Книга Воздушные разведчики – глаза фронта. Хроника одного полка. 1941–1945 - Владимир Поляков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Затем полк перебазировался к новому месту дислокации – Пинск, аэродром Жабчицы, где вошел в состав 10-й сад. «27.08.40 г. полк прибыл к новому месту дислокации Пинск, аэродром Жабчицы» [75].
Когда мама переехала к отцу в Пинск, то была поражена контрастом, который разделял советскую Белоруссию и Белоруссию – бывшую часть панской Польши. На базаре было изобилие продуктов, в многочисленных магазинах и лавках – товары, о которых в СССР не смели и мечтать. Мама растерянно спросила отца: «Как же так? Ведь мы пришли их освобождать, а они живут лучше нас?» Ответ отца поразил меня: «У них частная собственность, а именно она залог процветания!»
«Но ведь частная собственность – это плохо», – недоуменно сказала мама.
«Вероятно, не очень», – не вдаваясь в подробности, пояснил отец.
В свой первый выход на пинский рынок, как рассказывал мне отец, он опозорился. Решив купить мешок картошки, он оплатил покупку, а затем закинул мешок себе на плечо, чтобы отнести домой, благо квартиру они снимали недалеко от рынка.
Крестьянин пришел в ужас от такого поступка советского командира и стал лепетать что-то типа: «Пан офицер, пан офицер! Вы скажите адрес, и мы сами доставим».
Когда мои родители вернулись на квартиру, то хозяйка показала привезенную картошку, которую уже аккуратно рассыпали во дворе на просушку.
В 1938 году композитора Матвея Блантера пригласили в редакцию только недавно организованного журнала и, познакомив с молодым поэтом Михаилом Исаковским, предложили написать песню для будущего первого номера. У Исаковского уже были заранее приготовленные стихи «Тетушка Христина», которые Блантеру не очень понравились, но за работу он принялся. Начальство песню горячо одобрило, она была опубликована, а авторам даже выплачен повышенный гонорар, но сами создатели песни «Тетушка Христина» были не в восторге от своего творения. Оба понимали, что по гамбургскому счету песенка слабая.
В ту пору Блантер руководил джаз-оркестром, и к новому сезону ему была нужна свежая песенка. Исаковский зачитал строки нового, не законченного пока стихотворения.
Расцветали яблони и груши,
Поплыли туманы над рекой.
Выходила на берег Катюша,
На высокий берег на крутой.
Тема понравилась, но решили, что в песне речь пойдет о пограничнике, которого и будет ждать эта Катюша. Тема границы была навеяна недавними событиями на Дальнем Востоке и казалась авторам весьма актуальной. Поскольку дело было летом, оба разъехались на курорты: Исаковский – в Ялту, Блантер – в Мисхор. О будущей песне было сообщено дирижеру джаз-оркестра Виктору Крушевицкому, который стал теребить Блантера, требуя поскорее песню, а уже тот, в свою очередь, стал донимать Исаковского. В один из приездов Блантера в Ялту он забрал у поэта большой лист, весь исписанный вариантами стихов, и из них соавторы наконец выбрали окончательный вариант.
Премьера песни состоялась в Колонном зале Дома союзов. Первой ее исполнительницей была молодая певица Валентина Батищева. Дебют «Катюши» был успешным, певицу трижды вызывали на бис.
Трудно сказать, каким образом переплелась судьба песни и самого грозного оружия Второй мировой войны – гвардейских реактивных минометов. Если следовать обычной логике, то их должны были прозвать «Маша», «Мария», так как сокращенное наименование реактивных установок М-8, М-11. Так поступали и с танками, и с самолетами. А тут вдруг – «Катюша». Впрочем, есть версия, что название связано с заводской маркой (буквой «К») на первых боевых машинах, изготовленных Воронежским заводом им. Коминтерна.
Мне доводилось беседовать со свидетелем первого залпа «катюш» на крымской земле. Осенью 1941 года под селом Воронцовка в тылу наших войск появились какие-то странные машины, а потом началось такое!!! Наши бойцы с перепугу бросились бежать в одну сторону, немцы, кто остался в живых, – в другую. С 1942 года название «катюша» прочно закрепилось за новым видом оружия.
За рубежом песня имела ошеломляющий успех. В Италии «Катюша» была гимном партизан. В Болгарии это слово использовали как пароль. Партизаны Франции – маки – пели ее, несколько подогнав текст под свои реалии. А вот что вспоминал Н.Г. Кузнецов – в ту пору военно-морской атташе в республиканской Испании: «Существовали пластинки, в которых воспевалась прекрасная русская Катюша. Подобно тому, как всем русским известно имя пламенной Кармен, так и испанцам запомнилась Катюша. В Испании даже существовала постановка под названием «Катюша мухер руса», т. е. «Катюша – русская женщина». Когда появились наши первые бомбардировщики, их сразу окрестили «катюшами», и, видимо, совсем не в честь той Катюши, которая «выходила на берег», а скорее той, которая значительно раньше была известна в Испании. Песня всем нравилась, ее одинаково любили советские и испанские друзья».
Да что там Европа! Песня стала чрезвычайно популярна в Японии. Интерес к ней, благодаря задорной ритмичной музыке, возникал и в шестидесятых годах, когда в ресторанах ее исполнение переплеталось с не менее лихим «Казачком».
Расцветали яблони и груши,
Поплыли туманы над рекой.
Выходила на берег Катюша,
На высокий берег на крутой.
Выходила, песню заводила
Про степного сизого орла,
Про того, которого любила,
Про того, чьи письма берегла.
Ой ты, песня, песенка девичья,
Ты лети за ясным солнцем вслед
И бойцу на дальнем пограничье
От Катюши передай привет.
Пусть он вспомнит девушку простую,
Пусть услышит, как она поет,
Пусть он землю бережет родную,
А любовь Катюша сбережет.
Расцветали яблони и груши,
Поплыли туманы над рекой.
Выходила на берег Катюша,
На высокий берег на крутой.
Последний мирный год оказался для полка, как, впрочем, и для всей советской военной авиации, чрезвычайно трудным. С одной стороны, это было связано с передислокацией на новый аэродром, что кардинально меняло годами отлаженный ритм жизни. Впрочем, в связи с огромными территориальными приращениями в таком положении оказались многие части Одесского, Киевского, Белорусского, Прибалтийского округов. Создавались новые авиационные полки, из глубины страны прибывали новые. Кроме того, в соответствии со спецификой военно-воздушных сил только по штатному расписанию 60 % личного состава бомбардировочного полка – командный состав, или, как стали говорить впоследствии, – офицеры. Все это требовало от страны огромных материальных затрат, которые реальная экономика СССР не была в состоянии удовлетворить.
Выход нашли в пресловутой экономии. Чтобы не морочить себе голову с жильем для младшего командного состава, 7 декабря 1940 года было принято решение о переводе всех командиров, прослуживших менее четырех лет в РККА, на казарменное положение. Выпускников авиационных училищ – пилотов, летчиков-наблюдателей, авиатехников стали выпускать сержантами и, соответственно, направлять на казарменное положение.
