Книга Закон охотника - Дмитрий Силлов

Это то, что Андрей успел рассмотреть прежде, чем чудовище кинулось на него, раззявив свой хавальник и вылупив глаза так, что они того и гляди вывалятся.

– Ну охренеть, – только и успел сказать Краев, поднимая обрез. А еще выстрелить успел. Дважды. Осознавая, что этот разогнавшийся танк вряд ли получится остановить пулей.

И правда, не получилось. Хотя и попал – видел, как черная кровища после его выстрелов хлестанула из морды во все стороны. Но факт остается фактом: эта громадная куча бесформенного мяса продолжала нестись на него.

В армии Андрей не раз проходил обкатку БТРом и танком. И в окопе, и без такового. И лицом вниз, и лицом вверх, при этом искренне не понимая, на фига это надо. Ну, разве что проверить воина на предмет, не тонка ли у него кишка. А так-то в боевой обстановке кто в своем уме уляжется на пути бронемашины, точнёхонько под ее пулеметы?

Однако оказалось, что не зря отцы-командиры натаскивали подопечных таким макаром. Пригодилось. Именно сейчас, когда справа деревья, кусты и толстые корни, торчащие из земли, и слева то же самое. То есть не отпрыгнуть. Хотя нет, можно было скакнуть влево, в проплешину, по краям которой густо росли кусты… Но Андрей почему-то не скакнул. Предпочел упасть назад, тренированно скруглив спину и пропуская над собой гнусно хихикающую громадину.

В двух сантиметрах от уха вонзился в землю костяной коготь, после чего Краева обдало невыносимой вонью тухлого мяса и гниющего дерьма. Что, впрочем, не помешало ему лежа на спине сломать обрез, вынуть из него стреляные гильзы, вставить два последних патрона и вскочить на ноги.

Вовремя.

Тварь, поняв, что жертва куда-то делась, уже разворачивалась для повторной атаки. Харя у нее, кстати, еще кошмарнее сделалась. Один глаз выбит, а вторая пуля снесла с черепа порядочный шмат мяса, аж череп видать. Но, похоже, боль твари пофигу. Снова готовится броситься.

Но Краев не стал ждать повторной атаки. Прицелился, насколько это было возможно сделать куцым подобием нормальной двустволки, и больше на интуиции выстрелил дважды, метя в уцелевший глаз.

Конечно, разброс у обреза был – мама не горюй. Одна пуля улетела черт знает куда, но вторая попала туда, куда метил Андрей.

Каким бы крупным и злобным ни был зверь, потеря глаз всегда снижает его агрессию до нуля. Но не в этом случае. Тварь заверещала, завыла страшно и вновь бросилась вперед…

Правда, маленько не рассчитала. Хотела ринуться на Краева, а вместо этого вломилась в кусты, попав страшными передними лапами прямо в ту проплешину, куда Андрей, сам не зная почему, решил не прыгать.

Послышался громкий хлопок. Вверх ударил фонтан крови, и Краев осознал, что вот прям сейчас две трети огромной туши вдруг исчезли не пойми куда. Будто гигантским ножом отсекли задницу ночного монстра, и она осталась валяться на траве, бестолково суча задними конечностями. А куда остальное делось – хрен его знает.

Отбросив в сторону бесполезный обрез, Андрей на всякий случай вынул из кобуры АПС, в другую руку взял фонарь, включил его и подошел к проплешине, на краю которой билось в предсмертных судорогах то, что осталось от чудовища.

Ничего особенного. Трава примята в этом месте, словно на нее что-то невидимое надавило, имеющее форму морской звезды диаметром метров пять. А в том месте, куда влетел монстр, разве что трава более тёмная, словно на нее тень упала. И всё. Правда, показалось Краеву, что одна из конечностей этой невидимой «морской звезды» аккуратно так, незаметно потянулась к нему. Там, чуть подальше, травинки вроде как разгибаться начали, а поближе – наоборот, будто на них что-то невидимое и очень тяжелое навалилось.

– Ах ты ж, ехихиньская маханька, – пробормотал Андрей нечто невразумительное, убирая ногу, которой едва не коснулось это невидимое – вроде б выругаться хотел, а от неожиданности вон чего выговорилось. Ладно, бывает. Зато всё понятно. В этом мире, чтобы выжить, главное, вовремя падать, метко стрелять и не забывать под ноги смотреть, дабы не вляпаться к какую-нибудь пакость.

Краев уже понял – это не его мир, не его реальность. Там, где он родился и вырос, в Чернобыльской Зоне нет ни бандитов, ни хихикающих чудовищ, ни артефактов с необычными свойствами, ни странных невидимых пакостей, норовящих расплющить тебя в тень. Похоже, кто-то из тех, кому он в своем родном мире перешел дорогу, решил от него избавиться раз и навсегда. И у него, скотины такой, это получилось.

– Ладно, – угрюмо проговорил Андрей, сверяя с компасом направление. – Вернусь – сочтемся.

И побежал дальше, к озеру со странным названием Куписта, до которого, судя по карте, оставалось не более километра.

* * *

Мы ударили по рукам и поднялись из-за стола. Меченый с сомнением посмотрел на меня.

– Идти сможешь?

– Нет, – сказал я. – Готовь телегу, впрягайся и вези меня в Зону.

– Ясно, – кивнул сталкер. – Глаза вроде не мутные, не качаешься и подкалываешь связно. Значит, не так уж сильно нажрался.

– Тогда и не задавай тупых вопросов, – посоветовал я. После чего сходил за ружьем, из которого в меня целился бармен. Оно как раз в его мозги шлепнулось. Но я человек не брезгливый. Поднял оружие, вытер об штаны хозяина. Годный инструмент для остужения горячих голов с близкого расстояния. Компактный вариант знаменитого «Ремингтона 870» с трубчатым магазином на три патрона и пистолетной рукояткой, который очень удобно из-под барной стойки быстро выхватывать. Правда, в случае с Меченым бармена то удобство не спасло, упокой его Зона.

Патронов для помповика я нашел не много. Всего-то и было их три в магазине, один в патроннике, да пять штук валялись россыпью на специальной полке под барной стойкой, где, собственно, до этого «ремингтон» и лежал. Но ничего, на безрыбье и на том спасибо.

– Свои стволы в Зоне оставил? – поинтересовался Меченый, глядя на мои телодвижения.

– Нет, сплющил в гравиконцентрате и по карманам попрятал, – буркнул я, выдергивая из штанов бармена ремень с целью соорудить из него подвес к ружью. – Как обратно в Зону вернусь, расплющу обратно.

– Ладно, не бесись, – примирительно сказал Меченый. – Сделаем дело – и двигай из Зоны навсегда со спокойной совестью, уплатив все долги.

– Большое спасибо, чтоб я без твоего разрешения делал, – кивнул я, пристраивая «ремингтон» за спину – хорошо, что бармен жирный был, как пивная бочка, и ремень на штанах носил соответствующий. Вот ведь как бывает. Жил человек на свете, паскудил всю жизнь, и единственное, что путного от него осталось, – это длинный ремень, который пригодился кому-то после его смерти. Такая вот, мать ее, философия.

…От Ораного до КПП «Дитятки» было около четырех километров. Как я их оттуда сюда прошел – убей не помню. В думках был, загруженный мыслями, как индийский слон. А вот обратно шлепать своими ластами было так в лом, что, когда мы вышли из «Второго кольца», я об этом Меченому так и заявил:

– На своих двоих я в гробу видал обратно идти. Пойдем глянем, на чем хозяин этой тошниловки продукты возил.