Книга Возраст чувственности - Элизабет Бикон

Джеймс вновь оглянулся, ожидая увидеть Вирджинию, а потом вновь ругал себя за глупость. Сейчас, проникаясь духом послания, он осознал, что тетушка не похожа на ту, которая всего год назад приводила в порядок свои дела и бумаги, хотя и тогда его поражала ее стойкость. Он боготворил эту женщину, был привязан к ней до самого последнего ее дня. Ему есть над чем поразмыслить. Вирджиния хочет, чтобы он отдал свое сердце, но не слишком ли поздно что-то менять?

«Глупости, мой мальчик!»

Голос в его голове возродил пустую надежду вновь увидеть тетушку и поговорить с ней. Что бы тогда он ей сказал?

Джеймс вновь взялся за письмо:

«Я говорю совсем о другой любви. Мы с Вергилием старались научить вас с братом и Томом любить и на этой основе строить свою жизнь. Любовь между мужчиной и женщиной, искренняя, безграничная, очень отличается от глубокого чувства к членам семьи. Такая любовь – подарок судьбы, озаряющий светом все вокруг, и не имеет значения, как долго влюбленные будут вместе. Я хочу, чтобы ты испытал такую любовь, Джеймс, чтобы душа моя была спокойна за тебя и я воссоединилась с моим дорогим и безгрешным Вергилием на небесах».

– Да ты меня шантажируешь, дорогая тетушка, – пробормотал Джеймс и нахмурился, увидев кружащего в небе ястреба точно над старым Королевским дубом – украшением имения Лафренов. – Я занимался любовью с самыми красивыми женщинами и ни в одну из них не был влюблен. Если бы какая-то из них была способна вызвать чувство, я бы сразу понял, что тут не обошлось без божественного провидения.

«Ты просто не там искал», – прозвучал в голове отчетливый ответ упрямой Вирджинии.

Сердце сжалось, стоило ему представить себя влюбленным, и он поспешил унять внезапные фантазии. Тетушка полагает, что ему посчастливится встретить идеальную женщину? Эта мысль заставила Джеймса презрительно усмехнуться. Если такая и была бы в этом мире, он скорее постарался бы заставить пасть ее, чем сам стал святым. Подобное поведение было ему больше по душе. Он никогда не позволит чувству поглотить его, тем более впустить кого-то в свою душу и разрешить распоряжаться его чувствами. Скептически покачав головой, Джеймс перевел взгляд на лист бумаги, решив скорее дочитать послание и проститься навеки с единственной женщиной, которую он по-настоящему любил.

«Что бы ни происходило в жизни, иди по ней смело и никогда не закрывай сердце для любви к близким. Постарайся побороть свою гордость и позволь себе нежность и искренность чувств к человеку, который будет рядом. Мне повезло влюбиться в вашего дядю с первого взгляда, и это не единственное чудо, которое посылает Бог нам, грешникам. Поверь, если бы я могла иметь сына, хотела бы видеть его таким, как ты, Джеймс. Избавься, наконец, от презрения и ненависти к себе, с которыми так давно борешься по причине мне неизвестной.

Надо заканчивать, а мне очень непросто себя заставить. Перо мое нуждается в заточке, да и я, откровенно говоря, устала от такой восхитительной, непредсказуемой и все же прекрасной, но столь утомительной жизни. Не надо скорбеть обо мне, мой любимый. Я вполне готова к новому приключению, которое ждет меня по ту сторону завесы. Если Господь позволит мне, грешнице, войти в рай, я буду счастлива вновь увидеть моего драгоценного Вергилия, который давно ждет меня.

Прощай, мой любимый, живи счастливо и по совести. Я молюсь, чтобы однажды тебя полюбила хорошая женщина, несмотря на всю твою убежденность, что ты этого не достоин.

Вирджиния».

Джеймс заморгал и, подняв голову, стал опять разглядывать ястреба, кружившего в воздухе, пропитанном пряными ароматами осени, будто призывавшего сбросить с плеч тяжесть прошлых обид и ошибок и присоединиться к нему.

Вскоре рядом с ним появилась вторая птица, они беззаботно парили в небе, будто самым прекрасным для них был этот совместный полет. Для этих тварей божьих, чье существование наполнено лишь заботами о добыче пропитания и выведении потомства, возможно, так и было. Однако он, Джеймс Уинтерли, предпочитает ходить по земле и испытывать множество чувств и эмоций. Необходимо скорее вернуться в дом и сообщить супруге брата, что он не в силах исполнить волю тетушки. Его смущало еще и то, что он не мог понять, как относиться к ее заданию. Как человеку, неспособному любить, последовать примеру трех остальных «мальчиков»? Джеймс покачал головой, окончательно убедившись, что ему суждено стать единственным, кто не оправдал надежды тетушки.

Может, он должен отказаться от наследства и вернуть Гидеону то небольшое состояние, которое тот передал ему как адвокат Вирджинии? Впрочем, у него уже были планы на эти деньги, нет, он примет то, что было милостиво предоставлено ему. Их очень оскорбил бы его поступок, позволь он себе бросить деньги им в лицо.

– Вы отшельник, мистер?

Джеймс вздрогнул от неожиданности и повернулся на голосок, напоминающий звон колокольчика. Сначала ему даже показалось, что с ним говорит ангел, а не ребенок. Не совсем опрятного вида девочка смотрела на него, просунув голову между ветками раскидистого дерева.

– А ты пиявка? – спросил он вместо ответа, наблюдая, как девочка, на вид ей было не больше двенадцати, извиваясь, пытается забраться выше. Может, стоит подойти ближе, чтобы успеть поймать ее, когда она неминуемо свалится с дерева?

– Конечно нет, разве я выгляжу так же отвратительно, как это скользкое существо?

– Только в подвешенном состоянии, бросая вызов всем законам гравитации.

– Вы очень странный. Я наблюдала за вами, пока мне не стало скучно, а потом решила забраться на вершину этого дерева.

– Значит, в том, что ты там, виноват я? Ты так собираешься объяснять своим несчастным родителям свой поступок?

– Нет, – уверенно ответил сообразительный ангелок, поразмышляв несколько секунд. – Они сразу поймут, что я лгу. – Девочка вскарабкалась еще выше.

Джеймс присмотрелся и только сейчас понял, насколько далеко она от земли.

– Ценное замечание, – спокойно ответил он и сделал несколько шагов к Королевскому дубу, будто просто решил укрыться под его кроной. На самом же деле им двигало беспокойство, было страшно представить, что может случиться с ребенком при малейшем неосторожном движении.

– Да, это серьезная проблема, – озабоченно вздохнула девочка.

В другой ситуации ее тон очень бы его рассмешил, но сейчас он смотрел вверх, затаив дыхание.

– Я знаю, как тебе надо поступить, – произнес Джеймс, стараясь не выдать волнение голосом. – Иногда бывает лучше промолчать, ведь ты сама и так знаешь то, что знаешь.

– Что? – переспросила маленькая искательница приключений. Похоже, она тоже посмотрела вниз и серьезно испугалась, поняв, как высоко забралась, но не желала дать понять, что от страха его не слушала.

– Ты уже выяснила, что сможешь забраться на это дерево. Может, достаточно? – Джеймс старался вести себя так, будто и не думал уговаривать ее спуститься скорее вниз, пока она случайно не сорвалась.