Книга Дым и пепел - Таня Хафф

. Пережитое убедило парня в том, что иногда старые методылучше новых. Он наклонился и посмотрел в глазок.
«Лия Барнетт, на которую накладывается силуэт прозрачного здоровяка с рогами».
Она улыбнулась и подняла пакет с китайской едой навынос так, чтобы его быловидно в глазок.
«Ладно. Ты привлекла мое внимание».
Фостер шагнул назад, открыл дверь и сказал:

— Привет.

— Я подумала, нам надо поговорить, — Лия взмахнула пакетом.

— Всем троим?
— Что? Если ты не один...

Тони слегка сдвинулся, чтобы она могла видеть его, но неквартиру, и пояснил:

— Тебе, мне и парню, с которым ты делишь пространство.

— Кому? — Темные глаза широко раскрылись.

— Здоровенному типу, — Ассистент режиссера поднял рукупримерно на полметра над головой каскадерши.

— Неужели? Как он выглядит?

— Трудно сказать. Твой спутник слегка расплывчатый, но рогау него такие же, как у папы олененка Бэмби.

— Ты его сейчас видишь?

— Не совсем. Он то появляется, то исчезает.

— Угу... — Гостья быстро оглядела коридор, — Может, стоитобсудить это в квартире?

— Тебе есть что скрывать?

— Просто не хочу, чтобы у тебя возникли проблемы с соседями.

Тони счел это резонным. Кроме того, он уже принял меры натот случай, если визитерша окажется опасной. Вернее, оба они. Хотя такое быломаловероятным, поскольку Лия принесла китайскую еду.
Фостер распахнул дверь, прижался к стене и жестом пригласил каскадершу войти.
Символы, нарисованные на пороге, должны были вспыхнуть красным и создатьнепроницаемый барьер для приближающейся опасности. Тони потратил не один деньна отладку этой системы, но все же добился своего. Знаки перестали реагироватьна разносчицу пиццы, мистера Чански и старого кота, живущего в квартире, расположеннойв конце коридора.
Когда Лия шагнула в квартиру, символы вспыхнули белым, потом оранжевым, зелеными еще парой цветов, которых, как подозревал Фостер, человеческий глаз вообще нев состоянии был различить. Узор затянул дверной проем, посерел и осыпался напол.
Лия провела рукой по плечу и размазала светлый пепел по влажной ткани.

— Извини за беспорядок, — сказал Тони.

Гостья сморщила нос, когда запах горелых вишен на мгновениеперебил ароматы китайской еды, и поинтересовалась:

— Чем ты нарисовал эти штуки? Вишневым сиропом от кашля?

— Да.

Она удивленно уставилась на него, и Тони осторожно пожалплечами. Он чувствовал себя так, будто его долго колотили по голове резиновыммолотком.

— Сработал только сироп с вишневым вкусом, — сказал Тони идобавил, надеясь, что говорит достаточно убедительно: — Я метну в тебя шаровуюмолнию, если ты попытаешься что-нибудь выкинуть.

— Например?

— Прошу прощения?

Лия налегла на дверь и закрыла ее за собой. Тони вынужденбыл выпустить ручку.

— Что, по-твоему, я собираюсь выкинуть?

Он понятия об этом не имел, поэтому прошел за ней вквартиру.

— Наверно, на меня должно произвести впечатление, что пареньтвоего возраста сортирует белье для стирки, — пробормотала Лия, перешагнулачерез кучу джинсов и подошла к кухонному столу.

Она положила на него пакет с едой, сняла куртку, началаоткрывать ящики и пробурчала:

— Ага, тарелки. А где ножи и вилки?

— В ящике около холодильника.

— Так. Они почти все пластмассовые.

— Зато бесплатные.

— Хорошо, — Лия протянула Тони полную тарелку, перешагнулачерез носки и трусы и начала рассматривать его квартиру, — Дэниел сказал мне,что ты гей.

— Угу.

— Интересный способ нарушать стереотипы.

— Что?

— Все бежевое, — Она обвела рукой стены, пол и почти всюмебель.

— Так уже было, когда я сюда переехал.

— У тебя окно занавешено флагом.

— Я патриот.

— Единственное украшение на стене — постер сериала «Самаятемная ночь».

— Он бесплатный.

— Я догадалась. Похоже, ты спустил весь прошлогоднийзаработок в развлекательном центре.

— Послушай-ка! — Тони отодвинул в сторону ноутбук и поставилсвою тарелку на маленький квадратный столик, — Если ты здесь из-за какой-тостранной тяги изменять все и вся, то знай, что мне не нужно ни переустраиватьквартиру, ни менять свою жизнь.

— Ты уверен?

Улыбка полностью преобразила лицо женщины, сделала ее нанесколько лет моложе, заставила глаза искриться. Теперь Лия выглядела так, чтоТони не отказался бы познакомиться с ней как можно лучше. Ему невольнозахотелось стянуть свитер с ее плеч, откинуть назад темные кудри и...
Внезапно он заметил, что прозрачный парень стал гораздо плотнее. Если несчитать рогов и странного отсутствия белков глаз, он выглядел человеком. Кожанемного темнее, чем у Лии, — цвета обычного кофе, а вовсе не с двойными сливками.Длинные темные волосы закручены в дреды. Этот тип был голым. Он и Лия делилиодно и то же пространство, поэтому нелегко было рассмотреть детали, но егомужское хозяйство оказалось в высшей степени впечатляющим.
«Какого черта?»
Тони тряхнул головой, и Лия снова стала невысокой каскадершей, уминающейчоу-мейн

Чоу-мейн — китайское рагу из курицы или говядины с лапшой.

в его гостиной. Она была одна. Никакие рогатые парни на неебольше не наслаивались.
Тони прищурился, шагнул назад, поднял пластмассовую вилку и спросил:

— Что это было?

— Проверка. — Она успела подхватить бобовый побег, преждечем тот свалился с тарелки. — Девяносто процентов мужчин ее не проходят.

Тони прикинул в уме и заявил:
— Что ж, мне повезло. Я и в самом деле законченный гей.

— Но все равно не можешь позволить себе купить галлонголубой краски?

— Да. Я тут подумал... — Он сдвинул в сторону пачку старыхрасписаний — половинки листов со всей ежедневной съемочной информацией, нужнымидиалогам и — и сел на самый крепкий из двух раскладных стульев, — Если этотпарень не ваш личный специалист по интерьерам, то, может, вы забудете о бежевомцвете и расскажете мне, что за дьявольщина здесь происходит?

Лия мгновение подумала, кивнула, опустилась на краешеккровати и сказала:

— Ты волшебник.

Тони чуть было не ответил: «Я это знаю, а вот кто ты?»
Ради всего святого, было только три часа утра. Колкости так и вертелись наязыке парня. Он проглотил жареный рис, говядину и уточнил: