Книга Страж лесной хозяйки - Михаил Кисличкин

— Хорошо бы…, - вздохнула Хей. — А если…а если мы в недоделанной игре? Как подопытные крысы?

— Точнее, вынужденные бета-тестировщики, — натужная улыбка сползла с моих губ. — На которых проверяется наличие багов и оттачивается игровой баланс… Тогда все грустно. Но давай думать о хорошем.

— Давай, — передернула плечиками Хей. — Выхода все равно нет. Ты допил чай, Саш? Может, посидим еще минут пятнадцать и пойдем?

— Ага. Закончим с этим быстрее, толку себя накручивать…

Логово орнолита обнаружилось за очередным поворотом железной дороги. Но сначала мы увидели не его, а кое-что не менее веселое. Потому что при выходе из небольшого перелеска в чистое поле мне в глаза бросился какой-то инородный для лесного пейзажа предмет, торчащий из ближайших кустов, а ноздри защекотал неприятный сладковатый запах.

— Стой Хей! — скомандовал я, сняв ружье с плеча, и подошел к кустам поближе, взводя курки. Ёшкин же ты кот! От увиденного зрелища я невольно сглотнул, с трудом подавляя рвотный позыв. Ну блин…

Инородным предметом оказалась человеческая нога в зеленом камуфляже, обутая в черный берц на высокой шнуровке. Именно она привлекла мое внимание, виднеясь из голых веток с остатками пожухлой листвы. Но подойдя к кустам вплотную, я увидел лежавшего в них хозяина ноги целиком… Точнее то, что от него осталось.

Головы у тела не было, лишь неровный огрызок шеи. Как и второй ноги. Все остальное выглядело очень нехорошо: местами покромсано, а местами погрызено, как будто кто-то терзал тело, разрывая одежду и плоть и отрывая от него куски. Вокруг везде черная, запекшаяся кровь, обрывки одежды, из распоротого живота торчат комком бурые кишки. И запах: тяжелый, сладковатый, приторный, выворачивающий желудок напрочь. А еще рядом с телом в кустах валялось мачете, все в какой-то слизи и грязная спортивная сумка…

— Хей, не приближайся, — отступив на шаг назад, крикнул я севшим на полтона голосом. — Тут трупак. Не надо тебе на него смотреть, зрелище не для слабонервных.

Побледнев, девушка кивнула. А я, взяв ружье наизготовку, сначала вернулся обратно к железной дороге, осматриваясь вокруг. Впереди, сразу за кустами опушки, открывалось широкое поле, через которое уходили рельсы и, сделав пару десятков осторожных шагов, я тихонько вышел на его передний край.

«Термитник» орнолита был там, в поле, метрах в ста от меня. А в паре десятков метров от него валялось еще одно истерзанное тело. Картина маслом: предыдущие наемники терминала номер семь передавали нам с Хей пламенный привет… Легкое задание для нубов, ага…

Вот тут-то мне стало страшно всерьез. До икоты, шока, холодного липкого пота и дрожащих коленок. Какая тут нафиг игрушка, когда такой запах и кровища. Блин, вот мы влипли!

— Саш? — осипшим от страха голосом спросила Хей. Вопреки моей команде, она подошла ко мне вплотную и теперь тоже смотрела на «термитник». — Это ведь оно?

— Оно самое, — тихо ответил я. — Логово. Или он…который на букву «п». Давай-ка тихонько отойдем назад…

Но было поздно. Потому что в этот момент из темной дыры в боку «термитника» показалась чья-то здоровенная клешня, а затем из него проворно выбрался сам хозяин логова. Точно такой же как на картинке — уродливый полупаук-полускорпион переросток… Оказавшись снаружи, тварь на секунду замерла, а затем уверенно потрусила прямо к нам с Хей, потихоньку набирая скорость. И почему-то я был уверен, что мы уже попали в поле ее зрения, прятаться бесполезно.

Хей замерла на месте, ее глаза расширились от шока. А вот я, как ни странно, пришел в себя. Есть у меня такое свойство — перед делом я, бывает, отчаянно трушу и нервничаю, но когда трусить становится поздно — это проходит, голова проясняется, страха никакого не остается, только адреналин. Говорят, у солдат перед боем так иногда бывает.

Приклад словно сам собой лег к плечу, курки взведены, предохранитель снят. Оставалось лишь выстрелить. В голове крепко засели слова Хей, о том, что идеальная убойная позиция для патрона с крупной дробью — метров двадцать пять — тридцать. На таком расстоянии дробь успевает развернуться в конус поражения, но не разлетается далеко в стороны и сохраняет приличную кинетическую энергию. Орнолит на подобный выстрел из обоих стволов прямо таки напрашивался сам: бежал ко мне по прямой, никуда не сворачивая и не петляя. Еще секундочку, сделаем поправку на отдачу, наводим мушку. Тянуть надо сначала один спуск, затем сразу второй, но не одновременно…

Я так и сделал. Приклад с силой толкнул меня в плечо, и, соскочив при втором выстреле, слегка заехал в челюсть, тело мотнуло немного назад, но попасть я все же попал. Тварь зашаталась, словно под сильным порывом ветра, чуть не упав, заверещала, защелкала, издавая пронзительные звуки, одну ногу у нее оторвало напрочь, левая клешня обвисла, а на теле «паука» обильно выступила зеленая слизь. Но, к сожалению, одного выстрела ей не хватило. Ковыляя, пошатываясь и злобно прищелкивая, она снова устремилась вперед.

— Держи, — не глядя, сунул я ружье Хей, потянув из ножен мачете. — Заряжай и стреляй. Постараюсь дать тебе несколько секунд.

Слушать ответ девушки, у меня уже не было времени. Мир сузился до приближающейся покрытой слизью твари, все, что вокруг уже не имело значения. Вот она уже рядом, близко настолько, что чувствуется омерзительный гнилостный запах и видно как посверкивают красными угольками ее глаза в мохнатой головогруди. Толчок, удар…

Дальнейший наш бой я бы не смог вразумительно описать. Орнолит сходу пытался таранить меня своим телом, чтобы свалить на землю, но я в последний момент всякий раз ухитрялся отскочить в сторону, понимая, что если я упаду под него, то это конец. Сердце стучалось как бешеное, мачете летало во все стороны, отбивая твердые и упругие конечности с острыми когтями на концах. Отсечь я смог только одну из них, перерубив в суставе, до головы твари добраться не было никакой возможности. Хорошо еще, единственной оставшейся клешней орнолит работал не очень уверено, и мне удавалось увернуться.

Пару раз он меня, кажется, достал, но в горячке боя я не чувствовал боли. А затем снова грохнули два выстрела и тварь, пронзительно заскрежетав, застыла на секунду на месте. Оказывается, Хей ухитрилась перезарядить двустволку и выстрелить в орнолита сбоку в упор. После этого паук-переросток попытался было атаковать девушку, но сделал это явно зря — воспользовавшись тем, что тварь отвлеклась, я ухитрился ловким ударом отсечь ей еще одну ногу и рывок монстра оказался каким-то кособоким, так что Хей успела отпрыгнуть, а я с удвоенной силой стал молотить его лезвием, пока девушка, отбежав, снова заряжала двустволку. Монстр явно терял силы, а я наоборот — разъярился вовсю.

После следующего выстрела орнолит, наконец, рухнул на землю. Он был еще жив — вздрагивал, издавал невразумительные звуки и дергал оставшимися ногами. Но бой, по сути, закончился — приближаться к обездвиженной твари я не стал — незачем. Хей дрожащими руками еще раз перезарядила ружье и снова дважды выстрелила в упор, прямо в горящие красным глаза монстра. Тварь дернулась в последний раз всем телом и затихла. А еще спустя несколько секунд над ней вдруг задрожал воздух, и возникло знакомое синеватое свечение, вроде того, что я видел, перед тем как найти кошелек с деньгами.