Книга А как же любовь? - Дэни Коллинз

– Почему меня должно волновать его уязвленное эго?

– Я как раз пытаюсь объяснить. Если ты считаешь, что он подходит на мою должность, мы должны подвести его к этому. Нужно рассказать Этьену, что помолвка ненастоящая, чтобы он почувствовал себя частью команды. Он и так думает, что я получила должность исключительно по протекции отца, к тому же мы с ним раньше встречались…

– Ты спала с этим идиотом?

По какой-то причине Рамон считал, что Исидора еще девственница. Он понимал, что это несколько странно, и все же она порой вела себя как невинная, наивная девушка. А теперь она потупилась и покраснела, как новобрачная. Конечно, у девушки ее возраста должны были быть мужчины.

Он не понимал, почему это вдруг оказалось для него таким неприятным сюрпризом. Может, потому, что его сестры ни разу и словом не обмолвились о ее кавалерах? Когда Исидора была еще совсем юной, Бернардо в оба глаза смотрел за дочерью, учитывая поведение ее матери. Бдительность Бернардо была еще одной причиной, по которой Рамон старался не смотреть в ее сторону, и все же ему казалось, что она никем не увлекалась, кроме него.

Очевидно, он оказался не прав. Так почему же тогда его так волнует тот факт, что она встречалась с другими мужчинами? Может, потому, что он не мог не задаваться вопросом, целовала ли она их так же, как сегодня целовала его? Успел ли Этьен полностью насладиться той страстью, которую Рамон сегодня лишь пригубил? Черт, одно дело – знать, что у Исидоры были мужчины, и совсем другое – видеть одного из них каждый день в собственном офисе.

– Этьен не идиот, – жестко сказала она. – Иначе мой отец не стал бы его учить, а я бы не сохранила за ним его должность. Риск в том, что он может стать помехой, если не ввести его в курс дела.

Рамон коротко рассмеялся, удивленный тем, насколько его разозлил тот факт, что Исидора его защищает.

– Ты просто очаровательна, Исидора. Помнишь, что я сказал ему перед началом пресс-конференции? Ты только что стала частью моей семьи, и, если Этьен не будет относиться к тебе с максимальным уважением или сделает хоть один неверный шаг, он тут же потеряет свою работу. Даже не вздумай сказать ему правду, иначе можешь считать его уже безработным, – заявил Рамон. Он жаждал уволить Этьена только потому, что он в принципе существовал на свете. Почему она так его защищает? Неужели она все еще к нему неравнодушна? – Только мои сестры и брат будут знать, что помолвка ненастоящая, в противном случае нас в одночасье разоблачат, и пресса снова будет распинать Треллу.

– Ладно, – сказала она. – Но отцу я должна рассказать правду.

– Нет.

– Да, Рамон. – Голос ее едва заметно дрогнул, и он заметил уязвимость в ее глазах. – Как и твои родные, он решит, что помолвка – всего лишь трюк, но он будет ждать от меня подтверждения этому. В альтернативном случае тебе придется официально просить у него моей руки, а я не позволю тебе лгать ему. Плохо одно то, что ты…

Что он сказал, будто любит ее? Рамон нехотя согласился. Бернардо был преданным другом его отца, а потом доверенным советником для него и Анри. Он просто не мог проявить к Бернардо такое неуважение.

– Я поговорю с ним.

– Спасибо, – сухо поблагодарила Исидора.

– Хорошо. А теперь давай приступим к работе.

Он мысленно переключился на насущные дела, поскольку все вопросы, из-за которых он прилетел в Париж, теперь должны решаться с учетом предстоящей помолвки. Рамон нажал на кнопку внутренней связи и велел своей помощнице собрать ключевых руководителей в переговорной. Исидора задержалась в кабинете.

– Я думал, тебе не терпится сбежать. Позвони Монике, она координирует мой календарь с расписанием гонок. Попроси ее спланировать вечеринку в Монако, а потом присоединяйся к совещанию.

– Да, конечно. – Она помедлила. – Хочу внести ясность: больше никаких поползновений, как сегодня, – выпалила она, и щеки ее предательски порозовели.

– Это не поползновения, это спектакль, и нам неоднократно придется его повторить на публику.

– Тогда сведи эти действия к минимуму. – Она стиснула зубы. – Я не собираюсь с тобой спать.

До Рамона только сейчас дошло, что он на какое-то время связал себя с женщиной, с которой ему не следует спать, даже если она этого хочет, – а она только что дала понять, что это не так. И сколько ему придется придерживаться целибата?

– А тебе никто и не предлагал.

Исидора пунцово вспыхнула, развернулась на каблуках и вышла из кабинета, громко хлопнув дверью.

Глава 4

Исидора приклеила на лицо улыбку такую же фальшивую, как и помолвка, и позволила Рамону и дальше разрушать свою жизнь.

Она знала, как действуют мужчины семейства Совертер. Они не дают большого выбора: либо ты подчиняешься, либо убираешься с их пути. Исидора выбрала первое. Присоединившись к совещанию, она почувствовала, что ее все глубже засасывает это болото. Рамон мерил шагами переговорную, давая указания подчиненным, иногда останавливаясь позади Исидоры, чтобы как бы невзначай прикоснуться к ней.

– Ты согласна, любимая? – спрашивал он, назначая даты и места проведения рекламных акций.

– Конечно, дорогой, – послушно улыбалась она до тех пор, пока у нее не начало сводить лицо.

Исидора словно умирала изнутри, но она совершенно не знала, что с этим делать. Новость о том, что Рамон не спал с ее матерью, резко изменила ее отношение к нему. Конечно, она испытала облегчение, но ее явно выраженная антипатия была формой защиты, которая сгорела дотла, и теперь она снова стала восприимчива к его мужской привлекательности.

А между тем он заявил, что не собирался приглашать ее в постель, и это больно уязвило ее. Ну почему она снова теряет голову, неужели у нее начисто отсутствует чувство самосохранения? Если это так, то она истинная дочь своего отца.

Рамон не желал иметь с ней ничего общего. Это равнодушие развило в ней немало комплексов еще в подростковом возрасте. Хотя с тех пор она немало поездила по миру и общалась с разными мужчинами, ни один из них не нравился ей настолько, чтобы лечь с ним в постель, но она знала, что нравится мужчинам, и это добавляло ей уверенности в себе. Исидора давно выросла, и сегодня она ощущала себя хозяйкой собственной жизни и высококлассным профессионалом – словом, именно тем человеком, которым хотела стать.

И все же рядом с Рамоном она снова чувствовала себе робким подростком, хотя во всех остальных аспектах она была хладнокровной и собранной. Он сказал, что это всего лишь часть ее работы. Что ж, значит, она должна быть такой же безучастной, как и он.

Когда собрание закончилось и все понемногу начали расходиться, Исидора встала из-за стола и тоже направилась к выходу. Его тяжелая рука опустилась на ее бедро, словно Рамон призывал ее остаться с ним. Прикосновение обожгло ее сквозь ткань юбки, и она призвала на помощь все свое самообладание.