Книга Север и Юг. Великая сага. Книга 1 - Джон Джейкс

Впрочем, все это ничуть не помешало им явиться сюда. Проклятые лицемеры, вот кто они, думал Чарльз.

Четверо его индейцев были проданы один за другим. За каждого дали вполне приличную цену. Чарльз стоял в стороне, попыхивая глиняной трубкой, и чувствовал, как его гнев мало-помалу утихает с ростом сегодняшнего барыша.

Он прислушался к разговорам. Один из покупателей говорил, что намерен отправить свое новое приобретение в Вест-Индию для, как он выразился, «акклиматизации». Это означало: сломить дух раба. Второй джентльмен рассуждал о бесплатном выделении земель вдоль ближних рек и ручьев.

– Только вот какая польза от земли, если нечем заплатить налог и урожай не снять, чтобы получить от своей собственности звонкую монету, – сказал он.

– Может быть, и будет урожай, – произнес первый говоривший и показал маленький пухлый мешочек.

Все с любопытством столпились вокруг него. Даже Чарльз подошел поближе, чтобы все расслышать. Торги приостановились, пока джентльмен с мешочком отвечал на вопросы.

– Это семена. С Мадагаскара. Те самые, которые очень хорошо растут на затопленных полях.

– Так это тот самый рис, который капитан Тёрбер дал в прошлом году доктору Вудворту? – взволнованно спросил кто-то.

Тёрбер был капитаном бригантины, зашедшей в Чарльстон для ремонта; Чарльз уже слышал эту историю о каком-то рисе, привезенном на побережье.

Обладатель мешочка аккуратно спрятал его в карман:

– Ну да. Он растет на влажной почве. Более того, влага ему просто необходима. Многие в городе сейчас уже потирают руки в предвкушении. Вот почему всем сразу понадобилась земля. Похоже, из этих болотистых низин все-таки можно извлечь какую-то выгоду.

Джентльмен, который был настроен скептически, не сдавался.

– Да, но разве белый человек может выдержать труд в болотах и топях? – спросил он.

– Нет, конечно, Маниго. Тут нужны люди, привыкшие к сильной жаре и почти невыносимым условиям. – Для большего эффекта он чуть помедлил. – Африканцы! И полагаю, их понадобится намного больше, чем есть сейчас в нашей колонии.

Во Франции Чарльз де Мэйн пострадал из-за своей веры. Но вероломство лицемеров вроде Эмильона и жестокость, с какой обошлись с Жанной, сильно пошатнули те убеждения, из-за которых он подвергся таким тяжелым испытаниям.

Ведь не какие-то сверхъестественные силы, а его собственная воля помогла ему выстоять под раскаленным железом палачей. И хотя он все еще цеплялся за призрачную веру в некое Высшее Существо, его представление об этом существе изменилось. Богу было все равно. Великодушных планов для этой вселенной и своих созданий на ней Он не строил. Вполне возможно, у Него вообще не было никаких планов. А значит, человеку следовало полагаться исключительно на самого себя. Только вежливо кивать Господу время от времени, как своему слабоумному дядюшке. Но когда речь идет о будущем, человек всегда должен брать дело в свои руки.

И все же именно здесь, на этой освещенной факелами поляне, посреди бескрайних густых лесов, напоенных запахом влажной земли и звенящих птичьим гомоном, с Чарльзом произошло нечто удивительное. С неожиданной мощью он вдруг ощутил прилив прежней веры. Лишь на одно яркое мгновение он почувствовал присутствие какой-то внешней силы, которая и позволяла ему выжить в последние пару лет, чтобы оказаться в этом самом месте, в эту самую минуту.

В этот миг он все решил. Ни одного шиллинга он больше не вложит в товар для своей фактории. И чего бы ни стоила консультация этих ловкачей-адвокатов, он заплатит, чтобы только узнать, как получить надел прибрежной земли. Он обстоятельно изучит все, что можно выведать об этих мадагаскарских семенах. Ведь он всегда умел работать на земле. И если он мог выращивать виноград, то и рис тоже сможет вырастить.

Конечно, на этом пути его ждет немало трудностей. Чарльз хорошо знал те места. Поэтому понимал, что и месяца не выдержит, работая по пояс в гнилостной воде, не говоря уже об опасности стать добычей аллигаторов, которыми кишат эти ленивые извилистые заводи.

Ответ напрашивался сам собой. Нужны чернокожие рабы. Пока он мог позволить себе только двух.

С извращенной логикой человека, который сознает свою вину, но должен найти способ доказать обратное, Чарльз всегда считал, что не одобряет работорговлю, хотя и занимается время от времени продажей рабов. В глубине души он чувствовал отвращение к этому занятию. Кроме того, он ведь не знал, что происходит с индейцами, после того как он сбывает их с рук. Может, новые хозяева, услужливо подсказывала ему его дремлющая совесть, потом и вовсе дают им свободу?

Впрочем, теперь его совести придется заснуть покрепче. Чтобы начать то, что он задумал, ему самому понадобится хотя бы один раб из Африки, молодой и физически крепкий. И о моральной стороне придется забыть. Это не что иное, как экономическая необходимость. Вопрос выживания.

Человек делает то, что должен делать.

– Джентльмены, джентльмены! – воскликнул аукционист. – Разговоры отвлекли нас от самого интересного лота сегодняшних торгов.

Взобравшись на помост, он задрал платье девушки, оголив ее тело. Все мужчины как по команде повернули головы и стали с жадностью пожирать индианку глазами.

«Человек делает то, что должен делать». Это же правило поможет ему решить проблему с наследником, вдруг понял Чарльз. Если он хочет поймать удачу в Каролине, а теперь наконец у него впервые блеснул лучик надежды, он должен принять реальность такой, какая она есть. Бросать свою любимую жену он не намерен. Но и хранить ей верность с такой же щепетильностью, как раньше, не может.

– Итак, джентльмены, кто начнет торги за эту смазливую туземочку? Кто предложит мне…

– Стойте!

Резко оттолкнув стоявших перед ним мужчин, Чарльз вышел вперед.

– В чем дело, Мэйн? – спросил аукционист, пока те, кого Чарльз коснулся, торопливо отряхивали рукава и презрительно усмехались за его спиной. Ну и грубиян, хотя и протестант. Да и чего еще можно ожидать от французишки?

Выпрямившись во весь свой рост – куда только делась его обычная сутулость! – Чарльз пристально посмотрел на удивленного и слегка раздосадованного аукциониста.

– Я передумал, – сказал он. – Она не продается.

Он медленно перевел взгляд на девушку. Аукционист отпустил подол ее платья. Большие глаза индианки неподвижно смотрели на Чарльза. Она поняла.

* * *

Искать комнату на ночь в Чарльстоне было бессмысленно, и он прекрасно это знал. Хозяева даже самых убогих меблирашек на дальней оконечности полуострова, где встречались две реки, перед тем как устремиться в океан, едва ли пустили бы на ночлег белого мужчину и индейскую женщину, которая явно не была его рабыней.

Вместо этого Чарльз нашел укромную поляну недалеко от изгороди. Там, несмотря на опасность встречи со змеями или назойливыми насекомыми, он расстелил одеяла, сложил все оружие на расстоянии вытянутой руки, лег рядом с девушкой и овладел ею в знойной влажной темноте.