серии рассказов о Лили этот, по-моему, располагается где-то посередине. Этим рассказам предшествовала детская книжка с картинками, которая называлась «A Circle of Cats», а за ними следовал небольшой роман «Seven Wild Sisters» (2002).

Я начал эту серию рассказов в рамках сотрудничества с моим добрым другом - художником Чарльзом Вессом, который иллюстрировал детскую книжку и роман, а также создал обложку для «The Green Man». Мы провели немало часов, обсуждая персонажей и то, какими бы мы хотели видеть эти рассказы и, конечно, их фон. Дело в том, что мы поместили действие рассказов за пределы моего Ньюфорда, взяв за прототип ту часть Аппалачей, которая начинается сразу за порогом дома Чарльза в Виргинии.

Нам хотелось как можно выигрышней продемонстрировать искусство Чарльза. Но при этом нужно было, чтобы его иллюстрации придали жизнь рассказам, привнесли в них атмосферу, историю и дух любимых Чарльзом гор - уголка, в который влюбился и я.

Художники часто фигурируют в моих рассказах, главным образом потому, что я восхищаюсь процессом создания из ничего чего-то визуального, и то немногое свободное время, которое у меня выдается, я вожусь с красками, чернилами и карандашами. Уровень моей компетенции в этой области почти такой же, как у Лили - героини этого рассказа: мысленно я вижу то, что мне хочется изобразить, но почему-то, когда я наношу свои мазки на бумагу или на холст, мои замыслы не воплощаются. Однако я люблю это занятие, что, по-моему, должно быть основой для любого творческого увлечения, которое избирает себе человек. При таком подходе работа из тяжкой необходимости превращается в то, что предвкушаешь с радостью.

В один из ближайших дней я собираюсь написать четвертый рассказ про Лили, а там, кто знает, может возникнуть целый сборник под названием «The Lily Stories». Кстати, название этого рассказа заимствовано из песни, исполняемой «Инкредибл Стринг бэнд», и данный вариант рассказа несколько длиннее, чем вышедший в антологии Терри и Эллен.

Где-то у меня в мозгу прячется ящик с красками

Подумать только - найти такую вещь, да еще далеко в лесу! Ящик с красками, угнездившийся в прикрытом папоротником переплетении еловых и сосновых корней, почти погребенный под вайями и хвойными иглами, прижавшийся к стволу дерева. Впоследствии Лили узнает, что такой ящик называется этюдником, но сейчас она, покачиваясь, сидит на корточках, восхищенно рассматривая свою находку.

Невозможно сказать, сколько времени пролежал здесь спрятанный ящик. Деревянные стенки еще не начали гнить, но застежки заржавели, и Лили не сразу удалось их открыть. Она открыла крышку, и тогда… тогда…

Сокровище!

В крышке она увидела три тонкие дощечки для живописи размером восемь на десять дюймов. Каждая лежала в своем гнезде, и на каждой было что-то нарисовано. Несмотря на легкие небрежные мазки, Лили без труда догадалась, что там изображено: помимо узнаваемого, пейзажа, что-то еще в этих набросках показалось ей знакомым.

На первой дощечке она увидела ступенчатый водопад в том месте, где ручей внезапно обрушивается вниз, а потом бежит по ровному руслу. Ей пришлось по памяти добавить кое-какие детали и включить воображение, но она не сомневалась, что это - то самое место.

На второй дощечке Лили узнала давно заброшенную ферму, приютившуюся во впадине на склоне долины; железная крыша провисла, гнилые стены упали внутрь. Какой контраст по сравнению с Тетушкиным домиком, стоящим на солнечном склоне и окруженным дикими розами, старыми ульями и яблоневым садом, который Лили с Тетушкой медленно отвоевывали у дикой природы. А ферма, изображенная на рисунке, оказывалась на солнце только с утра до полудня, это было сырое и темное место, и роса там никогда не высыхала.