Книга Плата за наивность - Бронислава Вонсович

– А что за артефакт такой?

– Я тоже у нее спросила, но потом, когда мы вдвоем были. Видно же, что там что-то этакое.

– Ну и что?

– Даже не знаю, говорить ли тебе, – протянула Регина. – Все же не моя тайна…

– Ты знаешь, я никому не расскажу, – обиженно ответила я.

– Знаю. Но все равно, нехорошо как-то. Мне доверили по секрету, а я разболтаю.

– Тогда не говори, – согласилась я, перевела взгляд на готовящееся зелье и испуганно ойкнула. – Чуть не прокараулили.

Действительно, еще секунд десять – и вся работа пошла бы насмарку, нужно было бы начинать заново. Да и сейчас идеально уже не получится, но принять все равно должны. Я быстро вмешивала приготовленный корень, приговаривая нужную формулу. Успела вовремя – раствор был лишь чуть темнее, чем нужно, но запах не поменялся, и это главное. Теперь только приготовленный Региной порошок добавить – и все, можно больше не переживать. Подруга сосредоточенно растирала нужную добавку и помалкивала, но по взглядам, которые она на меня бросала, было понятно – ей хочется рассказать, и нужен лишь небольшой толчок, чтобы она проговорилась. Но мне секрет Моники был намного менее интересен, чем секрет Вернера, так что я решила его не выпытывать.

– Ладно, скажу, – прошептала Регина, когда мы высыпали все из ее ступки и молча дожидались результата. – Мы же с тобой такие подруги, почти сестры, да? И ты никогда никому?

– Никогда никому, – подтвердила я. – Ты же знаешь.

– Так вот, у Моники такой артефакт интересный, что воспринимается на уровне аур как помолвочный браслет, то есть в храме их женить не станут, если она артефакт не снимет, а она сама снять не может, там защита такая хитрая, что ой! – возбужденно зашептала Регина. – Но краснела она не поэтому, а потому, что он еще – как это сказать-то? – блюдет ее целомудрие, вот!

По некоторым вопросам чтение любовных романов сделало Регину необычайно образованной. Да, Вернеру не повезло, если он действительно хотел обзавестись женой с приданым. Родители Моники, отпуская дочь учиться, обезопасились от неподходящего зятя со всех сторон. И в храм тайком не сбегаешь, и девушку не скомпрометируешь, чтобы жениться уже по факту.

– Не доверяют родители Моники своей дочери, – заметила я.

– Она сказала, что они сильно о ее безопасности переживали, даже учиться не хотели отпускать. Все же у них дочь одна. Но она их уговорила. Сказала, что здесь выбор женихов больше. А сильные маги – они и без денег выгодная партия.

– Так этот Вернер сейчас как раз сильный маг, – заметила я. – Может, и подойдет родителям Моники как зять.

Конечно, об этом слишком рано было говорить. Думаю, там все дело шуточками и ограничится, но Регина выглядела настолько заинтересованной этой темой, что и мне захотелось что-то сказать.

– Да, но он военный, – по ответу Регины, сопровождавшемуся тяжелым вздохом, стало понятно, что вчера они с соседкой по комнате это обсуждали и пришли к неутешительным выводам. – У военных магов доход меньше, посылают их, куда корона скажет, и убить могут.

– Он же из армии уйти может, – удивилась я. – Если уж так захочется жениться на твоей Монике.

– Шутишь? – ее удивление было искренним. – Гражданской профессии у него нет, – начала она загибать пальцы, – Академию отработать должен, и друзья говорят, Дар у него нестабилен, иногда падает до прежнего уровня. Вдруг один раз упадет навсегда?

– Нестабилен? – пришла моя очередь удивляться. – Так ведь если повышается, то уже навсегда, разве нет?

– Вернер говорит, что в конце концов все наладится, – уверенно сказала Регина.

Мне бы ее уверенность. История Вернера мне казалась очень странной. О таких случаях даже слухи не ходили, которые в магической среде непременно должны быть. Нет, бывало, магия уходила, иногда возвращалась, иногда – нет, но всегда, если уходила – уходила полностью, а если добавлялась, то к прежнему уровню уже не падала. Впрочем, если это семейные наработки, то могли и в секрете храниться. И если наследник методики считает, что все в норму придет, значит, так оно и будет. Я придирчиво осмотрела зелье, которое еще кипело, чтобы лишняя жидкость выпарилась, и решила, что достаточно. Лучше оно не станет, а вот хуже – запросто, особенно если передержим.

Инора Схимли, сухонькая старушка, не утратившая, впрочем, к своему немаленькому возрасту зоркости взгляда, принимала нашу работу с явным неудовольствием.

– Ройтер, Беккер, для вас вот это, – потрясла она нашим стаканом, – недопустимо. Да, по действию оно будет разве что чуть хуже, чем должно. Другим студентам я бы и слова не сказала, более того, для некоторых в вашей группе это просто прекрасный результат. Но не для вас. Будьте в следующий раз внимательнее. Вы меня сегодня очень расстроили.

– Извините, – покаянно сказали мы с Региной. – Мы постараемся больше не отвлекаться.

– Да уж, постарайтесь, – удовлетворенно кивнула она. – К вашим талантам в алхимии необходимо прилежание, чтобы добиться высших результатов. И никак иначе.

Инора Схимли прочитала нам краткую лекцию о важности своей дисциплины. Регина опустила голову, делая вид, что ей очень стыдно, но, насколько я ее знала, просто не слушала, что говорят. Да и я смысла в этом выговоре особого не видела. Мы сами понимали, что к приготовлению так нельзя относиться. Ведь при работе над некоторыми зельями малейшая неточность в исполнении может привести к намного более серьезным последствиям, чем ослабление действия. Правда, то, что мы делали сегодня, простейшее по исцелению фурункулов, не требовало такого уж пристального внимания. Подумаешь, до полного исчезновения пройдет на десять минут больше. Такие погрешности допускали даже те, кто много больше нас практиковал.

– Хорошо, идите, – вздохнула инора Схимли. – Надеюсь, это в первый и последний раз.

– Конечно, в последний раз, а как же иначе, – горячо сказала Регина и потянула меня на выход. – До свидания, инора Схимли.

Я тоже попрощалась и пошла с подругой. Занятие у нас было последнее, впереди – выходной. Заниматься не хотелось даже мне, а уж она точно настроилась на вечернюю прогулку в компании будущих военных.

– Нет, точно в последний, – убежденно сказала Регина. – Вот еще, выслушивать эту часовую нудоту еще раз. Нет уж, лучше все сделать правильно и освободиться пораньше, правда?

– Конечно, – ответила я, уже готовая к ее следующей, прощальной, фразе.

– Я вот думаю, – неожиданно сказала она, – не навестить ли сегодня твою тетю? Она так ко мне добра, а я у вас дома давно не была. Купим по дороге тортик, как думаешь?

– Тетя Маргарета будет рада. Но разве вы с Моникой не идете на очередную прогулку с курсантами?

Тетя действительно всегда радовалась, когда Регина к ней приходила. Легкий, живой характер подруги очень располагал к ней окружающих, которые даже прощали ей некоторую взбалмошность и необязательность.