Книга Жизнь для себя: Сладка ягода вместе - Мария М. Павлова

Маша, не дослушав, проворно вытолкала мужа из спальни, сопроводив свои действия неожиданным для Павла аргументом:

— Секунду, дама должна одеться!

Через некоторое время Маша появилась на кухне. На ней была короткая юбка, которой Павел прежде не видел, и мягкая тонкая майка. Как ни в чем не бывало Маша проследовала к столу, села, покосившись на букетик цветов в вазочке, потянула носом воздух и удовлетворенно зажмурилась.

— Ну и где мой любимый суп?

Павел поставил перед ней тарелку и сел напротив. Маша принялась есть и оживленно рассказывать, какой ей сегодня приснился сон. Она плавала по Красному морю и разглядывала в воде диковинных рыб. А Павел ходил в этом ее сне по берегу, загорелый, в фирменной одежде служащего отеля и с длинной палкой, похожей на швабру, отгонял от берега больших сиреневых медуз.

— А тебе что снилось?

— Мне снилось, что я хозяин отеля в Исландии, — вдохновенно начал врать Павел. — Я принимал на работу новую секретаршу с хорошими рекомендациями. Она была твоих лет и чем-то на тебя похожа.

— Красивая? — прищурив глаза, уточнила Маша, включаясь в игру.

— М-м-м, нет слов! Умная, скромная, обаятельная…

— Сексуальная, обворожительная, со вкусом одетая… — продолжила Маша, улыбаясь, — и что? Принял ты ее на работу?

— С испытательным сроком, — войдя во вкус, важно ответил Павел.

— И долгим был этот ваш… срок?

— Достаточно… долгим.

— И какие испытания ты ей уготовил? — Маша заглянула мужу в глаза.

— Разные, — отвечал тот, не отводя взгляда.

Маша потупилась. Павел положил ей руку на плечо и легонько сжал его.

— Когда у меня были клиенты отеля, она приносила нам кофе и ставила на столик, грациозно нагибаясь. Клиенты королевских кровей, из арабских эмиратов, соглашались в ее присутствии на номер люкс с максимальной оплатой…

Маша прильнула к плечу мужа и прикрыла глаза. Теперь командовал Павел. Он взял ее за руку, и они двинулись к спальне. Машин взгляд опустился вниз, шаги были грациозны. И если кто-нибудь взялся бы описать их движения, то, наверное, сравнил бы их с поступью молодой пары на пути к венцу. У Маши горело лицо, Павел же, напротив, держался уверенно.

В спальне Маша в нерешительности остановилась. Павел без заминок опустился перед ней на колени и стал искать застежку на юбке. Блуждая руками по ее телу, он прижимался лицом к низу живота и медленно выдыхал, проводя губами по границе материи и голого бедра. Обнажились белые Машины трусики. Павел очень любил этот цвет. Он коснулся выпуклого Машиного треугольничка и, задержав на нем губы, взглянул на жену: она смотрела в зеркало, и мужчина в отражении поиграл с ней глазами. Маша легонько прижала голову того, что в зеркале, к полоске своего тела между маечкой и трусиками и состроила ему глазки. Павел мягко уложил податливое тело на край постели так, чтобы ноги отраженной в зеркале женщины остались на полу. Краем глаза он снова взглянул на мужчину, обнимавшего его жену, и отвернулся, позволив делать все, что тому захочется. Сам же, сдерживая дыхание и готовый вот-вот его разорвать порыв, смотрел на лежащую перед ним женщину, наивную, нежно доверчивую, открытую. Он стал жадно покрывать ее поцелуями, не сдерживая юношеской горячности, но тут же взял себя в руки. Тряхнув головой, он попытался вспомнить содержание «…особи женскаго полу», стараясь не допускать неконтролируемых порывов, но, видит Бог, то и другое давалось ему нелегко. Сознание Павла раздваивалось. Одна его часть рвалась сжать Машу в объятиях, слиться с ней воедино и опрокинуться в мягкую, теплую бессознательную темноту. Другая часть была жарко спокойна, управляла его руками, замедляла движения и пыталась понять скрытые пока ощущения незнакомой ему женщины.

Немного разведя ноги, он стал касаться ее бедер, блуждая по их поверхности по ему одному понятной очередности. Маша приподняла голову, чуть склонив ее вбок, и неотрывно смотрела на мужчину в зеркале. Павел чувствовал себя… третьим, но не стал ничего менять в этой ставшей необычно острой ситуации. Сердце его стучало мощно и ровно, руки были жадны и любопытны. Кто из двух мужчин волнует ее сейчас больше? Белые трусики исчезли, женщина открылась так, как она может открыться после долгих месяцев ожидания и надежд. Он встретился с ее полными губками и трепетными пальцами проник дальше. Раздвинул розовые анемоны, следуя по наитию, и, кажется, нашел ту самую волшебную точку… На ощупь она была влажной и нежной, но твердела и разглаживалась в такт волнам возбуждения и стыда, который испытывала женщина, разглядывая в зеркале своего любовника. Павел был неутомим, острые минуты сливались в часы экстатических мучений, а может, и пыток, виновником которых был он… и тот мужчина в зеркале.

Иногда инквизиторы устраивали перерыв, во время которого Маша непринужденно кипятила чай, и они с Павлом устраивались за столом на кухне, придвинув стулья рядом и изредка касаясь друг друга то локтем, то коленями. Они беспорядочно говорили о предстоящем путешествии, и в него уже вплетались радужные переливы будущих, захватывающих новизной и небывалостью ощущений. Потом, как бы невзначай, они снова оказывались в спальне, и страсть, притаившаяся в зеркале, мощно и горячо обрушивалась на них с новой силой. Павел ловил биение пульса на кончиках своих пальцев. Чувствовал, как под ними мгновенно оживает нежная плоть и начинает сокращаться, теснее и теснее сжимая его пальцы… Он смотрел уже не в зеркало, а на Машино лицо.

Она открыла глаза. Ресницы плавно пошли вниз, но не сомкнулись. Все происходящее было для Павла новым. Острая Машина чувственность диктовала ему, что именно надо делать. В душе его возникла неясная мелодия и нежный, исчезающе-прозрачный ритм. Павел поддался ему, поплыл за ним. Машины ноги начали легкое движение, талия прогнулась, руки ее легко скользнули к груди и начали свой медленный танец. Теперь она закрыла глаза и унеслась в свой мир, но сейчас Павел был свободен от объятий и мог импровизировать. Ее соски распускались и собирались в плотные карие кружочки, похожие на маленькие щенячьи носики. Павел смотрел на игру ее рук и слышал негромкий грудной смех. Он хотел спросить, чему она смеется, но вдруг понял сам. Перед ней открылся таинственный мир, и она раскрыла ему его самый краешек, лицо ее светилось нежным румянцем и напомнило ему их первые неловкие опыты.

— А если бы ты вышла за другого? — невпопад спросил Павел.

Маша распахнула глаза и показала ему язык. Его обдало жаром, плоть под его пальцами стала ритмично сокращаться, но не теми бурными спазмами, которые означали финал любовной игры, а сильными плавными волнами. Маша перевела блестящие глаза на низ живота Павла, потом резко изогнулась телом и задрожала, поднимая бедра выше и выше, пока не обмякла в изнеможении. Затем отстранила его руки и поманила к себе губами…

На следующий день они отправились на рынок подержанных автомобилей, разглядывая глянцевые обводы. Продавцы, заметив интерес, охотно рассказывали о достоинствах своих машин. Павел влюбился в огромный «Мерседес-600» черно-синего цвета. Машина выглядела замечательно, хотя потребляла много бензина и была очень дорога в эксплуатации. Маша пыталась увести мужа от прожорливой диковины и напоминала ему, что эта громадная, роскошная техника давно вышла из моды.