Книга Файл ТМ - Николай Грошев

Это он мне в трубку проорал, позвонив в четыре часа ночи. Вместо сдрасти. Я из кровати выпрыгнул так, что чуть потолок головой не проломил. Никогда не замечал в полковнике чувства юмора, не заметил и в эту ночь. Но поговорили неплохо. Он дал пару ценных советов, так что финансовый вопрос был решён надолго.

Я мог больше никогда не работать. Удачное вложение плюс пенсия. Да, я был офицером запаса, но запасникам «Кондора», полагалась небольшая сумма на «поддержание боевой составляющей», официальная кстати формулировка. Никогда не мог понять, что она значит. Может, просто смысл до меня не доходил, а может, оно из той же серии, что и: это вам не тут, где там, это вам здесь! Армейская мудрость.

Я мог делать что хочу. Так и поступил. А однажды утром проснулся и понял, что не просыхаю уже третий месяц. В то утро это осознание пришло сразу после воспоминания о вечернем хамстве. Я нагрубил матери, возвращаясь домой. Помню её слёзы, а вот отчего они были, я так и не вспомнил, а она не рассказала. Что-то во мне менялось и это что-то мне очень не понравилось. Я решил радикально изменить свою жизнь. Солдат не должен сидеть без дела. Да и вообще человек. Если человек не занят делом, он превращается в скотину. От полковника мудрость.

Я стал искать работу. Взял документы, все какие были. Даже справку о прививках, которые мне поставили в школьные годы. Нафига только, сам не понимаю. Но кто их знает, вдруг надо?

Обошёл все предприятия города, какие только знал и те о каких слышал.

Тут я столкнулся с проблемой. На приличную работу меня не брали, потому что кроме как стрелять и пробивать бошки людям, я больше ничего толком не умел. Не помогло даже знание электроники. На что-то попроще — водителем например, не брали едва стоило заикнуться, откуда у меня шрам над ухом через пол башки. И почему-то все поголовно пытали меня за этот шрам. А стоило сказать, что он от получен от луча лазера, и мне указывали на дверь. Иногда прежде смеялись. Потом смотрели документы и, глубокомысленно заявив — «хм!!!», указывали на дверь. Вот так. Прошлое в «Кондоре» на гражданке было настоящей чёрной меткой. Одни не слышали о нём ничего и считали информацию поддельной, либо слишком странной. Другие кое-что слышали и не считали, что такой человек им нужен. Впрочем, их можно понять.

— Где вы служили?

— Эта информация секретна.

— К-хм…, ваша рана…, от лазера…, где вы её получили?

— Не могу рассказать. Информация секретна.

— Где вы научились разбираться в микросхемах?

— В армии.

— Правда? — Широкая улыбка и весёлый огонёк в глазах. — Кто же вас научил?

— Не могу рассказать, давал подписку о не разглашении.

И всё в том же духе. Я действительно не мог рассказать больше, чем было в моих документах. Может, если бы рискнул и сказал как есть, ничего страшного не произошло бы, а может, за мной приехал бы так же Лекс и сказал бы: «Ну?». И опять я в форме, да при погонах. Лучше уж было не играть с судьбой. А людям я не нравился. Такая скрытность вообще мало кому нравится. И особенно когда эта скрытность даже в документах присутствует.

Особенно достал этот лазерный ожог…, порой вообще за идиота принимали. За сумасшедшего. Это сейчас, лазерный ожог никого не удивит, а лишь укажет на то, что бывал человек в переделках, по молодости. Вот бластерный или шрам дезентигрирующего луча — тут да, смотреть станут косо, такое просто так не получишь. А шрамы от гражданского и полицейского оружия, кого они удивят? Тогда же всё было иначе. Лазер ещё был большой редкостью…, собственно и ожог я получил благодаря тому, что за распространением лазерного оружия следили очень пристально. Партию излучателей кто-то припёр на границу. Их тряхнули. Вышли на заказчиков и так далее. Не знаю деталей, нас подключали на последнем этапе. Нашли место, откуда пришло оружие и спустили нас с цепи. Ну а мы вырезали и сожгли всё живое и неживое.

В то время иметь лучевое оружие не могли даже отряды вроде «Кондора», только узкий круг очень навороченных элитарных отрядов. Да…, славное времечко было. В этом плане. Сопливые юнцы с игольчатыми лазерными пистолетами задрали уже…, особенно на «цивилизованных» планетах. Свинята малолетние, повыдергать бы им ноги…, когда у шпаны были только станнеры, шоковые дубинки, да электрические плети, жить было проще. Теперь у них появились новые игрушки и крутизна из них прямо таки прёт…, а, да…, работу мне не дали. Можно было пойти туда, где никто не спросит даже имени, но эта работа была уж слишком неприятной для офицера. Да и вообще для солдата. В общем, я оказался в тупике. Куда не против пойти — не пускают, куда без проблем — сам не пойду.

Дилемма.

Месяц я искал, следующий месяц сидел дома, обрастал жирком с маминой стряпни и подумывал над тем, не завести ли лучше вместо работы девушку? А что бы как-то заполнить оставшееся свободное время, завести ещё одну. Две девушки сразу — это почти работа. Будет чем заняться. Мысль мне чем-то понравилась. Тем более что действующей девушки у меня на тот момент не было (мы поругались, правда, я об этом узнал, когда она со мной порвала, но, по её словам, поругались мы очень сильно и я был груб — потому что я свинья, вот так).

Примерно в тот же миг как я уже решил, что заведу сразу три девушки (дневная, вечерняя и на выходные) и раздумывал над кандидатурами (вообще-то, с первыми двумя я определился почти сразу, а третью решил сюрпризом сделать и познакомиться в другом районе на улице), по телевизору пошла реклама. И что вы думаете? На экране улыбающаяся рожа Коня! Едва не навернувшись с кресла, я пригляделся и сделал звук по громче. Конь, оказывается, рекламировал свою собственную торговую фирму. Конь! Он хорошо считал только патроны и только от пулемёта, потому что они были крупные и больше трёх сразу, в ладонь не влезало, а тут процветающая торговая фирма! Было с чего открыть рот и выкатить глаза — что я и сделал.

Конь, Витя Коняев, служил в нашем взводе и лично мне был обязан своей шкурой. Шрам на моём черепе, остался как вечное напоминание о дне, когда Конь мог стать трупом. Так что, только кончилась реклама, я уже понял, что нашёл себе хорошую работу.

К вечеру следующего дня мы встретились, благо фирма Коня обосновалась в нашем родном городе. В нашем, потому что мы с Конём земляками были. Ещё в армии это помогло нам сблизиться и стать друзьями, хотя до того мы никогда друг друга и не видели. Но там, когда болтаешься по всему миру, купаясь в крови, как-то легче что ли…, нам с братом наличие в отряде земляка Коня помогало лучше, чем взводный психолог. Был и такой у нас элемент, мы его вспоминать никогда не любили — за один разговор всю душу наизнанку вывернет, и сам не поймёшь, а он уже досконально знает, что с тобой не так и что за скелеты спрятаны в твоём шкафу. Он и не особо-то помогал, скорее оставлял чувство, что тебя конкретно поимели, а ты понять не можешь кто, где и как. Зёма на чужбине вылечит одним своим присутствием куда больше проблем, чем самый искусный психолог.

Встреча с Конём поначалу была приличной, быстро стала пьяной, потом дебоширной и под конец в ней появились длинноногие гражданки в мини-юбках. Так что о приличиях все быстро позабыли. Итогом встречи стало моё устройство на работу. Самое смешное — бухгалтером-экономистом. О профессии я чётко знал одно: у меня есть диплом, в котором есть такие слова как «бухгалтер» и «экономист», остальное помнил смутно. Я отлично помнил, как строчка пулемётных пуль разрезает человека пополам, словно бумажную фигурку, но словно из другой вселенной виделись тонкости кредитного рынка. Не знаю как прочие служивые, но мне не мешала эта память. Самим своим присутствием. А вот то, что она прочно закрыла всё то, что я зубрил для получения диплома, мешало и даже очень. В сущности, мне пришлось учиться заново. Уже на рабочем месте. Так что почти год, зарплату я получал только за факт знакомства с «господином директором»…, до сих пор смех душит, когда вспоминаю Коня в роли господина, да ещё директора. Пулемёт ему шёл куда больше чем дипломат бизнесмена.