Книга Восхождение человечества - Джейкоб Броновский

В современном мире отгонное животноводство существует как архаичная культура ведения сельского хозяйства. Пожалуй, единственный народ, сохранивший ее, — саамы, проживающие на крайнем севере Скандинавии. Они следуют за стадами оленей со времен ледникового периода. Вполне вероятно, что предки саамов пришли на север двенадцать тысяч лет назад вместе с животными, которые уходили из франко-кантабрийского региона, расположенного в Южной Европе. Сегодня численность этого народа составляет всего тридцать тысяч человек, которые движутся за тремястами тысячами оленей. Их век подходит к концу. Олени же продолжат свой путь от одного скудного пастбища, поросшего лишайником, к другому, потому что саамы не пастухи, они не одомашнили животных, они просто перемещаются вслед за стадами.

Несмотря на то что лопари (самоназвание народности саамов), по сути, сообщество дикарей, они тем не менее включили в обиход несколько приемов, характерных для традиционного животноводства. Например, они кастрируют самцов, которых используют в качестве тягловой силы при переезде с одного места на другое. Это странные отношения. Саамы полностью зависят от оленей — они едят их мясо, пьют молоко, используют для бытовых нужд сухожилия, шкуры, кости и даже рога. И при этом саамы свободнее оленей, потому что их образ жизни — результат культурной, а не биологической адаптации. При последней та или иная форма поведения становится врожденной. Саамы же сами выбрали путь: проводить дни в постоянном движении по ледяному ландшафту. Они всегда могут сойти с этой стези, потому что длительное путешествие не изменило их на биологическом уровне. Культура же — усвоенная форма поведения, единая для всего общества.

На примере саамов можно наглядно проследить, где проходит водораздел между двумя фундаментальными понятиями — культура и природа. Жилище из оленьих шкур, которое для лопаря составляет часть культурной адаптации, он легко поменяет на любое другое (что сегодня и происходит). Надо сказать, предки современных лопарей претерпели целый ряд биологических адаптаций, прежде чем достигли уровня Homo sapiens. В дальнейшем люди стали достаточно однородным видом, потому что распространились по всему земному шару из единого центра. Хотя некоторые биологические различия, называемые расовыми, между ними существуют. Например, вы не сможете обрести иной цвет кожи, отказавшись от привычек или сменив среду обитания. Почему у лопарей белая кожа, а у африканцев темная? Так получилось в результате естественного отбора. Дело в том, что если в пустыне окажется человек со светлой кожей, то ее повредит слишком большая доза витамина D, который синтезируется в ней под влиянием солнечной энергии. По этой причине темная кожа африканца — его защита от передозировки. На севере солнца мало, поэтому светлая кожа помогает накапливать витамин D и обеспечивать организм человека необходимым его количеством.

Биологические расхождения между расами ограничиваются этими скромными различиями, они не повлияли на творческие способности людей. Лопарь подчинил свой образ жизни оленьему. Но одновременно с этим он подчинил животное себе: научился готовить из оленины еду, шить одежду, мастерить средства передвижения и предметы искусства. Таким образом, цвет кожи тут не важен: саамы выжили в суровых условиях севера, так же как и человек выжил в ледниковый период благодаря величайшему из изобретений — огню.

Именно огонь считается символом домашнего очага, который Homo sapiens почти тридцать тысяч лет назад начал разжигать в своей пещере. До этого периода человек, или гоминид, очень похожий на него, жил как собиратель и охотник. Почти не осталось материальных памятников этого огромного периода предыстории человечества, которая может быть гораздо более долгой, чем мы предполагаем. Нам приходится довольствоваться памятниками, оставленными доисторическими художниками, жившими в пещере Альтамира в третьем ледниковом периоде. Из этих рисунков следует, что помыслами человека владела охота. Мы видим, из чего состоял его мир, как проходили его дни. В наскальной живописи, возраст которой более двадцати тысяч лет, художники навсегда запечатлели основные универсальные представления охотников о животных, которых он выслеживали и загоняли.

Многие люди задаются вопросом: почему искусство наскальной живописи, столь яркое и выразительное, появилось сравнительно недавно и не получило широкого распространения? Почему древние художники оставили так мало изображений людей? Однако чем больше я размышляю на эту тему, тем чаще прихожу к выводу, что поражает не количество памятников, а то, что они существуют. Понятно, зачем маленький, тщедушный человек, медленный, неловкий и беззащитный, изобрел рубило, кремень, гарпун и копье. Но почему первые же изобретенные человеком предметы, необходимые для выживания, он сразу начал украшать? И почему он рисовал животных на стенах самых сокровенных, недоступных, секретных пещер? Почему подобных росписей нет в тех гротах, в которых он обустраивал свои жилища?

Наскальная живопись последовательно рассказывает о культурной эволюции человека.

Самый распространенный сюжет рисунков, оставленных художниками мадленской культуры, — охота на оленей — был найден в пещерах Лос Кабаллос, ущелье Валторта, расположенном в провинции Кастельон (Восточная Испания). Это доказывает, что лук и стрелы человек изобрел в конце последнего ледникового периода.

Скорее всего, он наделял животное некой волшебной силой. Нет сомнения, что так и было, но магия — это не ответ, это только слово, которое ничего не объясняет. Возможно, человек, изображая животное, получал над ним некую власть? Так что мы будем искать ответ на вопрос: какую силу охотник хотел получить?

В качестве ответа я могу предложить только свою личную точку зрения. Я думаю, что все дело в силе предвидения — художник изображал то, что ему предстояло пережить на охоте. Человек заранее знакомился с опасностями, от которых он пока еще был далек. Когда охотника приводили в темную секретную пещеру и резко освещали изображение бизона, человек оказывался один на один с огромным животным, затем он видел бегущего оленя и надвигающегося кабана. Охотник ощущал одиночество и беззащитность — те чувства, которые он непременно переживет во время охоты. Момент страха заставлял его заранее спланировать, как он будет нападать на этих животных. Таким образом, наскальные рисунки помогали избежать оцепенения, в которое охотник мог бы впасть от страха, и играли роль портала, который позволял заглянуть в мир охоты.

Из сюжетов наскальной росписи, обнаруженной в пещере Альтамира, мы понимаем, что было для человека главным. Я думаю, что силу этому рисунку придает чувство предвкушения будущей охоты, воображение позволило художнику заглянуть вперед.

Рисунок лежащего бизона.

Для нас наскальные рисунки воссоздают жизнь охотника в дальней ретроспективе, мы смотрим через них в далекое прошлое. Для доисторического художника, наоборот, они — взгляд в будущее. В любом случае наскальная живопись пробуждает воображение, заставляя разум выстраивать картины того, что было или будет. Это связано с особенностями человеческого восприятия живописи: глаз видит искусное, но неподвижное изображение предметов на плоской поверхности, мозг фантастическим образом придает им объем и динамику. Таким образом, мы видим то, чего на самом деле не существует!