Книга Любовная лихорадка - Кэти Максвелл

Он уже собирался увлечь Бренна за собой, но тот отстранился:

– Я сопровождаю мисс Хемлин.

– Но этот джентльмен очень важный господин, – умоляюще промолвил сэр Чарльз.

– Как важна и моя роль эскорта мисс Хемлин, – многозначительно произнес Бренн.

Он перехватил руку мисс Хемлин над локтем, там, где заканчивалась ткань перчатки, и собирался отвести ее в сторону, но сэр Чарльз не собирался сдаваться. Поравнявшись с мисс Хемлин, он сказал:

– Вы знаете, что Мертон герой войны?

– Сэр Чарльз... – в голосе Бренна, послышались угрожающие нотки.

Что задумал его друг?

– Герой? – с интересом переспросила мисс Хемлин.

– О да, – отозвался сэр Чарльз.

Он встретился взглядом с Бренном и качнул головой в ответ на его немой вопрос. Бренн понял, что перечить ему не имеет смысла. Старый вояка все равно настоит на своем.

Мисс Хемлин была явно сбита с толку происходящим:

– Так вы не герой?

– Нет, нет, он герой! – заверил ее сэр Чарльз. Не глядя в сторону своего друга, он сказал: – Он спас мне жизнь, едва не лишившись при этом ноги.

– Так вот почему вы прихрамываете, – задумчиво протянула мисс Хемлин.

– Именно поэтому, а еще потому, что все время подбивал сэра Чарльза ногой в надежде, что это заставит его вовремя замолчать, – пробормотал Бренн.

Но сэра Чарльза было не остановить.

– Если бы не Мертон, я и несколько моих людей стали бы жертвами французов. Он нес меня на плечах до самого лагеря. Никто не знал, что он сам при этом был ранен. Это выяснилось намного позже.

Мисс Хемлин склонила голову набок и взглянула на Бренна:

– О, милорд, вы настоящий герой!

Бренн ощутил, что краснеет. Зачем сэр Чарльз все это рассказывает? Он сумел бы произвести впечатление на мисс Хемлин и без упоминания своих военных подвигов.

– Краснеющий герой, – добавила она тихо. – Я никогда не встречала мужчину, который бы смущался оттого, что его восхваляют. Вы приятно меня удивили, милорд.

Он хотел ответить каким-нибудь остроумным замечанием, но заметил, что ее внимание привлекло что-то, происходящее в бальном зале. Она нахмурилась. Бренн проследил за направлением ее взгляда. Сэр Чарльз продолжал разглагольствовать о войне и славных битвах, не замечая, что потерял внимание аудитории.

Было очевидно, что мисс Хемлин смотрела на капитана Дрейкотта, офицера кавалерии. Он завершил танец с мисс Карролтон и вел ее к столу, на котором стоял пунш.

Бренн познакомился с мисс Карролтон накануне вечером. Семейство этой леди было на грани банкротства. Жениху Ли могла предложить только свою незаурядную красоту, но она не волновала Бренна, как мисс Хемлин. Дамы вообще редко будили в нем безудержную страсть, но уступать главный приз какому-то офицеру кавалерии он был не намерен.

Мертон потянулся к ручке двери, ведущей на террасу, и практически вытолкнул мисс Хемлин из зала. Он испытал мрачное удовольствие, когда дверь захлопнулась прямо перед носом сэра Чарльза, который все еще продолжал говорить. Оставшись один, он замолчал, пожал плечами и, закатив глаза, что-то прошептал. Он искренне желал Бренну добра. Не дожидаясь развязки, сэр Чарльз затерялся в толпе гостей.

Несмотря на то, что стоял конец весны, природа все еще не радовала теплом, хотя в воздухе витал аромат цветов. Они были одни.

Китайские бумажные фонарики, украшавшие деревья в саду, отбрасывали красно-желтые тени. Их свет выхватывал из темноты золотые звезды на платье мисс Хемлин. Они казались отражением усыпанного звездами небосвода, и на мгновение Бренн ощутил себя в сказочной стране. Его спутница выглядела как сошедшая с небес богиня или, скорее, как божество, статью и красотой достойное могущественных титанов.

Бренну показалось, что вся его предыдущая жизнь была лишь ожиданием этого момента. Ему хотелось навсегда запечатлеть в памяти и запах восковых свечей, и прохладу этого часа, и выражение лица, и жесты своей прекрасной спутницы.

Она поежилась.

– Здесь не слишком холодно? – поинтересовался он. – Может, нам стоит вернуться?

– Нет, – ответила она. – Я все-таки англичанка, поэтому прохладным вечерним воздухом меня точно не испугать.

Ведя рукой по каменной балюстраде, она все дальше отходила от двери, из-за которой все тише доносились звуки музыки и отголоски смеха.

Бренн последовал за ней. Она была для него подобна путеводной звезде. У дальнего угла террасы стояла статуя богини охоты Дианы.

Мисс Хемлин коснулась ее мраморного плеча, а потом повернулась к Мертону:

– Мне показалось, что сэр Чарльз всеми силами хотел предотвратить нашу встречу наедине...

– Он боялся, что я выставлю себя дураком и сделаю вам предложение.

Она с любопытством взглянула на него:

– У него были основания для подобных опасений? Бренн рассмеялся. Он присел на край балюстрады, давая отдых раненой ноге.

– Это был бы поступок глупца, а я искренне надеюсь, мисс Хемлин, что вы не считаете меня таковым.

Она разочарованно вздохнула:

– О, я надеялась, что вы, как и другие господа, склонны к спонтанным признаниям.

Она словно подталкивала его к тому, чтобы он произнес заветные слова, «Бедняга Редгрейв, – подумал Бренн. – Как дорого он поплатился за свою слабость». Но Бренн был не из таких. Он наклонился вперед и положил руку на статую, как будто желал накрыть своей ладонью пальцы мисс Хемлин, но вовремя остановился.

– Вы ждете от меня признаний? – спросил он низким вкрадчивым голосом влюбленного.

Тэсс взглянула на него, и уста ее разомкнулись. Он заметил, как набухли ее соски под тонкой тканью платья. Она сложила руки на груди и отступила на шаг:

– Вряд ли мы вкладываем одно и то же значение в эти слова, милорд.

– Я подумал, что вы говорили о предложении руки и сердца, – напустив на себя невинный вид, отозвался он.

– Это не совсем так, сэр, – сказала она и замолчала. – Вероятно, мне стоит вернуться в зал до того, как мое отсутствие станет заметным.

Она, было, двинулась назад, но он перехватил ее руку:

– Не уходите.

Они смерили взглядами друг друга, храня молчание. Он отпустил ее руку:

– Что вы хотите от меня, мисс Хемлин? Она удивленно заморгала:

– С какой стати вы решили, что мне от вас что-то нужно?

– Мне это подсказывает интуиция. Во время войны мужчина должен полагаться на нее.

– Но разве мы на войне? – парировала она.